Как-то так вышло, что подруг у меня не было, мальчишки за мной не ухаживали, даже в старших классах. И целоваться я не умела. Что не осталось незамеченным.
— Ты что, ни с кем ещё не целовалась? Серьёзно? — с непонятно отчего заблестевшими глазами спрашивает меня Тайгир. — Ты понимаешь, что я теперь тебя не отпущу? Не после сегодняшнего дня.
— В смысле "не отпустишь"? — не поняла я.
— В прямом. Не отпущу, потому что ты моя, как для меня создана. Ты говорила вчера, что тебе становится не по себе, когда ты слышишь, что у меня нет никаких целей в жизни. Теперь есть, ты моя цель. Я тебя нашёл. — Говорит он, прижимая меня к себе.
— Что значит нашёл? Я что, где-то валялась что ли? — вырываюсь я под его смех.
В тот же вечер он отдал мне новенький телефон, в память которого был вбит его номер.
— Чем выпрашивать у тебя телефон, я решил так будет проще. — Его довольная улыбка соперничает с фонарями, освещающими улицу.
Она не пропадает даже тогда, когда я демонстративно переправляю имя Тайгир на Тигру. Но когда на телефон пришло сообщение: «Спокойной ночи, Злючка", я ответила: " И тебе, Тигра".
А уже через неделю после нового посещения тира, он просто привёз меня к себе домой и вручил ключи. И я не ушла. Не было мыслей, что я его не знаю, что после двух недель знакомства переезжать жить к парню просто неприлично. Я не перед кем не отчитывалась, спросить с меня могла только я сама. А мне было хорошо.
Я как оказавшийся на улице домашний котёнок радовалась "добрым рукам". Я снова была нужна, и он был мне нужен. Мне снова было о ком заботиться и о ком переживать, к кому спешить после занятий. И я сама купалась в заботе о себе. А я умудрялась видеть её во всём, даже в том, что Тайгир давал мне время привыкнуть к себе, не требовал секса и единственное, что позволял себе, это долгие и жаркие поцелуи на пороге комнаты, которую отдал мне.
Первый раз мы уснули вместе, когда допоздна смотрели какой-то сериал. Я пригрелась у него на груди, и мы оба сделали вид, что уснули. Маленькая диванная подушка, диван такой узкий, что я почти лежала на Тайгире и плед, вместо одеяла. Но мне казалось, что удобнее, мне ещё нигде и никогда не было.
Ещё на следующий день после того, как привёз меня к себе, Тайгир разговаривая с кем-то по телефону, положил передо мной банковскую карту и написал код. А сам ушёл. Разговор шёл на повышенных тонах и на его родном языке. На языке моего отца. Тайгир говорил какому-то Расиму, что не собирается плясать под его дудку и выполнять его обещания. Подробностей я не узнала, так как Тайгир ушёл. Но поняла, что Расим это и есть сводный брат, который всем заправлял в семейных делах Тахмировых.
Карту и бумажку с пин кодом я убрала в ящик стола, решив, что Тайгир выдал мне её, на случай если у меня закончатся наличные. Но я решила, что раз решила жить с мужчиной, то и вкладывать в общий бюджет должна на равных. Иначе это уже называется стать содержанкой. Деньги я взяла с того самого счёта, который сохранила для меня мама.
Я даже начала осваивать домашнюю кулинарию. Нет, приготовить пару-тройку супов, что-то простое вроде пюре с курицей или спагетти с фаршем и соусом я могла. Несколько салатов и верхом моего искусства повара были блинчики. Но всему остальному приходилось учиться.
Единственное, что меня напрягало, так это то, что Тайгир звал меня чужим именем.
А когда он пропал на два дня и телефон отвечал, что аппарат абонента выключен, я не могла найти себе места. Не могла уснуть, кусок в горло не лез. Зато от мыслей не было спасения. Занятия я пропустила. Я просто сидела на кухне, вцепившись в кружку с остывшим чаем.
Щелчок замка заставил меня вскинуть голову и напрячься. В квартиру вошёл уставший Тайгир, который явно если и спал в последние двое суток, то урывками и, кажется стоя.
— Злючка? Ты чего? Что с тобой, что случилось? — насторожился он, видя, как я медленно встаю и скручиваю полотенце.
— Живой… Живой! Я тебя сейчас убью! — шиплю я, чувствуя, как бешено начинает биться сердце.
— Ну, чего ты? Переживала, да? За меня что ли? — он мгновенно оказывается рядом. — Даже не вздумай. Если я и позволю кому себя убить, то только тебе. Девочка моя, ну куда я денусь? Алинка моя…
Слова он мешал с поцелуями, его руки вольно и жадно гуляли по всему телу.
— Алин… Я долго просто не выдержу, я тебя сожрать готов! Смотрю на тебя и дышать забываю, сам себе не верю, что так легко тебя у судьбы получил. — Говорит он, и я решаюсь.
— Ещё раз вот так исчезнешь без каких-либо предупреждений, и легко получишь. Вот обещаю! — тычу пальцем ему в грудь, чувствуя как от радости, что всё хорошо, и от облегчения, что он вернулся, по щекам текут слёзы, которые стирал поцелуями мой Тигра.
Спать мы отправились вместе. А вечером, когда я надеялась рассказать ему, кто я есть, как меня зовут и всё что только меня касается, случился тот самый разговор в ресторане. Но в результате, я узнала, что всем его словам и признаниям верить было нельзя, что я не только один в один повторила ошибку матери, но чуть и вовсе не попрощалась с жизнью.
Из воспоминаний меня вырвал сигнал телефона. Не обращая внимания на незнакомый номер, я приняла вызов. Этот номер знали только Зарина и Кира.
— Ксюша, — кричит в трубку Кира. — Ксюша, пожалуйста! Спаси, пожалуйста, я знаю, ты можешь же! Мой брат, ранен, сильно.
— Девушка, вы кто? — раздается другой голос, и после моего ответа у меня сразу находится работа в этом городе. — Военный хирург?! Ого! Срочно в медицинский центр, у нас лучшие операционные. Потом документы оформим!
Пока я летела в медицинский центр по продиктованному мне адресу, я всё пыталась сообразить, что за брат объявился у Киры? Я вообще впервые об этом слышала, а судя по панике и страху за этого человека в голосе Киры, она этого брата очень любила и боялась потерять.
Да уж, что называется, надо чаще встречаться, а то при следующей встрече я случайно узнаю, что у неё не только брат объявился, но и ребёнок. Хотя с последним, почти так и произошло, ведь Кира сейчас беременна и ей скоро уже рожать.
В центре моего появления ждали. Меня провели в душевые, выдали комплект одежды. Инструменты были в идеальном порядке. Память злобно кольнула, что любовь к острым железякам у нас с Тахмировым была тоже общей. А вот и наш пациент.
Я подняла глаза, и чуть пол не ушёл у меня из-под ног. Тот о ком я думала с момента возвращения в город, лежал сейчас передо мной на операционном столе. И монитор подключённых к нему датчиков упорно показывал, что идут последние минуты его жизни. Моя внутренняя подлость и злоба подняли голову и зашипели, что вот он шанс, никто и не подумает обвинить меня, а моя главная проблема будет решена.
Но одиннадцать часов, до боли в спине, шее и плечах, до адского жжения между лопаток я сражалась за жизнь того, кто собирался отдать меня для развлечений своим дружкам и родственникам его невесты, хотя сейчас уже жены. Я выгрызала у Смерти, увеличивая её личный счёт ко мне, жизнь того, кто уничтожил моё собственное сердце. И кого я так и не смогла забыть и перестать любить. Пусть и ненавидя за подлость и предательство.
— Ты мне обещал, что позволишь себя убить только мне! — шептала я, не вылезая из реанимации в следующие три дня. — Ты! Мне! Обещал!
Глава 5.
Первое, что я почувствовал, это злость. Дикую, раздирающую, отключающую мозги на хрен. Когда хочется ломать кости, да так, чтобы хруст заглушал крики боли.
Память быстро подкинула расклад, с чего это я такой добрый. Киру похитили. От одной мысли, что могли с ней сделать, мне хотелось рвать её обидчиков зубами! Чтобы следующий, кто решится покуситься на мою семью, ссаться со страху начинал от одной мысли о неминуемой расплате.
Моя сестра беременна, рожать со дня на день, а какая-то тварь решила, что может причинить ей вред? И выжить? И вообще жить?
