Возможно, я заслуживаю большего доверия, мне кажется.
vendredi, le 30 Janvier
Вчера днем шел снег. Какие-то студенты выскочили откуда-то целой толпой и принялись обстреливать друг друга снежками. Девушки шли по улице парами и тройками, прижимаясь друг к дружке под зонтиками, которых на всех не хватало. Хотя уже было темно, в воздухе был разлит какой-то спокойный, рассеянный свет — в теплом сиянии уличных фонарей большие пушистые снежинки сверкали и медленно опускались на землю.
Я отправилась на встречу с А-2. В последнее время он влачил существование один, без подружки, и длилось это уже довольно долго. Впрочем, недавно он подцепил кого-то на своей конференции, какую-то девицу из Манчестера. Далековато мотаться, чтобы переспать с ней. Он пытается уверить меня, что у них отношения не исчерпываются одним только сексом. Впрочем, хоть А-2 и прекрасный парень, но врать совершенно не умеет.
Мы устроились в одном баре, сидели и смотрели в окно, как на скользкой, покрытой гололедом улице бьются друг о друга автобусы и прочая уличная техника. Местечко было из тех, где всегда сохраняется довольно высокий коэффициент кожаных посадочных мест в баре, и где всегда, независимо от количества посетителей, орет музыка. Нам пришлось надрывать голос.
— Ну, что ты думаешь про латекс? — проорал А-2 мне на ухо.
— Латекс? — рявкнула я в свою очередь, не совсем уверенная, что поняла его правильно. — Вообще-то, неплохая идея.
Недавно у меня проявилась повышенная чувствительность к веществу, которое попадает мне в рот, когда я отсасываю у клиента, — у меня начинают распухать губы и щиплет во рту. Думаю, это могло случиться от спермици-да презервативов «Дюрекс».
— Нет, я хочу сказать, — он сделал жест, будто натягивает перчатку, — латекс. Как он ощущается, понимаешь, поскольку...
— Ты имеешь в виду секс с резинкой?
— Это такая девушка, что черт меня подери! — восхищенно прокричал он. — Ну, так что, ты когда-нибудь это делала?
— Нет, по полной программе нет. С катетером и маской, и все такое? Нет.
Ух. «До самой уретры» — эта фраза, вероятно, самая не эротичная из всех, что я способна себе представить.
— Мне так хочется туда отправиться.
— Будь осторожен, ты ее спугнешь.
— Она сама предложила. Ну — что скажешь?
— Мне кажется, многовато детской присыпки. И думать не хочется, как это может пахнуть.
— М-м-м... А мне как раз хочется.
Откуда берутся люди с этой дрянью? И не станет ли там слишком душно?
— Маньяк. Ты же говорил, что у вас не один только секс, — это твои собственные слова.
— Да и ты бы не отказалась из любопытства.
— Кто, я? — я прижимаю ладонь к груди, выражая притворное удивление. — Да я бы вообще никогда и ни за какие деньги. Я тут чиста, как... — киваю за окно, — как первый снег.
— Конечно, кто угодно, только не ты. Еще будешь? — проорал А-2 что есть мочи, стараясь перекричать дикий рев, который у них называется песней, — группа была такая, что неприлично и называть.
— Что-нибудь покрепче, если у них, конечно, есть. Чтоб побольше алкоголя. Иначе я эту музыку не вынесу. Правда, чтобы расслабиться, я могу попробовать представить, как ты трахаешь надувную куклу.
samedi, le 31 Janvier
В такую погоду, как сегодня, человек должен смиренно признать свое поражение, забыть про: «бывает и хуже» и принять порядок вещей, как он есть. Лучше всего ситуацию можно обобщить так: колготки плюс чулки плюс-носки под брюками, «боже мой, неужели придется пользоваться общественным туалетом, проделывая немыслимые фокусы со всем этим обмундированием». Впрочем, возможно, это небольшая плата за то, что живешь в зимней стране чудес, сплошь покрытой грязным снегом.
И в такие дни, как эти, только негодяй и невежа может сморозить что-нибудь типа: «раздались вы в бедрах девушка». Именно поэтому мне пришлось убить Н. и закопать его труп под слоем вечной мерзлоты на Хэмпстед Хит (Район в северной части Лондона, где проживают многие известные писатели и интеллектуалы. Посередине Хэмпстеда расположен обширный луг, который называется Хэмпстед Хит).
Изюминка
То есть, собственно, такая вещь, которая выделяет девушку среди других, то, чем она особенно славится. Некоторые своим внешним видом, другие — блестящей техникой секса или другим каким-нибудь особенным, специфическим талантом. Мне, например, часто приходится заниматься анальным сексом, а также сексом с легким доминированием над партнером, но это не моя изюминка. Моя изюминка — оральный секс. Я очень часто удостаивалась комплиментов за то, как классно я отсасываю: перед тем как начать, я всегда спрашиваю у мужчины, хочет ли он кончить мне в рот или нет, а если да, то как долго он хотел бы продлить сам акт. Многие мркчины не верят, что время наступления оргазма в моих руках, или, точнее, в моих губах. Глупенькие, конечно, в моих, в чьих же еще. Мркчины, что с них взять.
Назойливые лизуны
Таких людей много в мире. Их не переделать, да это и не входит в мои обязанности, хотя мягкий намек, тактичный совет в удачно выбранную минуту может стать для такого мужчины полезнейшим уроком из всего, что он вынес от нашей встречи. Но нужно знать, когда говорить, а когда лучше попридержать свой язык. Особенно это касается тех минут, когда он трендит без умолку.
Музыка
Мне очень не нравится манера некоторых режиссеров перегружать звуковую дорожку кинофильма всяким музыкальным дерьмом, которое якобы усиливает впечатление от сцен, изображающих постельные игры. Музыка — это дело вкуса, и обычно сразу видно, напялил ли человек на себя наушники потому, что любит музыку, потому, что он от нее торчит, или потому, что ему кажется, что так теперь модно ходить, все так ходят. Серьезные дела не делаются под сладенькие мелодии Лютера Вандросса — так правильное настроение не создашь. С другой стороны, если человек дерет тебя в задницу под звуки «Весны священной» Стравинского, значит он по-настоящему, страстно любит музыку.
Звуки
Вот подходящая альтернатива музыке. Он хочет твоей реакции — дай ее ему. Но ради бога, не вопи в постели, изображая бешеную страсть, если он сам ясно не дал понять, что ему этого хочется, что ему это приятно. Он платит тебе за секс, какой он хочет, а не за твою глупость.
dimanche, le 1 fevriev
Я ходила в театр с тем, с кем у меня было Свидание. Но не в какой-нибудь навороченный, с дорогущими билетами в Вест-Энде. Нет, он пригласил меня на представление, поставленное одним из его друзей в каком-то ресторанном кабаре, — пьесу одного из самых моих любимых драматургов эпохи Ренессанса. Я даже слегка засомневалась — стоит ли смотреть постановку этой пьесы на современной сцене.
