— Так. Стоп! — почти взвыл Сириус, хватаясь за голову. — Я уже ничего не понимаю! Мне казалось, что это во время ареста мой мир перевернулся, но то, что я узнаю теперь… Черное становится белым, а белое черным… И главное, Люциус, почему ты мне помогаешь?
— Мы родственники. А семья — прежде всего.
Блэк лишь удивленно уставился на аристократа. Заключение в Азкабане сильно подорвало его веру в людей, а тут… Мужчина встряхнул головой, чтобы утрясти все услышанное. Получалось плохо.
— По-моему, Сириусу необходим отдых, — заметил Фенрир. — Гарри, отведи его в свою комнату. Тебе тоже нужно поспать. Ты не против такого соседства?
— Нет, — улыбнулся мальчик и, подбежав к крестному, предложил: — Пойдемте?
Блэк позволил себя увести из гостиной, словно это он был тут ребенком.
Проводив его взглядом, Малфой заметил:
— Любопытное дело ты затеял, Грейбек.
— Блэку полезно избавиться от иллюзий, — хмыкнул Северус.
— И это тоже, — согласился Фенрир. — К тому же он все-таки крестный Коула.
— Хм, и?
— Мальчику нужны близкие не только из стаи. Видели, какими глазами Сириус смотрит на Гарри? Поэтому его проще перетянуть на свою сторону. Да и дальновиднее, чем передать этот козырь Дамблдору.
— Козырь… верно подмечено, — усмехнулся Люциус. — К счастью, Альбус так и не понял, какую важную фигуру упустил, более того, пытался уничтожить. А ведь рано или поздно Сириус это поймет.
— Блэк все-таки гриффиндорец, он еще может переметнуться, если директор запудрит ему мозги, — заметил Северус.
— Не после сегодняшнего, — осклабился Грейбек. — Я чуял, что он ощущает себя преданным, и лишь шаг отделяет его от ненависти. Он впервые задумался о сути тех вещей, которые раньше принимал как должное.
— Надолго ли? — фыркнул Снейп.
— Твоя неприязнь понятна, — кивнул Фенрир. — Думаю, со временем пройдет. Так или иначе — Сириус дорого заплатил за ошибки прошлого. Не мне тебе объяснять, что такое двенадцать лет в Азкабане. Немалый срок. Того вздорного задиристого юноши больше нет. Он повзрослел в очень суровых условиях.
— Вот, ты уже его защищаешь, — со смехом заметил Малфой.
— Я оборотень и чую то, что скрыто даже от магов. Человеческую суть.
Кажется, волшебники не до конца поверили подобному объяснению, но возражать никто не стал. Люциус только спросил:
— А Петтигрю так и будет валяться здесь?
— Нет, сейчас перетащу его в подземную камеру. Она хоть и глухая, но заклинание, думаю, пока снимать не буду.
— Мудрое решение.
Пока Гарри вел крестного в свою комнату, тот несколько раз споткнулся в темных коридорах, так что даже пришлось поддержать. Мальчик поразился худобе взрослого. Как скелет.
Наконец, они дошли до цели. Поттер тщательно закрыл дверь и зажег свет, спросив:
— Вы, наверное, голодны?
— Прошу, называй меня по имени! — почти взмолился Блэк.
— Хорошо, — мягко улыбнулся Гарри. — Ты голоден, Сириус?
— Даже не знаю, чего мне сейчас хочется больше: есть или, наконец, смыть с себя грязь.
— Ванная вон там, — мальчик указал на дверь возле шкафа. — А я пока попрошу принести ужин.
— Спасибо!
Блэк скрылся в указанном направлении, а Поттер вызвал домового эльфа. Честно говоря, ему после всего случившегося тоже очень хотелось есть, пусть и в столь неурочный час. Правда, в этом доме привыкли к трапезам в самое разное время.
Когда домовик вернулся с огромным подносом, Сириус еще мылся, а Гарри вовремя вспомнил о ужасном состоянии вещей своего крестного, поэтому попросил принести замену. Правда, когда эльф выполнил пожелание, принеся требуемое прямо в ванную, то Блэк аж вскрикнул, а потом рассыпался в благодарностях.
Из купальни крестный вышел, словно помолодев лет на пять. Хотя в уголках рта, кажется, навсегда залегли жесткие складки.
— Благодарю за одежду, — немного натянуто улыбнулся мальчику Сириус. — Но она, кажется, не твоего отца.
— Нет, он крупнее, — согласно кивнул Коул, снимая крышки с блюд. — Просто мы порой перекидываемся, не успев раздеться, поэтому здесь всегда есть одежда разных размеров.
— Вот оно что… — протянул Блэк, кажется только для того, чтобы заполнить паузу.
— Угу. Угощайся.
Какое-то время оба были слишком заняты едой, чтобы отвлекаться на разговоры, но, утолив первый голод, Сириус принялся взглядом изучать комнату, под конец спросив:
— Так ты здесь живешь?
— Ага. Ну, когда не в Хогвартсе. Здесь здорово, правда? И похоже на логово.
Блэк как-то странно посмотрел на мальчика, потом склонил голову и пробормотал:
— Прости меня, малыш.
— За что? — удивленно вытаращился Гарри.
— Я обязан был тогда в первую очередь подумать о тебе, а не вручить Хагриду. Я ведь твой крестный и должен был воспитывать тебя. А в результате вышло так, что ты стал оборотнем.
— Но я никогда не жалел об этом, — возразил Поттер. — Отец — он классный, хоть и бывает строгим. Но… это нужно. Я рад, что он забрал меня с собой, а не вернул Дурслям.
— У них было так плохо?
— Ужасно. Они считали меня обузой, нахлебником. А стая — это как огромная семья. Здесь меня защищают, обучают, любят.
— Любит? Грейбек? — Сириус, конечно, видел, как Фенрир заботится о мальчике, но слово «любовь» с образом жестокого вожака вервольфов как-то не вязалось.
— Ну да. Мы же чувствуем эмоции и друг друга, и людей. Нас в этом не обмануть, — улыбнулся Гарри, и тут его посетила идея, которую он поспешил озвучить: — Или ты полагаешь, что я мучаюсь каждое полнолуние так же, как Люпин? Это тебя пугает?
— Честно говоря, да.
— Но со мной все по-другому. Я не отвергаю своего зверя, он часть меня. И с момента моего второго рождения я в стае, в окружении своих, которые направят и помогут. Поэтому все не так ужасно. Есть, конечно, определенные ограничения, но и только.
— Правда?
— Ты же видел, как легко я перекинулся! И как мой отец обратился обратно.
— Вы не казались разбитыми или больными, — согласно кивнул Сириус.
— Ага. Но нам нельзя пить волчье противоядие. Это может разорвать связь с нашим волком. Люпин однажды меня напоил — такой ужас был!
— Выходит, у тебя все хорошо?
— Ну… да.
— Я рад. Только тебе, наверное, не нужен дряхлый крестный.
— Ты не дряхлый. И нужен! — немедленно возразил Гарри.
— Малыш! — Сириус не сдержался и заграбастал мальчика в объятья.
— А ты правда можешь превращаться в собаку?
— Да.
Блэк немедленно продемонстрировал свое умение, а когда снова стал человеком, Поттер воскликнул:
— Так это с тобой я пытался подружиться неподалеку от хижины Хагрида!
— Верно. Я даже удивился, что ты не испугался.
— Честно говоря, я удивился тому же, — усмехнулся Гарри.
