Удобно расположившись между её ног, нежными поцелуями опустился от низа живота к её киске. Мягко захватил её половые губы и оттянул. Тело Габи напряглось, и она еле слышно застонала. Просыпается, моя хорошая. По очереди захватил сначала одну губу и нежно пососал её, затем повторил со второй.
— Господи боже, что ты делаешь? — сбивчиво прошептала Габи, немного дёрнув бёдрами.
Проснулась.
— Продолжаю любить тебя и желаю тебе доброго утра, — ответил и провёл всей поверхностью языка по её влажной промежности. Терпкий вкус одурманил меня.
— Оливер, прекрати, — запротестовала она и попыталась отползти. Но я крепко схватил её за бёдра и сильнее раздвинул ноги.
— Только после того, как ты кончишь, — прошептал и ещё раз провёл языком, но на этот раз кончиком и щёлкнул им по клитору. — Доверься мне.
Габи задрожала и выгнулась в спине. Член слегка пульсировал от неимоверного желания и возбуждения, но я не торопился снять это напряжение. Наслаждение Габи для меня первоочерёдно. Повторил процедуру: самым кончиком языка, уделяя внимание её влажным губам, снизу вверх и щелчок по клитору.
— Сделай так ещё раз, — сдалась она и откинула одеяло.
Прохладный воздух тут же приятно остудил моё разгоряченное тело, вызвав лёгкую дрожь. Ещё раз повторил, но в конце припал губами к её клитору и втянул его в себя.
Мне хотелось растянуть это утро на весь день и ласкать её без остановки. Когда она сдавалась, переставала кричать и отдавалась своим ощущениям, для меня становилось возможным всё в этой жизни. Я любил её темперамент с вечными криками и угрожающим размахиванием рук. Но когда она превращалась в мягкую и покладистую кошечку, меня это заводило до предела. По правде говоря, меня заводило в ней абсолютно всё. Сопротивляется? Я мысленно уже занимаюсь с ней сексом у стены. Кричит? Взял её под душем. Дерётся? Припер к столешнице и поставил раком. Фыркает и скрещивает руки на груди? Поставил на колени и спустил штаны. Спит? Зарылся лицом в её промежность.
Я хотел её постоянно. Теперь хотел только её. Я изучал её, наконец попробовал, и после этого точно не захочу спать с кем-то ещё. Сам себя не узнавал, но я превращался в сексуально озабоченного придурка. Меня трясло от желания каждый раз, когда я видел её.
Аккуратно провёл двумя пальцами по нежным губам, растирая влагу и лаская её. Языком продолжал теребить клитор. Посмотрел на неё. Габи лежала с закрытыми глазами, запрокинув руки за голову и вцепившись в изголовье кровати. Вчера вечером я уже сделал одну попытку вылизать её до потери пульса, но она не далась мне. Пришлось действовать иначе, но зато сейчас позволила себе наконец получить то, что я так хотел ей дать. Взял её согнутые в коленях ноги и прижал к груди, продолжая посасывать клитор.
— Матерь Божья, — со стоном прохрипела она.
Габи была великолепна. Сочная, мягкая, моя. Держа её ноги одной рукой, неспешно ввёл в неё сразу два пальца, наблюдая за реакцией. В такой позе она была абсолютно беззащитна и открыта для меня. В такой позе она не могла противостоять мне. Габи сильнее схватилась за изголовье и затаила дыхание.
— Хорошо? — тихо спросил у неё, введя пальцы до упора и слегка пошевелив ими внутри влажного и горячего лона.
— М-м, да-а-а, — протянула она, не открывая глаз.
Я улыбнулся и наклонился к её клитору. Её промежность была в моей тотальной власти, и я перестал сдерживать себя и начал с напором ласкать её. Посасывая клитор, ритмично вводил в неё пальцы, прокручивая их, чтобы максимально задевать чувствительную точку внутри. Габи стонала всё громче и громче. Сильнее прижав её ноги к груди, прикусил за клитор, пока мои пальцы с хлюпающим звуком вонзались в неё. С члена стекала смазка, яйца болезненно стянуло, но я не мог оторваться от неё. Мне казалось, что стоит дотронуться до моего стояка и я тут же кончу.
— А так хорошо?! — прохрипел я, согнув пальцы внутри неё и пощекотав ими переднюю стенку влагалища.
— О божечки… да, — одними губами ответила она.
Габи задрожала всем телом и начала нанизываться на мои пальцы с удвоенной силой. Её клитор набух от моих ласк, и я продолжил сосать его, не останавливая движения пальцев. Затем начал ритмично постукивать ими по чувствительной точке внутри. Всё-таки быть будущим врачом и знать женскую анатомию — это огромное преимущество, которое приносило вполне конкретные плюсы.
— Моя хорошая, — прорычал в неё, не выпуская из плена губ её клитор, — я люблю тебя.
Габи что-то выкрикнула и начала задыхаться. Мои пальцы очутились в сжимающихся тисках её лона, клитор под моими губами запульсировал. Отпустил её ноги и начал быстро водить по своему изнывающему члену вверх-вниз. Я с ума сойду, если не кончу сейчас. Продолжая сосать её клитор, я быстро подводил себя к финишной черте.
— Оливер… — прошептала Габи, мечась под моими ласками и продолжая содрогаться от мощного оргазма.
Член резко выстрелил спермой на простыни, и я хрипло застонал, неистово впившись губами в её клитор. Я больной какой-то, но была б моя воля то целый день провёл бы между её ног. Вот правда. Как только я узнал, что она стесняется оральных ласк и никому до этого не позволяла подобного, то понял, что теперь это будет моим самым любимым занятием с ней.
Габи вскрикнула и захныкала, пытаясь отползти, поэтому я наконец отлип от неё.
— Габи, — выдохнул я, проводя по дергающемуся члену. Перед глазами появились яркие вспышки, и я закрыл их, пытаясь отдышаться.
— Что ты сделал со мной?! — обессилено спросила Габи, опустив ноги.
— Не говори, что тебе это не понравилось, — лукаво улыбнулся и нарочито медленно облизал свои влажные губы.
Она закрыла лицо руками и застонала.
— Прекрати это делать! — взвизгнула она.
— М-м, почему же?! — прохрипел я, ложась на неё сверху. — Мне понравилось сосать, лизать и ласкать тебя, Габи. Ты попала, я теперь буду делать это каждый день.
Я специально тянул её имя, зная, что ей это нравится. Она не признавала этого, но я видел по блеску её чёрных глаз каждый раз, когда её имя слетало с моих губ. Она раздвинула пальцы и посмотрела на меня сквозь них.
— Никогда ничего подобного не испытывала, — смущенно призналась она.
— Значит будешь теперь постоянно испытывать, — проворковал я, довольный собой.
— Я ещё не дала своего согласия на переезд, — возразила она и потянулась за одеялом.
Я поцеловал её ладонь и лёг сбоку от неё, подперев кулаком голову. Видимо пришло время очередных откровений. Почему именно секс в нашем случае способствовал задушевным беседам?! Это уже традиция послеоргазменных бесед по душам.
— Габи, мне нужно будет уехать раньше. Через неделю, — признался я, положив руку ей на живот.
Она замерла и повернула голову ко мне.
— Но… Как же так… Почему так быстро?! — растерянно просипела она, облизнув свои губы.
Мой взгляд переместимся на них и член вновь дёрнулся, подтверждая свою готовность. Но нет, нельзя. Не сейчас во всяком случае.
— Состояние мамы ухудшилось. Я должен быть с ней. На этой неделе поговорил с преподами и мне дали добро на досрочную сдачу всех тестов. Поэтому я не маячил перед тобой после конкурса, занимаясь учёбой.
Всё это время я не давил на неё с разговорами о переезде. Я дал ей возможность самой решить, взвесив все «за» и «против». Моё стремление провести с Габи всю оставшуюся жизнь не изменилось, но я запретил себе наседать на неё или начать манипулировать. Мне не хотелось потом всю жизнь сомневаться, что она со мной только потому, что я вынудил её.
— Мне очень жаль, — тихо отозвалась она. — То есть ты уедешь и больше не вернёшься?
Моё сердце замерло. Мне не понравился её вопрос.
— Я уеду? Не мы, а я?! — уточнил, прищурившись и затаив дыхание.
Габи отвела взгляд.
Проклятье!
Неужели месяцы, проведённые вместе, ничего не поменяли в её мышлении?! Неужели всё осталось на своих местах?! Даже Диего, и тот, вроде, изменил своё мнение насчёт меня!
