— Несомненно.
— А ты потрясающе выглядишь, как всегда.
На Кэтрин было красное летнее платье плюс ее великолепные волосы, собранные в пучок на макушке. Губы были накрашены в пышный розовый цвет. Она выглядела как воплощение лета. Хотя явно была зимним цветком — ценным и редким.
— Справляюсь, — сказала Кэтрин с самодовольной ухмылкой.
— Как ты поживаешь здесь с Кэмденом?
Ее улыбка исчезла.
— Приемлемо.
В переводе — ужасно.
— Мне очень жаль.
Ее глаза вспыхнули.
— Не надо.
— Да, — тут же ответила я. Я знала, что Кэтрин не любит жалость, как мешок с тарантулами, брошенный ей на голову.
— К счастью, Фионы нет в Хэмптоне, — призналась она. — В городе труднее.
Я все поняла. Больше вариантов. Больше способов позлить друг друга. Мне же хотелось, чтобы они поговорили о своих отношениях и поняли, как им двигаться дальше. Но я не ожидала, что такое произойдет в ближайшее время.
— Пойду поищу что-нибудь выпить, — сказала Кэтрин, наклонилась и поцеловала меня в обе щеки. — Я рада за тебя.
Я просияла.
— Спасибо. Я тоже.
— Ты заслуживаешь счастья, — Кэтрин грустно улыбнулась мне и исчезла в поисках выпивки.
У меня душа болела за свою подругу. Я не знала, как ей помочь и как исправить их отношения. Это было выше моего понимания. Может даже за пределами Инглиш. Я только надеялась, что они не совершат тех ошибок, которых уже нельзя будет исправить.
Затем появился Сэм и поцеловал меня в губы.
— Боже, ты выглядишь великолепно.
Я рассмеялась и сморщила нос.
— Кэтрин сказала, что я словно вся свечусь.
— Должно быть, все дело в сексе.
— Конечно, прижми меня к стене душа, и я начну вся светиться изнутри.
Он фыркнул.
— От этого я снова готов влюбиться в тебя?
Мой рот открылся и закрылся. А потом он снова поцеловал меня в губы.
— Это риторический вопрос, — поправил он. Затем через несколько секунд: — Но…я.
— Ты?
Он кивнул.
— А как иначе?
— Хороший вопрос.
— Так самоуверен?
Я усмехнулась и снова потянулась к его губам.
— Я тоже. Так что… тебе повезло.
— Точно. Причем очень.
Мы потягивали наши напитки, пока мимо нас сновали гости. Я была так рада, что мы согласились приехать сюда. Хэмптон действовал на меня убаюкивающе. Как будто все будет хорошо. Но проблема с убаюкиванием состояла в том, что не обязательно было оставаться на ногах. Но бывали и неожиданности, причем странные неожиданности.
У меня тут же напряглась спина. Глаза остановились на фигуре, которая вдруг появилась. Фигура была высокой и долговязой, с темными волосами и карими глазами. Ничего особенного в ней не было, но я узнала бы его походку и манеры в мгновение ока.
— В чем дело? — тут же спросил Сэм, чувствуя мое напряжение и переведя взгляд на входную дверь. — Кто это?
— Томас. — Я вздохнула. — Мой бывший парень.
28. Ларк
— Ух, — проворчала я. — Может он меня не заметит.
— Что между вами произошло? — спросил Сэм.
Я отрицательно покачала головой.
— Черт, он только что меня увидел, — я бросила на Сэма страдальческий взгляд. — Расскажу тебе позже. Но сначала не дай мне его убить.
— Все так серьезно?
— Прошу тебя.
— Хорошо. Я сделаю все, что в моих силах, — подозрительно ответил он.
Я не винила его за подозрительность. Каждый раз, когда видела Томаса, мне казалось, что меня словно подкашивало. Я давно его не видела. Думала, что это удача. И вот он здесь, в Кенсингтонском коттедже. Ему следовало бы догадаться, что я могу приехать сюда на выходные. Неужели он пришел специально, чтобы помучить меня?
И вот он… двигается в нашу сторону. Как будто его тянуло к человеку, который меньше всего хотел его здесь увидеть.
Конечно, под руку с ним шла женщина. Или, может его девушка. Она выглядела чертовски молодой. Но с тех пор, как мы расстались, он выбирал себе пару все моложе и моложе. Она выглядела как модель — высокая и худая, с большими глазами, напряженными скулами и ключицами.
— Ларкин, — поздоровался Томас. — Забавно увидеть тебя здесь.
— Привет, Томас, — сухо произнесла я, пытаясь говорить спокойно.
Он выглядел точно так же. И все же как-то по-другому. Когда мы встречались, он всегда носил дизайнерские джинсы и рубашки, предпочитая рукава закатывать. Он любил пиджаки, и у него их было несколько десятков — кожаные, льняные, бомберы, джинсовые. Ни один из них не напоминал этот вычурный пиджак, в котором он прибыл сегодня. Этот был еще до того, как мои родители наняли его работать в «Сент-Винсент Энтерпрайз». Теперь он носил только модные костюмы, галстуки с заколками и блестящие туфли. Он отбросил беззаботного парня, в которого я влюбилась, и с головой ушел в высшее руководство.
Но у него, наверное, всегда была эта змеиная улыбка и зловещая залысина. Расчетливая улыбка и фальшивый интерес. Теперь я видела его во всей красе, не то, что раньше.
— Вот уж не думал, что у тебя найдется свободное время для отдыха, — небрежно заметил он. Словно это было очень остроумный ответ, что у меня всегда не было свободного времени.
Я только пожала плечами. Нет смысла отвечать колкостями, подкармливая зверя.
— Обычно у меня трудно со временем.
— Дорогой, ты меня представишь? — спросила девушка. Она склонила голову ему на плечо и взмахнула длинными ресницами.
— Конечно. Фелисити, это Ларкин Сент-Винсент.
— О, — сказала она, широко раскрыв глаза. — Твоя мать — гений. Мне нравится ее фирменная сумка «Ларкин», — выдохнула она. — Это же… в честь тебя?
— Да, — сказала я, внутренне съежившись. — Меня.
— Блестяще. Ты тоже работаешь в компании?
— Нет, — тут же ответила я.
— Почему тоже? — спросил Сэм, наконец вмешавшись.
Томас оглядел его с ног до головы, ответив:
— Я работаю в Сент-Винсенте.
Сэм встретился со мной взглядом, будто только что разгадал часть головоломки. Он обнял меня одной рукой за плечи. Томас наконец понял, в чем дело.
— А ты кто?
— Сэм, — сказал он, протягивая руку. — Парень Ларк.
Томас пожал ему руку.
— И чем же ты занимаешься?
— Юрисконсульт в Кенсингтонской кампании.
— Ах…вы двое вместе работаете, — заключил Томас.
У меня свело живот. Об этом я как-то не подумала. Наши друзья знали, но им было все равно. Я не знала, как Томас воспользуется этой информацией.
От ответа меня спасли появившиеся словно из воздуха Корт, Кэмден и Гэвин. Томас тут же выпрямился и расправил плечи. Со мной он мог общаться как с дерьмом. Но Кэмден был его кумиром. Я много раз слышала от него эти слова. А Корт и Гэвин имели достаточно влияния в Верхнем Ист-Сайде, поэтому он готов был целовать им задницы.
— Томас, — произнес Корт, пожимая ему руку в знак приветствия. — Не помню, чтобы приглашал тебя сюда.
Томас слегка покраснел, но легко нашел ответ.
— Был здесь неподалеку.
Значит, его не приглашали. Он сам, черт возьми, заявился, создав эффект взорвавшейся бомбы. Господи. Насколько жалок этот всеми средствами пытающийся взобраться по социальной лестнице придурок.
Затем Кэмден протянул руку.
— Видел тебя сегодня на поле. Как ты там оказался?
Пожимая руку Гэвину, Томас выглядел так, словно проглотил мячик для гольфа. Он не был игроком в гольф. Это я уж знала.
— Люблю эту игру, — солгал он сквозь зубы.
Гэвин рассмеялся.
— Ты лучше, чем я. Я точно не вхожу в паритет. Я чертовски ненавижу гольф, но это джентльменский вид спорта.
— Вот почему у тебя так ужасно получается в него играть, — съязвил Кэмден.
— Я никогда не называл себя джентльменом. Мне не нужно притворяться тем, кем я не являюсь. — Гэвин пожал плечами с широкой улыбкой на лице. Наслаждаясь тем, как они медленно раздавили Томаса своим коллективным сапогом.
Томас откашлялся.
— Я слышал, что в городе вы играете в покер.
