— Знаешь, почему я нанял тебя, Ида?
Я подняла глаза от кисточек на его ботинках.
— Нет.
— Нет, сэр, — поправил он.
Я поджала губы и ничего не сказала.
— Ты хочешь знать, почему я нанял тебя, Ида?
— Не особенно, — язвительно ответила я. — Сэр.
Коул оттолкнулся от подлокотников кресла и встал одним плавным движением. Я напряглась, ожидая, что он сделает шаг вперёд, но он этого не сделал. Коул остался на месте, и медленно и неторопливо закатал один рукав белой рубашки до локтя, затем перешёл к другому.
— Я нанял тебя, — тихо сказал он, сделал шаг вперёд и остановился передо мной, опустив взгляд на мои ноги. Когда рука Коула легла на моё колено, я затаила дыхание и села прямо, сжав ноги вместе, а моя рука потянулась к юбке, натягивая её ещё ниже. — Я нанял тебя, потому что ты вошла в мой офис в своём дешёвом платьице, и я подумал: «Держу пари, эта женщина чертовски хороша в постели», — рука Коула двинулась выше, под юбку, я напряглась, упёрлась рукой в его предплечье и попыталась оттолкнуть. Коул усмехнулся, другой рукой раздвинув мои ноги, и внезапным рывком подтянул меня к краю стола. Мои колени оказались широко разведены, юбка задралась так высоко, что стали видны нелепые подвязки. Его глаза на мгновение встретились с моими, пальцы мягко и медленно прочертили линии на обнажённой коже бёдер, прослеживая край подвязок вверх к месту, где они пересекались с моими кружевными трусиками. — Я нанял тебя, потому что представлял, как ты здесь на моём столе стонешь и выкрикиваешь моё имя.
Руки крепко вцепились в его запястья за мгновение до того, как пальцы Коула снова двинулись вверх, край трусиков был слишком близко, потребность слишком велика, самообладание в крошечном шаге от того, чтобы умолять продолжить. Он понял мой отказ, послушался и стал медленно убирать руки, возвращаясь сначала к чулкам, потом к коленям. Когда Коул посмотрел на меня, его руки уже вернулись к галстуку, затягивая шёлк на шее. — Я нанял тебя совсем не потому, что меня интересовало твоё мнение или совет. Ты делаешь довольно приличный кофе и хорошо выглядишь в юбке. Поэтому ты здесь. Не забывай об этом.
— Ты осёл, — грубые слова сорвались с моих губ, но не смогли скрыть слёз, и Коул улыбнулся заметив их.
— О да, моя дорогая, — он подался вперёд и одернул край юбки, прикрывая мои ноги одним сильным движением. — Возможно, это самое умное, что ты сказала за весь день, — этот его ответ совпал со сценарием, знакомая реплика – единственное, за что я могла ухватиться, и я сделала это, проглотив сотню глупых женских слов. Я оттолкнулась от стола, мои ноги задрожали, ступив на пол.
— Благодарю вас, мистер Митчелл, за то, что вы так ясно изложили свою позицию. С этого момента я буду держать своё мнение при себе.
— Рад слышать, — он сел в кресло, откинувшись назад, а я отвернулась и пошла к двери, глядя мимо камеры, которая сфокусировалась на моём лице и поймала слезу, катящуюся по щеке.
Позже Дон скажет мне, что я была великолепна, что сцена получилась идеальной – одна из немногих в его карьере, которые были сняты за один дубль. Позже я буду кивать, смеяться и принимать его похвалу, как будто я не была сломлена, как будто Ида и Ройс не имели никакого отношения к нам с Коулом, как будто я только играла, а не по-настоящему прочувствовала всё сквозь кожу Иды Пинкертон.
ГЛАВА 69
Это случилось три года назад. Я должна была догадаться. Когда позвонила Скотту, а он не ответил. Когда проходила мимо его офиса, а его там не оказалось. Я должна была понять, что что-то не так, должна была увидеть знаки и сложить их вместе. Но не сделала этого. Мне было двадцать пять лет, я была наивна и влюблена и думала, что лучшие подруги и женихи не спят вместе.
Я даже не сообразила, когда увидела машину Бобби Джо, припаркованную за сараем у его дома. Подумала, что в оставшуюся неделю до свадьбы они планировали для меня сюрприз – решила, что если войду, то застукаю их за тем, что они разрабатывают маршрут нашего медового месяца на остров Амелия, разложив на кухонном столе карту. Я чуть было не ушла. Чуть было не вернулась в свой грузовик и не поехала домой… чтобы позволить им спланировать для меня сюрприз, чтобы не пропал элемент неожиданности, когда я буду изображать удивление, чтобы они всё детально продумали, и я в итоге получила бы медовый месяц моей мечты.
Я бы так и сделала, если бы не мать Скотта. Это из-за неё я начала его разыскивать. Она позвонила мне из дома, ей понадобились лекарства, а Скотт должен был этим утром их привезти. Ей стало плохо, и я, как будущая невестка, бросилась на помощь. Я была полна радостных мыслей о себе, о сюрпризе, о любящем женихе и обожаемой лучшей подруге. Чуть не лопалась от счастья, обходя дом и направляясь к крыльцу. И оказалась так занята своими персональными позитивными переживаниями, что не сразу расслышала, как застонал Бобби Джо.
Но потом я услышала её стон, услышала его стон и за мгновение до того, как моя нога коснулась первой ступеньки, осознала всё то, что до этого оставалось мной незамеченным.
ГЛАВА 70
Когда в шесть пятнадцать утра у Коула зазвонил телефон, он решил не обращать на него внимания. Глянув на часы, не стал сбавлять темп, его ноги неслышно отталкивались от мягкой земли, перед ним расстилались бесконечные хлопковые поля, солнце пряталось за деревьями, бледно-розовое небо было таким безмятежным. Прямо сейчас у него не было желания говорить со своим адвокатом, не тогда, когда впервые за несколько дней ему дышалось легко, а ум мог спокойно размышлять о том, с чем столкнулся на прошлой неделе.
Например, о Саммер. Между ними возникла проблема. Проблема, которая исчезла только на те двадцать минут, что они провели в её постели. Всё случилось слишком стремительно. Очень неловко. Надия посмеялась бы над ним и оттолкнула. С другой стороны, с ней он никогда так быстро не кончал. Коул попытался понять, что такого было в Саммер, что выделяло её из толпы. Когда он только начал разбираться с этим, раздался звонок ДеЛуки. Он отклонил вызов.
Вернувшись в Калифорнию, Коул будет скучать по этому. По ощущению рыхлой почвы под ногами, когда будет совершать пробежку, по лёгкому ветерку, лишённому городской пыли и соперничества. Наверное, дома ему стоит отправиться к Обсерватории1. Побегать по холмам и взять с собой Карлоса и Барта. И не забыть о папарацци, документирующих каждый его шаг.
Снова раздался звонок, и Коул перешёл на шаг, отвечая на звонок.
— Привет.
Мужской голос с трудом пробивался сквозь стену помех, и слышались лишь обрывки слов с пропущенными гласными.
— Я тебя не слышу, — сказал Коул с улыбкой. — Связь здесь просто отстой.
Последовала ещё одна череда прерывистых слов, среди которых чётко прозвучали: «мудак» и «повестка в суд».
— Я перезвоню тебе со стационарного телефона, когда вернусь домой.
Коул закончил разговор и отключил телефон, музыка тоже стихла. Ему было всё равно, без неё думалось яснее.
Изменение сценария было ошибкой. Привнесение сексуальных моментов в «Бутылку удачи» пошло на пользу фильму, но обрушило на него адский дождь. Ему потребовалось всё его самообладание, чтобы остаться стоять перед Саммер с её юбкой, задравшейся вокруг талии, с кружевными трусиками, с кожей, контрастирующей на фоне тёмных чулок, с изящными подвязками… его пальцы дрожали на её коже, здравый смысл готов был сорваться в пропасть, слова роли были забыты, забыты съёмочная площадка и команда на ней, всё исчезло, кроме её дрожи и образов всего, что ему хотелось с ней сделать. Он был твёрд, как камень, когда поправил её юбку и отступил, пришёл в ванную комнату смотровой комнаты и обнаружил, что на его члене выступил предэякулят.
— Мы не целовались, — сказал он Дону. Было легко изобразить раздражение, нахмуриться, назвать её новичком. Было легко спорить с Доном, когда он сказал, что поцелуй не имеет значения, что из-за отсутствия поцелуя сцена вышла ещё горячей. Прелюдия, напомнил ему Дон, может быть ещё какой горячей. И разве это не было чёртовой правдой?
