— Может, это все мои новые колеса? — улыбаюсь я, и он посмеивается, когда я разворачиваюсь и перебираюсь с кресла на коврик.
— Ого. Поверить не могу, сколького ты меня лишила. Ты просто красавица, когда по-настоящему улыбаешься.
Трей вытягивает мою левую ногу, затем сгибает ее в колене. Щеки моментально вспыхивают, но жар так же быстро исчезает.
— Ладно, притормози. Давай-ка кое-что проясним. Ты должен знать, что я безумно влюблена в парня, с которым ела червей, когда мне было шесть лет.
Мою кожу покалывает от осознания того, как легко это было произнести. Слова сами собой соединились и беспрепятственно сорвались с губ. Именно так я себя и чувствую на самом деле.
— Эй, — он переключается на правую ногу, но сначала поднимает руки вверх, как бы сдаваясь, — я просто сделал тебе комплимент, солнце. Итак, — неуверенно произносит Трей, — тогда, где же этот загадочный человек?
Я не отвечаю, потому что не хочу обсуждать с ним Дилана.
— Ай, и не говори, — произносит он, не выдержав моего молчания. — У меня тоже был такой человек.
— Что ты имеешь в виду? — Я опираюсь на локти, потому что мне стало любопытно.
— Ладно. Семь лет назад я был помолвлен, хотел жениться… на Хлое. — Улыбка исчезает с лица Трея, и он замолкает, положив руку на мое колено. — Я любил ее всем нутром. Так уж вышло. — Он снова начинает двигать рукой, но взгляд остается рассеянным и потеряным. — Я катался на лыжах с приятелями и неудачно слетел с горы. Около шести месяцев я пролежал в коме, а когда вышел из нее, то не мог ходить. — Взгляд Трея снова устремляется ко мне. — Не буду утомлять тебя подробностями, но она сказала, что любит меня и что ей все равно, могу я ходить или нет. А спустя три недели сказала, что не справится с тем, что я прикован к инвалидному креслу. — Он смеется, но его смех пропитан горечью. — Я сказал, что она, очевидно, не любит меня, на что получил ответ, что любовь не имеет к этому никакого отношения. Я возразил, что как раз таки любовь имеет к этому отношение. А потом она ушла от меня.
— Боже, Трей, мне жаль.
— Спасибо, все в порядке. — Он расправляет плечи, сжимая губы. — Именно тогда я решил, что снова начну ходить, просто назло ей. А через три года я действительно пошел. И не просто пошел, а занялся физиотерапией, чтобы помочь другим сделать то же самое.
— Вау. Я действительно сожалею из-за Хлои, но так рада, что ты снова в порядке.
— Спасибо. — Он улыбается, но эта улыбка в каком-то смысле похожа на злобный оскал. — Я пропустил ту часть, где встретился с ней и убедился в том, чтобы она узнала о моей способности снова ходить. О, и о том, что замутил с одной из ее хороших подружек прямо у нее под носом.
— Ах, положительные моменты, — ухмыляюсь я, и он улыбается в ответ, а его иссиня-черные волосы падают ему на глаза.
— Точно. Так что, думаю, был смысл рассказать тебе мою историю, чтобы ты знала: есть надежда на то, что ты будешь ходить и что найдешь кого-то, кто будет рядом с тобой, несмотря ни на что. И неважно — сможешь ты снова ходить или нет. Хлоя просто оказалась не «той самой».
— Знаешь что, Трей? Этот загадочный человек и есть мой «тот самый».
Глава 47
Дилан
Он не хотел, чтобы кто-то касался его вещей
— И надолго ты уезжаешь, чувак? — спрашивает Брейден. Он ходит по моей комнате, подбирая по пути фотографии и рассматривая личные вещи.
— Хватит копаться в моем дерьме, — ухмыляюсь я, и он оглядывается на меня через плечо. — Не знаю. На неделю или две. Я же говорил тебе: закрывай мастерскую и поехали со мной.
Я дергаю вниз рюкзак с верхней полки гардероба и складываю в него туалетные принадлежности. Затем хватаю наше совместное фото с Эви и слишком долго смотрю на него, прежде чем с грустью кладу в карман, застегивающийся на молнию.
— Ну, мы, конечно, могли бы выбить из Нью-Йорка все дерьмо. Они бы даже опомниться не успели. Но у нас будет еще много шансов сделать это, особенно если ты планируешь там учиться. Я так часто буду приезжать, что рано или поздно ты устанешь видеть мою жалкую рожу. О-о-у. — Брейден замолкает, и, оглянувшись, я вижу, что он держит в руке фото, где мы с Эви сидим на наших великах, когда еще учились в четвертом классе. — Посмотри на Рыжую и ее косички. Какая прелесть.
— Эй, Брейден? Сделаешь кое-что для меня?
Я бросаю рюкзак на кровать и жду, пока друг повернется и полностью сосредоточит свое внимание на мне. Он ставит рамку с фото на комод и, прислонившись к нему, скрещивает руки на груди.
— Конечно, чувак. Все, что угодно.
— Приглядишь за Эви, пока меня нет? Просто убедись, что с ней все хорошо. Проследишь, чтобы она ни в чем не нуждалась?
— Будет сделано, — улыбается он, и я понимаю, что Брейден читает мои мысли. — Просто поезжай… и делай все, что планировал. — Он подходит ко мне с дерзкой усмешкой. — Я здесь обо всем позабочусь.
— Спасибо.
— Ладно. — Друг крепко обнимает меня и хлопает по спине. — Удачно добраться и позвони мне, когда приземлишься и увидишь горячих цыпочек, которые будут там на каждом шагу, если учесть, что это Нью-Йорк. До встречи.
— Пока.
Как только он выходит из комнаты, я продолжаю собираться в дорогу, забрасывая в рюкзак всякое дерьмо, которое, скорее всего, мне даже не понадобится.
— Уверен, что хочешь поехать, дорогой? — спрашивает бабушка, стоя у двери и наблюдая, как я беспорядочно собираю вещи.
Наверняка вы думаете, что я очень хочу уехать, и это не так уж далеко от истины.
— Да. Это ненадолго. Мне нужно уехать и прочистить голову. Я не могу здесь торчать. Теперь, когда мне больше не нужно беспокоиться о закусочной, я не нахожу себе места. Думаю, потрачу некоторое время на изучение города, посещение музеев. На что угодно.
— А как же Эви?
Услышав ее имя, снова чувствую боль в груди, а я больше не хочу испытывать это. Присаживаюсь на кровать, сжимая в руках футболку.
— Я бы отдал все, чтобы хотя бы вернуть нашу дружбу. Но... Все изменилось. Она не хочет, чтобы я был рядом, ба. Эви думает, я вижу в ней какое-то обязательство, но она очень сильно ошибается. Ей нужно пространство, и я тоже в нем нуждаюсь. Так что я просто увеличу расстояние между нами.
— Она одумается.
— Ага.
Но даже когда я произношу это слово вслух, мое тело противится ему. Думаю, я просто больше в это не верю.
Глава 48
Эви
Вся жизнь промелькнула перед ее глазами
Медсестра выходит из ванной, и я, сидя на стульчике для душа, заканчиваю натирать мочалкой верхнюю часть тела. На самом деле все не так уж и плохо. Единственное, что кажется мне все еще немного странным, — то, как она крутит моими конечностями в разные стороны, когда моет те области, до которых я не могу дотянуться.
После того инцидента с Диланом агентство предоставило мне новую медсестру — Шейлу. Она намного жестче предыдущей. Шейла не терпит никакого дерьма и относится ко мне не как к нежному цветочку. Я очень это ценю. Это ежедневно напоминает мне о том, что я не хрупкая и даже не сломанная веточка — просто слегка погнулась, но я могу с этим жить.
До аварии я бы просто действовала. Сейчас я должна сначала подумать о том, смогу ли на самом деле «сделать» задуманное, и если нет, то приспосабливаюсь к обстоятельствам. Например, к тому, что раньше я воспринимала как должное, будь то вход в здание или возможность вписаться в определенное пространство. Уверена, у меня возникнет еще много других проблем, но я готова встретиться с ними лицом к лицу.
Мысленно я возвращаюсь к Трею и его истории. Это и правда было вдохновляюще. Теперь он ходит и, пережив этот опыт, помогает другим. Интересно, смогу ли я сделать то же самое?
