— Сам.
— Сам⁈
— Жаль её стало, — признался. — Некоторые ошибаются, некоторые заслуживают второй шанс.
— Может, добрый Крис и хвост рабу Узимиру состряпает, а? — Взвинтилась.
— Нелли.
— Что Нелли⁈ Эта драная мышь посягнула на моё. На мою честь, жизнь, на моего мужчину. На её месте могла бы быть я. Не думал?
— Я бы не допустил.
Усмехнулась, замотала головой.
— Ты… как мой отец. Сменил его, давая испытания похлеще.
— Ты повзрослела, стала более рассудительной, — отвечаю ей мягко. — Но фантазии тебе не занимать.
— Такой больше нравлюсь? — Спрашивает и снова смотрит глазищами своими. — Любишь меня больше?
— Что ты имеешь в виду?
— Крис, я повзрослела. Ты нет? Я видела, как смотрят на тебя суккубки.
Улыбаюсь, выловив впервые за вечер этот дикий, хищный взгляд.
— Крис, — рычит. И уже хочется её засосать по — взрослому.
— Ты привела такую ораву, чтобы покорить моё сердце? Ответь честно, — спрашиваю.
— Да, — короткий ответ.
— Не для того, чтобы отомстить отцу?
— Нет.
— Не потешить своё самолюбие?
— Нет, Крис, нет. Что ты всё заладил? Поверить не можешь?
— А знаешь, для меня ни одна женщина не совершала подобных подвигов. И я не только про армию.
Засмущалась. Отвернулась даже.
— Наверное, ты прав, — выдавила тихо. — Мой первый подвиг — это обман мальчишки, второй — это послушание отцу. А третий… что продолжила сидеть на Утёсе, как рабыня. Мне следовало ехать с тобой в Градир. Мне следовало понять тебя лучше, занять и её место в твоём сердце.
— Ты о ком?
— О твоей синеволосой подружке. Она знает о тебе больше, чем даже я. И она первой примчала. А теперь избегает меня.
— Она и твоя подружка.
— В битве за мужчину подруг нет, — обрубила.
Мудра «кошечка» не по годам!
— Зря ты так. Если бы видела, через что мы прошли, — проговорил с грустью.
— Мы… — шипит, перебивая.
— Нелли, прекрати, — беру её за плечи, впервые с давних пор так прикасаясь. — Мы на войне, здесь нет места тупой ревности. Она деда потеряла, спасая меня. У неё нет больше родных. Вообще никого.
Вижу, что «тигрица» смягчилась, как только коснулся. Тает в моих объятиях, взгляд плывёт.
— Я всё понимаю, Крис. Дружи с ней сколько влезет, но мне нужно о тебе знать всё, что знает она. Я хочу участвовать во всем с тобой не меньше Ольви. Не выбрасывай меня из своей жизни, я этого не заслужила.
Капризы пошли. Привлёк к себе, подалась легко. Обнял, обхватила в ответ. Горячая, податливая, неожиданно разнеженная «кошечка». Прижалась грудью, лицом в шею уткнулась. Ляжки на меня прям сидя закинула, ими обхватила.
— Я скучала, — раздалось скрипучим голосом у шеи. Ласково, щекотно.
Хвост пушистый по травке раскинула. Уффф.
— Я тоже по тебе скучал, малышка, — признаюсь, чувствуя своё родное.
— Тогда зачем отправил, — пробубнила.
— Ты же знаешь, как переживаю за тебя.
— Знаю.
— За три боя мы потеряли две трети армии и многих великих воинов.
— Знаю.
— И откуда? — Спрашиваю, вдыхая аромат её шикарных волос и нежной кожи.
— Доносчики Узимира у тебя в каждой сотне фелисских гард, приданных еще вначале твоего похода. Теперь они служат мне. Некоторые сразу побежали встречать, я ещё не успела до лагеря доехать, а мне уже всё донесли. Так и узнала.
— Замечательно.
— Вся Фелисия у твоих ног, это не важно, — произнесла вроде легко, но это уже не просто слова.
Прижимаю ещё крепче, глажу по тугой спинке под ремнями перевязи.
Как же боюсь за неё. До замирания сердца в груди, до животного страха. Только сейчас понял, как сильно.
И осознал, что она верна мне от начала и до конца.
Фелисия у моих ног. Как просто, и как сильно.
— Что ты хочешь взамен? — Шепчу.
— Просто люби меня больше, чем других.
Грозная воительница, сломавшая голыми руками кости великому Узимиру, бесспорная глава всех кланов, сейчас, как беззащитная и ласковая дочечка, прижалась ко мне всем телом.
Пусть и дико настойчивая, но нежная Нелли нравится мне больше. Разнежить воинственную «тигрицу» удовольствие неописуемое.
Люби меня больше.
— Так и есть, — признался. Наверное, больше для самого себя.
— Скажи мне, — бурчит в ухо, как маленькая капризная девочка.
— Я люблю тебя больше, чем всех прочих, моя кисонька.
Вздохнула со всхлипом. Задрожали жилки на внутренних сторонах бёдер.
— Только ты так называешь меня, — ахнула, отпряв.
Резко подалась вновь! И вонзилась своими сочными губами в мои! Мы стали жадно и неистово целовать друг друга. Как одержимые, голодные, безумные.
— Кисонька… очень… хочет… Криса, — шепчет, целуя после каждого слова.
Отстраняю, вылавливая дичайший взгляд хищницы, готовой меня порвать.
— До второго сбора час с небольшим, — говорю, не в силах отдышаться.
— Тогда не будем терять время, мой принц, — произнесла и спустила кожаный лифчик, обнажая мясистую грудь. Которую тут же сунула мне в лицо, мол, целуй соски, как она любит.
Самые желанные, упругие, сочные, красивые сиси в моём полном распоряжении.
— Вот же отрастила, — шепчу, целуя вставшие колом соски по очереди.
— Вот же отрастил, — выпалила в ответ, хватая за мой вставший член через штаны.
Заелозила бёдрами, будто уже трахаемся, заизвивалась. За задницу ухватил. Уф, какие упругие булки. Полез было застёжки на ремне снимать.
— Крис! — Раздалось издалека. — Кто — нибудь видел, генерала⁈
Да, твою мать.
Притормозил Нелли, которая не очень — то и хотела останавливаться. Уже под трусы полезла. А затем фыркнула и насупилась, вопросительно посмотрев, когда приподнялся.
— Мне нельзя игнорировать, прости, — прошептал ей, услышав, как зазывают уже с двух сторон.
— Что случилось? — Отзываюсь, затаив дыхание, и наблюдаю, как Нелли спешно заправляет грудь обратно, хмурая с досады.
Потеряв доступ к великолепному зрелищу, выдохнул с тоски.
— Деодор прибыл, тебя ищет, — раздалось от фелиса, вставшего на пригорке метрах в десяти.
Судя по растерянному взгляду, он нас не видит.
— Этому фелису не жить, — прошипела Нелли, и получила пальчик попёк своих губ.
— Тс.
В принципе мужик может и подождать. Я — то думал проблема какая.
— Пусть ждёт в шатре или организуйте ему палатку! — Командую. — Пожрать там, попить. Вебисиду оповестите. Я позже подойду, дела.
Едва успел договорить, Нелли снова впилась в мои губы своими и полезла наяривать подупавший член прямо рукой.
— Будет исполнено! — Раздалось где — то уже за занавесом.
Понимая, что здесь нам покоя всё равно уже не будет, отлепляю заведённую кошечку:
— Задержи дыхание. Слетаем на пол часика на Утёс, порезвимся уж как принц с принцессой на нормальной кровати.
Кивнула живенько. А щёки уже разрумянились, глазища раскосые горят, соски торчат даже через кожу.
Перед тем как состряпать портал, поймал себя на мысли, что никогда прежде ещё не хотел её так неистово. А следом подумал с остервенением, что даже если сейчас нападут на лагерь упыри, я всё равно её оприходую!
На Утёсе нас никто не ждёт. Да я и не собираюсь ни с кем здороваться во время своего волнующего свидания.
Поэтому переношу нас сразу в спальню, где очень надеялся не увидеть кувыркающегося фелиса со служанкой.
К счастью… для них, никого.
У меня была мысль сразу в душевую вместе отправиться, но от Нелли пахнет вкусно, походной пылью волосы не припорошило. Да и я вроде как не в ошмётках врагов и их крови.
Камин зажигаю огненным шариком практически не глядя, ибо мой рот снова занят. Не успел опомниться, с меня слетает вся одежда. «Тигрица» очень инициативна, спешит больше меня. Только отлепил и взялся за её экипировку, сама всё скинула в два счёта.
— Это как? — Ахнул, трогая ладошкой голенькую, нежную и абсолютно лысую писечку.
— Я подготовилась, а ты что думал? — Усмехнулась игриво, отпряв. — Или ты о том, что я уже несколько раз кончила, пока сидела в твоих объятиях?
