— А Лина…? — вырвалось у нее как-то само.
— Лина хорошая девушка, но у тебя глаза красивее, и фантазия побогаче будет.
— Все шутишь… — вздохнула она. — Ну-ну… Матушка твоя сердобольная попросила приглядеть за тобой.
— Как долго?
— Пару месяцев от силы… — дрогнув проговорила Нима.
— Ай… — отмахнулся кузнец. — Они всегда так говорят. Что ты ответила?
— Я согласилась.
— Почему?
— Не знаю. Сердце видать у меня доброе.
— Может люб я тебе? — спросил Арон мягко.
— Может и люб… — вздохнула она. — Вот только толку то что? Ты уйдешь… а мне горевать останется.
— Пока что я здесь, капитан. Все мы уйдем в свое время. Плакать теперь что ли? Для меня каждый день как последний, но можно и так жить. Радоваться новому восходу, дуновению ветра, пище, вину…
— Женщинам… — добавила она.
— И это тоже. Но очень избирательно, — улыбнулся он вновь.
— Матушка твоя и правда прекрасна. Если в детали не вдаваться. Я… знала ее, когда-то давно. Не с лучшей стороны, надо сказать. Она оставила на мне много шрамов. Но этой ночью они пропали. Все до единого. Она исцелила их. Почему?
— Матушка моя свершила множество вещей, не достойных…. Но она смогла через это перешагнуть. Отец помог ей. Показал, что есть и другая сторона жизни. Говорят, теперь ее не узнать.
— Ага, только рука у нее легче не стала, — усмехнулась Нима поглаживая щеку.
— Это да. Можно и отхватить…. А у тебя пожрать ничего нету?
Нима сунула руку в мешок и протянула ему сухарь. Умяв его не поморщившись, кузнец встал и вышел в основной зал.
— Кили, матушка ничего не передавала? Или Эсхил?
— Там, в сумке, — она указала под стол.
Арон вывалил содержимое сумки на стол. Там было не совсем то, чего он ожидал. Штурмовая пехотная броня стандартного образца с борта «Эсхила», шлем, одежда, усиленная арамидным волокном, и комплект амуниции. Ранец с оружием лежал отдельно.
— Все так серьезно? — спросил он у Кили.
— Сложно сказать. Хансон запросил поддержку, чего на случалось еще ни разу. Я не вдавалась в подробности.
— Как твое здоровье? — осторожно спросил он.
— Неплохо Арон, неплохо. За те годы, что тебя не было, Эсхил хорошо поработал над моими… недостатками. Не печалься об этом…
Когда Нима вышла в зал, кузнец уже почти оделся. Он прикреплял к своей руке последней элемент странного, матового доспеха. Доспех был темным, окрашенным пятнами разного оттенка, и плотно облегал тело, обеспечивая максимальную защиту. Прицепив шлем за спину, кузнец расчехлил странное оружие и проверил его на предмет исправности.
— Тоже для обороны? — спросила Нима.
— Нет… смущено ответил Арон. — Это боевое. Мой доспех пришел в негодность… вот прислали. Похоже дела хуже некуда.
— Куда ты собрался?
— Нужно показаться Хансону. Лину проведать… Да и пожрать не мешало бы. Ты Золу не видела?
— Она спит под дверью, — сообщила Кили. — Я тоже пойду с тобой, мне в лазарет нужно.
— Нима?
— Я свами. Нужно узнать обстановку. Дайте мне пару минут… хоть волосы приберу.
Зола чуть с ума не сошла, увидав хозяина живым и здоровым. Она с радостью подставила свою спину. Кузнец уселся сам, усадил на колени Кили с ее большой сумкой, и помог забраться Ниме.
— Давай, милая, не спеша, — скомандовал он, и волчица встала на ноги.
Проезжая по кромке пропасти, он глянул вниз, на поверженных животных. Они уже начали попахивать. Поле боя разрушенный редут представляли из себя унылое зрелище. Пришпорив волчицу, Арон поспешил в форт. Раненых и убитых было заметно больше, чем при первых битвах. Оно и понятно… Минуя центральную линию, Арон повел Золу вдоль забора, прямиком к лазарету. Встревоженная Эмбер встретила их у шатра.
— Что ты с ней сделал? — спорила она, вцепившись в ногу Арона, совершенно игнорируя то, что сидел он верхом на волке.
— Что не так? — нахмурился он.
— Пойдем, я тебе покажу… — стаскивая его из седла поговорила она.
— Эмбер? — окликнула ее Кили. — А мне куда?
— Если можешь, то сразу в операционную, — указала она на шатер. — Я скоро вернусь.
— Я проведаю братца, — шепнула Нима и отправилась в другую сторону.
Эмбер схватила кузнеца за руку и потащила его за собой. Лину поместили в отдельно стоящий шатер, там, где хранили белье. Войдя внутрь, Арон вздрогнул.
— Мне повторить свой вопрос? — нахмурилась доктор.
Эльфийка, одетая лишь в больничную сорочку, свободно парила в полуметре над землей. Глаза ее были прикрыты, лицо казалось безжизненным. Руки ее и волосы колыхались словно в воде, повинуясь незримым волнам.
— Давно она так?
— С рассвета. Я не нашла на ее теле ни единой раны. Так что ты с ней сделал, паршивец?
— Отдал свою жизнь, — смущаясь ответил Арон.
— Как? — не поняла она.
— Ты сама говорила, что Нима владеет магией. Это действительно так… — проговорил он, рассматривая парящую деву. — Оказалось, что можно отдать жизнь другому существу. Вот я и отдал…
— Но… ты вроде жив?
— Боюсь это ненадолго. Час уже близок. Матушка сделала все, что могла, так что побуду с вами еще месяцок-другой, а потом мы попрощаемся.
— Как…
— Навсегда, Эмбер. Навсегда. Будить ее не пробовали? — спросил Арон.
— Да боязно как-то… попробуй ты, а?
Арон снял перчатки и осторожно взял парящую эльфийку за руку. Она была теплой и мягкой.
— Лина… это Арон. Ты слышишь меня? Все хорошо, давай, посыпайся…
Полог одернулся и в шатер вошла Нима.
— Мать моя… — вырвалось у нее. — Это точно Лина?
— Что не так? — оживилась Эмбер.
— Да все так… — вздрогнула та, — Посвежела просто.… А как она так, в воздухе то?
Узнав знакомые голоса, Лина открыла глаза и тут же рухнула вниз. Арон успел подхватить ее на руки. Испуганно озираясь, она силилась понять, где очутилась. Ведь для нее бой закончился внезапно. Однако, мало по малу она вспомнила и последнюю зеленую тварь, которую не успела убить, и взрыв, и осколки в своей груди…. А еще хмурое лицо кузнеца, пламя объяв шее ее ноги и дикую боль…
Лина вырвалась из рук и забилась в угол, подальше от кузнеца. Судорожно щупав свое тело, она порвала на себе сорочку, пытаясь отыскать на груди и животе полученные ранения. Не на шутку перепугавшись, она уставилась на кузнеца, облаченного в странную темную броню. Пошарив рукой в белье, она нашла что-то холодное и острое. Схватив большие портняжные ножницы, Лина встала на изготовку.
— Уйди… — тихо сказала Нима и вышла вперед. Арон послушно отступил.
— Не подходи! — прорычала Лина, выставив ножницы вперед.
— Два наряда вне очереди, — сухо выдала Нима.
— С дороги! Дай мне уйти!
— Три наряда… — продолжила Нима.
— Уйди добром прошу!
— Сральник чистить заставлю. Весь! — гаркнула Нима так, что даже Эмбер вздрогнула.
— Как сральник… — Лина широко раскрала глаза. — За что?
— За нападение на офицера, и невыполнение приказа, — так же сухо ответила Нима.
— А… чего это вы тут, а? А где все….
Эмбер вышла вперед, и мягко забрав ножницы, обняла эльфийку.
— Все, все, успокойся. Нима пошутила. Никаких нарядов не будет. Ты в лазарете, бой давно кончился, все хорошо…
— А он? — она выставила руку указывая на кузнеца. — Что он со мной сделал?!
— Уйдите отсюда, — приказала Эмбер. — Дальше я сама.
Кинув тусклый взгляд на подругу, капитан развернулась на каблуках, и вытолкав кузнеца, вышла наружу. Взяв его за локоть, она двинулась прочь от палатки. Арон вовремя поменял направление и свернул к кухне. Там он силком усадил ее за стол и заставил поесть. А за одно и сам утолил голод. Усталые, потрепанные солдаты с вялым любопытством разглядывали новое одеяние Арона, но вопросов не задавали.
— Она жива, — сказал он наконец. — Это главное.
— Ты прав… — согласилась Нима. — Вопрос в том, останется ли она собой после такого? Ты, считай, живьем ее сжег.
— Как жег…? — не понял Арон.
— А ты не помнишь?
