— Сука, — прошипела девка.
Виляя голой жопой, она прошла вперед. Мимо линии мотоциклов. Демонстративно подошла к моему Платону. Изогнулась к его шлему и что то сказала.
Затем обошла другие мотоциклы и стала у обочины. Подняла пистолет над головой и выстрелила красным сигнальным огнем в темное небо.
Резкий рев двигателей и визг шин оглушал. Все вокруг свистели и орали в исступлении, подбадривая гонщиков. Сайлов резво стартанул и помчался до кольца дороги. Я с бьющимся сердцем следила за его черной фигурой, которая становилась все дальше. Вскоре поток байкеров слился в размытое пятно, и я на время потеряла его из вида.
— Не слушай ее. Брэйн никогда до тебя не заводил серьезных отношений. Вот она и бесится, — сказал рядом Хакер.
Я усмехнулась ему. Неужели он решил, что я восприняла выпады пользованной шкуры за обиду. Да я забыла о ней, только она отошла. Еще не родилась на планете телка, к которой я способна приревновать. Слишком сильно я себя люблю и уверена в своей неотразимости. Вслух же сказала, чтоб не обидеть очкарика
— Не парься. Мы с Платоном сами разберемся.
— Да уж…за тебя точно нечего переживать. Наш Брэйн нашел себе девушку под стать… — задумчиво проговорил он.
Гонка длилась не долго. Минут десять. Вскоре визг шин послышался с обратной стороны дороги. Байкеры появились из-за поворота. Я радостно захлопала в ладоши и поддалась всеобщему безумию. Словно я часть этой бешенной толпы. Я кричала в исступлении, когда узнала в первом гонщике Самойлова.
Он несся словно молния. Сама смерть. Быстро и яростно. Казалось, что у него на байке вообще нет тормозов и педаль газа все утопает ниже. Его мотоцикл мощно ревел и легко вырывался из общего потока соревнующихся. Вперед к финишу.
Фаина махала клетчатым флагом, бесстрашно стоя у самой кромки дороги.
Все засвислели, приветствуя Платона на финише. За ним примчался Макс. А уж потом, с отрывом в несколько секунд, все остальные байкеры.
Самойлов резко затормозил прямо возле меня. Я уже смотрела только на своего крутыша, игнорируя всех вокруг. А в особенности шлюховатую Фаину. Мысленно порадовалась, что Платон не позволил мне также одеться. Такие откровенные наряды действительно выглядят вульгарно и дешево. Ну, или может я взрослею и умнею…
— Ох, Брэйн, это было очень круто! Ты, как всегда, лучший! — запищала Фаина и, не глядя на меня, стоявшую в паре метров, полезла к Самойлову обниматься. Он вывернулся и снял шлем.
Во мне, наконец, проснулось чувство собственичества и злости. Я быстро подошла к этой суке и оттащила ее за патлы. Так рванула, что она упала голой жопой в пыль и грязь под ногами.
— Ты что, охерела, сумасшедшая?! — пищала она пронзительным голосом.
Я посмотрела в зеленые глаза Самойлова, который нахмурился, явно не оценив мой жест доброй воли.
— Дашь этой суке руку, поедешь домой без меня! — гордо сказала я.
Но Платон, как всегда не послушал. Слез с байка и помог Фаине подняться. Даже оттряхнул ее жопу в шортах-трусах.
Вот, гад неуправляемый!
Я раздраженно фыркнула и пошла к дороге мимо всех присутствующих, что с интересом глазели на всю эту сцену.
Во мне бурлило раздражение. Впервые появилась ядовитая ревность. Меня аж типало изнутри, так задрожали руки и под коленями.
Я протолкнулась между мотоциклов. Подошла к пустой трассе. Оглянулась по сторонам. Машин ноль. А таксистов и того меньше.
Оборачиваться к Платону с Фаиной не хотелось. Бесноватость во мне итак бурлила фонтаном. Гад. Гребанный фрик. Не послушал меня и помог стерве…Черт с ним. Сама доберусь домой.
Глава 30
Я разочарованно выдохнула и поплелась вдоль пустынной дороги. Достала на ходу телефон и выбрала приложение для заказа такси. Глядя в экран и выбирая конечный адрес, я пропустила момент, когда Самойлов подъехал на байке совсем близко. Он держал шлем в руке и ехал медленно рядом.
— Отвали! Пиздуй к своей Фаине! — гаркнула я зло.
Платон усмехнулся. Припарковал мотоцикл у дороги. Слез с него и нагнал меня в два шага.
Дернул к себе за талию. Я начала вырываться из его цепких лап.
— Пусти…пусти меня! Как был придурковатым фриком, так им и остался! Та шлюха как раз твоего уровня! Шуруй к ней обратно и лапай дальше ее за задницу. Мне потом триппер лечить не хочется! — поток брани лился из меня до тех пор, пока громила не заломал меня и не припечатал мой черный рот яростным поцелуем. Я с отчаянной решимостью укусила его за губу. Не рассчитала силы и прокусила нежную кожу до крови. Платон недовольно рыкнул. Но продолжил таранить мой рот своим настырным языком.
Я не поняла в какой момент повисла на его шее. А его лапы переместились на мою задницу. Он начал сминать мои джинсы, притягивая меня к себе сильнее. Мы целовались так долго и вкусно, что я забыла в чем собственно была моя притензия. Самойлов подхватил меня под попу. Надел на себя, разводя бедра в стороны. Его каменный стояк уперся в шов у меня между ног.
Платон, не глядя, пошел в сторону мотоцикла. Перекинул ногу через седло. И так и уселся со мной на себе.
Я отлипла от него только когда поняла, что мы едем по дороге в сторону подальше от сборища байкеров.
От страха сильнее прижалась к нему, обхватывая руками его плечи, а ногами его бедра.
Встречный ветер трепал мои волосы, и Платон прижал мою голову к своему плечу, чтоб лучше видеть дорогу. От него даже пахло круто. Кожей, пылью, металлом. Всластью и силой. Уверенностью. И диким животным желанием, которое я ощущала между ног.
Мы свернули на ухабистую дорогу. Доехали до сосновой посадки и Самойлов заглушил двигатель, опуская подножку.
Его пальцы сразу зарылись в мои волосы на затылке. Он чуть оттянул мою голову. Поднял к себе мое лицо. Его взгляд становился все мутнее, а зрачки из изумрудных приобрели оттенок морской волны.
— Что ж ты такая неугомонная и задиристая стерва?! Воспитываю тебя Лили, но процесс идет слишком туго, — его голос тихий с хрипотцой выдавал желание меня уже скорее наказать.
— Воспитывать надо методом кнута и пряника. Утром пожаришь мне омлет, а сейчас доставай свой кнут! — скомандовала я и поелозила по его ширинке. Платон усмехнулся.
— Сучка…стаскивай джинсы. Живо!
Я перекинула через него ногу и быстро расстегнула пояс, стянула прилипшие от жары штаны. Не слишком эротично, но пофигу. Мы так хотели секса, что нам было не до игр.
Я повесила и джинсы и трусы на рукоять мотоцикла. Самойлов ловко высвободил член, который башней высился над его брюками. Я медленно оседлала его. Почувствовала, как гладкая головка скользнула по влажным складочкам. Растянула под себя внутренние мышцы влагалища. Шумно выдохнула, когда Платон надавил на мою попу и насадил меня до самого основания.
