– О чем ты, юноша?
– Ты, о новый друг, так похож на моего отца, что мне на миг показалось, что это царь Омар, да хранит Аллах милосердный его сто раз по сто лет, обогнал своих сыновей и теперь встречает одного из них на пороге неизвестного дома…
– Понимаю, друг мой. Ну что ж, жизнь шутит удивительные шутки. Войди же в мой дом и отдохни. После такой передряги несколько минут спокойствия тебе не повредят.
Валид принял приглашение и вошел вслед за высоким парнем в его дом, вернее, в беседку возле дома.
– Дозволено ли мне будет узнать твое имя, добрый незнакомец? – церемонно спросил он.
Мужчина рассмеялся и ответил:
– Меня зовут Тимуром. Я воспитанник благородных Раиса и Ануш, что заменили мне давно погибших родителей. А кто ты, напуганный иноземец?
– Меня зовут Валидом. Я сын царя Омара, властелина земли Ал-Лат и его любимой наложницы, прекрасной и доброй Ясмин.
– Так, значит, ты принц?
И вновь Валид возразил:
– О нет, Тимур, я не царевич… У царя Омара есть наследник, царевич Мансур. Он и мой старший брат Саид сейчас на постоялом дворе того веселого толстяка, Арутюна. Они отдыхают после долгой дороги. А мне не терпелось пройтись по городу, осмотреться, увидеть новое место и новых людей.
Тимур задумчиво посмотрел на Валида и, подумав, проговорил:
– Как странно. Я слышал, что в вашей стране принято убивать мальчиков, что рождаются у наложниц.
– Да, этот обычай существовал у нас долгие века. Царь Омар, да продлятся его годы без счета, смирил сопротивление дивана, отстаивавшего давние традиции, и повелел более не убивать малышей. Так остались живы мы с братом. Великая царица Амани и моя матушка, да будет вечно жива память о ней, были добрыми подругами. И потому нас воспитывали почти как царевичей. Вот и сейчас царь Омар повелел нам отправиться в школу мудрого Георгия, давнего друга моего деда, звездочета царя Омара, дабы завершить образование, приличествующее царским детям.
– Я удивлен, мой юный Валид. очень удивлен этим рассказом. Ибо принято считать, что сыновья наложниц, принятые самим царем как дети, рано или поздно всегда высказывали свои претензии на трон.
– Да, мне тоже это известно, и много раз встречал в хрониках упоминания об этом. Но нас воспитали совсем иначе. Саид, мой старший брат, считает делом своей чести быть охранником, телохранителем, первым защитником царевича. Меня же власть совсем не прельщает. Ибо океан знаний, который плещется у моих ног, всегда интересовал меня куда более, чем возможность повелевать людьми.
– Так, значит, вы направляетесь в школу мудреца Георгия?
– О да, добрый юноша. Не укажешь ли ты мне туда дорогу?
– Укажу, и с удовольствием. Ибо мудрец Георгий – мой учитель и наставник. Множеству необходимых, просто нужных и не очень, как кажется мне сейчас, вещей научился я у него. Быть может, ты и твои братья тоже удостоитесь чести учиться у Георгия.
– Да, – Валид кивнул словам нового друга, – я слышал о том, что мудрец не всех называет своими учениками. Но как же удивительно изобретателен Аллах всемилостивый! Я в этом городе не знаю ни одного человека, я появился на его улицах лишь сегодня. И вот рука властителя правоверных приводит меня к твоему дому! Дому человека, что имеет счастье быть учеником того, кого я мечтаю назвать своим учителем!
– О Валид. – Тимур улыбнулся. – Я скажу тебе больше – судьба человека всегда так необыкновенна. Никакому сочинителю не могут придти в голову те повороты, какие она, изворотливая судьба, выписывает ежедневно…
С каждой минутой собеседник Валида становился ему все ближе и интереснее. Юноша мечтал уже о той минуте, когда предстанет перед мудрецом. Он торопил события, надеясь, что вскоре сможет, точно так же, как Тимур, назвать Георгия своим учителем.
И лишь одно препятствие все время мешало Валиду считать Тимура другом – удивительное, пугающее сходство того с царем Омаром.
Беседа текла неторопливо, вечер обволакивал беседку теплым черным покрывалом. Мудрость молодого Тимура была так велика, что Валид все более и более поражался ей. Даже мудрецы дивана не могли похвастать такими разнообразными и обширными знаниями.
– Но мы совсем заговорились, мой юный друг, – заметил наконец Тимур. – Ты проделал долгий путь, и завтра тебе предстоит тяжелое испытание. Отправляйся к толстяку Арутюну. А завтра предстанешь перед нашим учителем. И поверь, тебе понадобятся все твои силы и знания. Если, конечно, ты хочешь выдержать испытание и стать его учеником.
– Но как мне найти школу мудреца?
– Не беспокойся об этом. Я сам завтра отведу тебя туда. Ибо не каждый день появляется человек, так жаждущий знаний, как ты.
Валид поднялся. Вслед за ним поднялся и Тимур. Впервые за весь вечер он повернулся к юноше левым боком. И тут Валид с ужасом увидел на шее своего нового друга длинное винно-красное родимое пятно, удивительно похожее на сабельный шрам царя Омара. Но юноша уже более ничего не сказал Тимуру. Он решил, что сначала побеседует с дедом и поведает ему обо всем.
Обратный путь показался юноше много легче, как это обычно бывает в далеких землях. Братья по-прежнему сидели в нижней комнате. Остатки трапезы со стола были уже убраны, Саид о чем-то тихо беседовал со служанкой, что подавала еду. Как видно, гордые красавицы страны Аштарат пришлись по вкусу старшему брату. Царевич же Мансур, услышав шаги Валида, обернулся и посмотрел на младшего брата почти с отвращением.
– Позволено ли мне будет спросить моего младшего мудреца, где он ошивался столь долго?
«Ого, да царевич чем-то не на шутку раздосадован. Надо быть осторожнее». За время странствия Валид сумел воочию убедиться, как скверно воспитан царевич Мансур. Узнать это он успел, но вот привыкнуть к этому еще не смог. И потому совершил ошибку, изменившую всю жизнь троих братьев.
– Ах, брат мой, царевич Мансур! Знали бы вы, с кем я познакомился!
– Неужели с местной дикаркой? Она красива?
– О нет, царевич. Я познакомился с удивительным юношей!
– Этого еще не хватало, – пробормотал Мансур.
Валид же, не слыша его, продолжал:
– Его зовут Тимуром. Он удивительно умен, знания его столь обширны, что мне, ничтожному, порой становилось завидно, как много может вместить обыкновенная человеческая голова. И знали бы вы, братья, как он похож на нашего отца, царя Омара! Даже родимое пятно, как шрам отца от сабельного удара, такое же!
Услышав это, царевич Мансур замер.
«О Аллах, неужели вот так просто я нашел своего врага?»
Слова Валида все еще звучали в ушах царевича. «…Как он похож на нашего отца!» Они не давали ему покоя всю ночь, до самого рассвета. Но утром, при свете восходящего солнца, Мансур все же принял мудрое, как ему показалось, решение. Он решил не торопить события, а убедиться во всем собственными глазами. Для этого нужна была лишь самая малость: увидеть этого странного юношу и расспросить его.
