- Независимо от того, что это было, - вздохнула она, - это было очень эффективно. И отлично меня контролировало.
- Конечно, - усмехнулся я. - Именно поэтому оно и используется для подобных дел.
Девушка продолжала:
- Через несколько мгновений мужчина соединил рукоятки цепи, и закрутил цепь. Так он мог держать её одной рукой. Он повернул руку и затянул цепь на моём горле, наполовину душа меня и затем вновь ослабил, немного. Он отлично продемонстрировал свою власть надо мной. Затем он дал ещё немного слабины. «Так-то лучше, не правда ли, детка?» - спросил он. «Да, Сэр»,-ответила я. «Хорошо, у нас будет долгая поездка вместе». Мы продолжали путь, я была испугана, а он сидел сзади и давал мне указания. Со стороны могло показаться просто, что человек на заднем сиденье, наклонился вперед, улыбается, возможно, разговаривая со мной. Если кто-либо видел тонкую золотую цепь на моем горле, он, несомненно, не мог знать о её назначение.
- Он не был в маске?- спросил я.
- Нет.
- Маска могла вызвать подозрения.
- Действительно, - согласилась она, и продолжила:
«Не бойся смотреть на моё лицо, если хочешь, Ты дольше его никогда не увидишь, после того, как тебя доставят», - засмеялся он. «Доставят!?» -воскликнула я. «Да, доставят, мой симпатичный товар». Мы продолжали путь. Он постоянно держал цепь слегка натянутой, я предполагаю, что это стандартная угроза и аргумент для захваченной девушки, но, тогда, когда мы ехали, это приводило меня в изумление и ступор. Легкого давления на цепь было вполне достаточно, чтобы держать меня в повиновении. Ландшафт становился всё более отдаленным и пустынным. Скоро мы поехали по гравийной дороге, а затем и по грунтовой, вдоль ряда темных, редко стоящих и выровненных деревьев. Я запомнила очень немногое из того, что происходило. Я была очень испугана, поймите, цепь была на моем горле. Лучи от фар впереди казались мне дикими на этой дороге. «Притормози здесь», - потребовал он, - «остановись среди тех деревьев». Я повиновалась его командам. Я выключила фары и заглушила двигатель. Я доставила сама себя, хотя, к кому, куда, и для чего, я не имела понятия. Он, цепью, вывел меня из автомобиля, и вскоре я была в руках уже других мужчин. Он отошёл в сторону, спрятав цепь с ручками, в карман своей куртки. Я была брошена на живот в траву.
Мои руки были закреплены сзади каким-то металлическим сдерживающим устройством. Оно было прочным и негнущимся. Мои лодыжки скрестили и связали короткой веревкой. Какой-то металлический ножной браслет был закреплён на моей левой лодыжке.
- Это идентификационный ножной браслет рабыни, - объяснил я. – Его сняли сразу после твоей доставки на Гор.
Ящикоподобное устройство появилось около моей головы, - рассказывала она дальше. - Оно представляло собой что-то вроде ящика, две половины которого соединялись посредствам петель с одной стороны, а с другой стороны, той, что была раскрыта, имелись полукруглые вырезы. Мою голову подняли за волосы, и поместили горло на один из вырезов, после чего вторая створка ящика была захлопнута, пряча внутри мою голову, и достаточно свободно охватывая мою шею. Моё горло обернули толстой тканью и втолкнули её в зазор между шеей и краями теперь закрытых полукруглых вырезов в створке ящика
- Интересно, - отметил я.
- Моя голова была скрыта в коробке, - меж тем продолжала она свой рассказ, - Я услышал звук отъезжающего автомобиля. Несомненно, моего собственного, управляемого парнем с цепью.
- Это вполне вероятно. Он хотел бы иметь средства для возврата в город, и конечно, следовало оставить автомобиль, далеко от излюбленного места похитителей.
- А я вынуждена была остаться там, - горько проговорила она.
- Конечно. Ты была всего лишь ещё одной доставленной пленницей.
- Потом в коробку пустили газ, - сказала она. - Я попытался бороться. Но нога мужчины держала меня на месте. Я потеряла сознание. А пробудилось я, не знаю насколько позже, в местности поросшей травой в этом мире, прикованной цепью за шею вместе с другими девушками.
- Интересно, - пробормотал я. - Я, конечно, не знаю точно, но тебя, похоже, хранили в течение нескольких дней, а возможно даже нескольких недель.
- Хранили? – удивлённо спросила она.
- Да, - задумчиво проговорил я, - может быть, в замороженном виде. А когда трюм был заполнен товаром, вас отправили всех сразу и сдали оптом.
- Вы говорите об этом, как если бы я могла быть вещью, - обиженно сказала девушка, - простым товаром.
- Ты, - рыкнул а.
- Да, Господин, - дёрнулась она от неожиданности.
Я потянул рабскую тунику, и затем, таща её вверх, сначала вынудил девушку сесть, потом поднять руки, и сдёрнул с неё одежду через голову.
- Вы возражаешь? – насмешливо, спросил я.
- Нет, Господин, - ответила она. - Я, не могу возражать. Я - рабыня.
Я отбросил скудный предмет одежды в сторону, на траву.
- Так значит Ты не вещь,- спросил я, глядя ей в глаза.
- Нет, Господин, я не вещь. Я – рабыня.
- Ляг на спину, руки раскинь в сторонах, ладони рук разверни к лунами Гора, - приказал я ей.
- Да, Господин.
- Подними левое колено. Ещё немного. Вот так, - управлял я её телом.
- Да, Господин.
Я стоял и смотрел вниз на неё.
- Я теперь лежу выставленная перед Вами, как рабыня, Господин.
- Это соответствующе и надлежаще для тебя? – спросил я.
- Да, Господин.
- Почему?
- Поскольку я - рабыня.
- Ответ верный и подходящий, - похвалил я девушку.
- Да, Господин.
- Действительно ли Ты - новая рабыня?
- Да, Господин.
- Этот ответ является неверным, - огорошил я её.
- Господин? – не поняла рабыня.
- Единственный смысл, в котором Ты - новая рабыня, - объяснил я, -состоит в том, что раньше твоё рабство не было юридический оформлено.
- Господин? - она всё ещё не понимала.
- В течение многих лет Ты уже была рабыней, только такой, на кого право собственности пока не было должным образом оформлено, всего лишь формальность, недавно исправленная на Горе.
Она смотрела на меня снизу.
- Это - то, что, уже давно, признала твоя тетя, - говорил я, любуясь распростёртой передо мной рыжеволосой рабыней, - хотя, возможно, она сделала это не вполне осознанно. Это, было признано ещё более ясно твоей бывшей начальницей, женщиной-руководителем. Она одевала тебя, и обращалась с тобой, как если бы Ты в действительности была рабыней, не так ли? – задал я ей вопрос, на который мог быть только один ответ.
- Да, - сказала девочка, сердито.
- Да?
- Да, Господин.
- Я думаю, несмотря на другие возможные соображения и преимущества, которые, могли быть вовлечены в её линию поведения по отношению к тебе, мне совершенно ясно, что она пыталась быть доброй к тебе, она пыталась пояснить тебе, кем Ты была на самом деле, пытаясь поощрить тебя средствами верными для твоей собственной природы.
