Значит, внутри нет ничего хрупкого. Я встряхиваю его, и внутри коробки что-то дребезжит, подпрыгивает множество маленьких кусочков.
— Хм. — Я осторожно разворачиваю упаковку, а затем поднимаю крышку простой синей коробки, где обнаруживаю USB-накопители. Шесть, семь, восемь штук, каждый из них серебристый с небольшим шнуром.
— Что это за чертовщина? — спрашиваю я, смеясь.
Салли вытаскивает одну из флешек и поднимает ее, дерзко ухмыляясь.
— Это загруженные файлы с общего диска моего подразделения, когда я был в командировке в Афганистане, мисс Офелия Лэнг из Калифорнии. Каждая из них — это двадцать гигов отборного порно без цензуры, любезно предоставленные специалистом Кроу. Серьезно, я надеюсь, что ты понимаешь, какая это честь. Эти флешки — мои самые ценные вещи.
Я в ужасе уставилась на коробку.
— Ты что, издеваешься? Сколько... сколько это часов порно?
— Бог его знает. По меньшей мере сотня. — Салли бросает флешку обратно в коробку. — Или две.
— И я должна поблагодарить тебя прямо сейчас?
— Только если ты действительно имеешь это в виду, — выпаливает он, подмигнув.
— Ну, нет. Боже, что мне делать с двумя сотнями часов порно, Салли?
— Смотреть его. Устроить себе вывих запястья. Повеселись, девочка.
— Я не... ух! — Подумываю о том, чтобы вылить обжигающе горячее вино, которое держу в руке, на его куртку. А еще подумываю, не ударить ли его по яйцам, но у меня такое чувство, что он ожидает от меня такой реакции и уже готов блокировать мою атаку. — Ну почему ты такой придурок, Салли Флетчер? — рычу я.
Он тяжело вздыхает и снова обнимает меня за плечи, притягивая к себе.
— Я же говорил тебе. Обещал, что буду супер-мудаком. Чтобы защитить тебя.
— Ха! Чтобы защитить меня. — Я извиваюсь, пытаясь встать, но он крепко держит меня.
—Да, — говорит он. — Чтобы защитить тебя. — А затем, гораздо тише добавляет: — И чтобы защитить себя тоже.
Я долго жду, прижимаясь к нему, вдыхая его запах, пока не чувствую, что пришло время заговорить.
— Знаешь, Салли, у меня тоже есть кое-что для тебя.
— Рождественский подарок?
— Не совсем. Просто... кое-что, что думаю, должно быть у тебя.
Не уверена, что отдавать ему дневник Магды хорошая идея, он сказал на вечеринке у Роуз, что больше никогда не хочет его видеть. Просто я не могу отделаться от мысли, что мне совершенно незачем держать его у себя. Вытаскиваю из внутреннего кармана куртки блокнот в кожаном переплете и, держа его обеими руками, смотрю на дневник сверху вниз. Съежившись, протягиваю его Салли.
— Господи, — шепчет он. — Наверное, я заслужил это после порнухи.
— Это еще не все, — говорю ему.
— Будет еще хуже?
Выуживаю из кармана ленту и полированный металл и бросаю его в раскрытую ладонь Салли. Сжимаю его пальцы вокруг медали, вздыхая.
— Ронан, возможно, и подвел тебя, Салли, но медаль — это большое дело. Он ее заслужил. Она должна быть у тебя. Ты должен оставить ее себе. Когда-нибудь ты сможешь посмотреть на нее и гордиться им.
Салли по очереди разжимает пальцы, глядя на «Пурпурное сердце» на своей ладони. Его плечи округлились, осанка осунулась. Он тяжело вздыхает.
— Спасибо, Лэнг.
— Ты не сердишься?
— Нет. Не сержусь. Честное слово. — Он медленно поднимается на ноги, крепко держа журнал и медаль, словно это боевые гранаты, готовые взорваться в любую секунду. Я должна была знать, что будет дальше. Должна была это предвидеть. Но не сделала того. Салли делает два длинных, целеустремленных шага к краю обрыва и выбрасывает дневник Магды в пропасть в ревущий темный океан. Страницы разметались повсюду, как белые птицы, ныряя в бурлящую внизу воду.
— Салли! О боже мой!
Он поворачивается и смотрит на меня.
— Прошлое есть прошлое, Лэнг. Какой смысл прятать его в ящике стола, чтобы оно гноилось? — Он поднимает медаль, мельком взглянув на нее и отводит руку назад.
— Салли, подожди!
Он замирает.
— Ты уверен? Ты действительно уверен, что хочешь этого?
Он лишь печально улыбается мне.
— Больше всего на свете.
Медаль взмывает в ночь и тут же исчезает из виду. Я не вижу, как она упала в воду. Не слышу всплеска. Только что она был здесь, в руке Салли, а в следующую минуту исчезла.
ГЛАВА ДВАДЦАТЬ ПЕРВАЯ
Обсерватория
Когда мы возвращаемся, на маяке горит свет. Столб желтого света вырывается из круглой обсерватории на вершине здания, медленно двигаясь взад и вперед по направлению к океану.
— Ого, а я и не знала, что это работающий маяк. Почему не заметила этого, когда подъехала раньше?
— Он на таймере, — объясняет Салли. — Мне ничего не нужно делать. Он просто включается, когда должен. И так же выключается. По сути, мне платят за то, чтобы я время от времени менял лампочку, и все.
Я знала, что произойдет, если мы войдем внутрь. И все равно вошла. Салли был прав. Последний месяц действительно был дерьмовым, а сегодня Рождество, черт возьми. Я больше не собиралась себе отказывать. Во всяком случае, в ближайшие двенадцать часов. Завтра может быть другая история, но сейчас...
— Хочешь выпить? — Салли поднимает бутылку вина, приподняв одну бровь.
— Может виски? — предлагаю я.
Салли усмехается.
— Вот почему ты мне нравишься, Лэнг. Ты не перестаешь меня удивлять. — Он исчезает на кухне, когда возвращается, то держит в руках бутылку и два стакана, в каждом из которых добрых три порции виски, а на лице застыло странное выражение. — Не думаю, что мой друг Джаред сможет отвезти тебя домой сегодня вечером, если ты слишком много выпьешь, понимаешь? — сообщает он мне.
— Ничего страшного. Я планировала спать в твоей постели.
— О, неужели? — Салли протягивает мне мой стакан и делает глоток из своего, ухмыляясь мне сверху вниз. — Дай угадаю. Значит, я буду спать на диване?
Я киваю, пытаясь скрыть улыбку.
— Ты уже должен был привыкнуть к этому, учитывая, как часто тебе приходилось спать здесь в последнее время.
Салли показывает мне язык — такой игривый, дерзкий жест, что я застигнута врасплох.
— Не волнуйся, Лэнг. Вообще-то я всю прошлую неделю спал в обсерватории, так что можешь занять мою кровать. Мне нравится слушать шум волн там, наверху.
Мы пьем виски и разговариваем. Это странно и уютно, когда должно было быть совсем не так. Салли проводит кончиками пальцев вверх и вниз по моей руке, едва осознавая тот факт, что он прикасается ко мне, хотя я слишком хорошо это осознаю. Мои нервные окончания работают на перегрузке, дрожь за дрожью пробегает по моему телу.
— Итак. Хочешь посмотреть порнуху или как? — спрашивает он, смеясь, уже уткнувшись лицом в свой стакан со льдом, допивая остатки своего напитка.
Я даже не посмеиваюсь над этим в ответ. Салли открыто смеется, увидев выражение моего лица.
— Господи, Лэнг. Расслабься. Клянусь, я просто шучу.
Спустя еще три порции выпивки, он наклоняется и целует меня. На этот раз я знала, что это произойдет, поэтому была готова. Салли целует меня нежно. Неторопливо. Никаких неистовых рук, бегающих по всему моему телу. Словно беспокоится, что не должен был этого делать. Наши губы встретились, а мы оба остаемся настолько неподвижными, насколько это возможно, оба прерывисто дышим, мой пульс бешено колотится по всему телу. Салли медленно поднимает руку и прижимает ладонь к моему лицу. Он издал низкий жужжащий звук, близкий к рычанию, и целует меня сильнее, раздвинув мои губы, чтобы скользнуть языком в мой рот.
Этот поцелуй словно медленный ожог, который глубоко проникает в мои кости и остается там. Чувствую, словно погружаюсь в него. Разваливаюсь на части. Так или иначе, я падаю, и Салли обнимает меня, крепко сжимая, готовый подхватить. Чувствую безопасность в его объятиях. Салли чертовски сильный. Знаю, что мне не нужно ничего бояться, если он держит меня, и это само по себе опасная мысль. Салли не будет держать меня вечно. Очень скоро он отпустит меня, и мне придется придумать, как сделать то же самое. Казалось невозможным даже думать об этом прямо сейчас, когда он нежно гладит мои волосы, а его губы двигаются напротив моих.
