– Не стесняйся, на самом деле, я не думаю, что это в любом случае было бы изнасилованием.
– Ты… – неверяще выдохнул Том.
– Я тоже хочу тебя, – признался Гарри. – И думаю, твой возраст вполне приемлем.
– Ты сам лишился девственности в пятнадцать? С кем?
– С Блейзом.
– Ты же понимаешь, что я не буду делиться? – нахмурился вдруг Том. – Я знаю, что ты изменял Регулусу, и если ты станешь изменять мне… Для меня все это серьезно и навсегда.
– Все в порядке, – кивнул Гарри, успокаивающе проводя руками по его спине. – Других не будет. Я прекрасно себе представляю, насколько сильно ты можешь взбелениться. Изменять тебе, все равно что собственноручно научить тебя убивать людей, осваивать болевые проклятия и придумывать всяческие подлые планы.
– Ты меня отлично понимаешь, – усмехнулся наследник и ткнул опекуна в бок, подвигаясь к нему еще ближе и утыкаясь ртом в шею. Он слегка куснул кожу и еще раз с удовольствием лизнул ее. И вдруг понял, что теперь сможет делать это, когда только захочется, в любой удобный момент, а единственным условием будет отсутствие посторонних.
– О, Мерлин всемогущий, – простонал молодой человек, опрокидывая Гарри на спину и начиная беспорядочно осыпать его тело поцелуями.
***
Как личный секретарь лорда Певерелла, Долохов обязан был разбирать его почту. Он читал все деловые письма, часто потому, что Гарри ненавидел деловую переписку, и иногда секретарю приходилось исполнять обязанности так же и управляющего. Тони был не против, некоторые письма казались весьма интересными. Личной переписки Гарри почти не вел. Письма, не относящиеся к бизнесу, оказывались либо приглашениями на светские вечеринки, либо малопонятными научными бреднями, связанными с исследованиями древних ритуалов, проклятий и новейших методов лечения аллергии и всяческих психических отклонений. Другие письма приходили редко, так что этот конверт сразу бросился в глаза. Особенно насторожил Тони герб Блеков. У него не было распоряжений насчет подобных писем, потому что Гарри не ждал их, так что Долохов со спокойной душой вскрыл конверт.
Это было письмо Регулуса Блека, и минуту спустя секретарь без колебаний швырнул его в камин. Его долгом было позаботиться о спокойствии сюзерена, а то, о чем просил Регулус, лишь сулило новые волнения. Тони должен был защитить Гарри.
Глава 28
Когда на следующее утро Том проснулся, Гарри сидел на кровати рядом с ним, подобрав под себя ноги и откинувшись на подушки. Лорд Певерелл был в своем любимом домашнем халате и очках, он листал «Ежедневный пророк» и одновременно отдавал указания домовому эльфу. Казалось, что между ними ничего не было, а это утро ничем не отличается от десятков других, когда они просыпались вместе. Мракс уткнулся носом в подушку, вдохнул любимый запах и невольно улыбнулся. Но это утро отличалось.
– Раз гости нас покинули, приведите в порядок спальни, проверьте, не надо ли подштопать белье. И еще в синей гостиной выцвели шторы, я только вчера заметил – какой позор!
Ощущение счастья переполняло Тома. Тело приятно ломило, а в животе, казалось, трепетали бабочки. Вчера Том позволил Гарри взять себя, и у него ни на мгновение не возникло никаких неприятных ассоциаций, он чувствовал только сумасшедшее удовольствие. Ему хотелось еще прямо сейчас, и Том колебался между желанием растянуть удовольствие от ожидания и потребностью прямо сейчас потянуться за поцелуем.
– Лорд Мракс прибыл час назад, – пропищал домовик.
– Прекрасно, увижусь с ним за обедом. Где Долохов?
– Мистер Долохов проводил гостей и сказал, что ему нужно ответить на несколько писем.
– Хорошо, передай ему, что я приду чуть позже. Это все.
Раздался хлопок, с которым исчезают эльфы, и в волосах Тома немедленно оказалась рука Гарри.
– Я знаю, что ты проснулся. Нужно вставать.
– Зачем? – пробурчал Том в подушку. – Я знаю по крайней мере одно дело, которым нам необходимо заняться прямо здесь и прямо сейчас.
Гарри наклонился и поцеловал его в затылок, но прежде, чем юноша успел перевернуться, отстранился снова.
– У тебя каникулы и никуда идти не нужно, а вот у меня есть обязанности. Я встаю.
Том извернулся и, схватив Гарри за шею, притянул его к себе. Тот тут же ответил на поцелуй, а руки Тома быстро оставили шею и запутались в волосах. Гарри выронил газету, и она рассыпалась листами на постели. Они целовались, пока не кончилось дыхание, но этого было мало. Том отстранился на мгновение, чтобы отдышаться, и одновременно принялся выцеловывать узоры на груди Гарри, сдирая с него халат. Он обнимал его так жадно, словно боялся что отнимут, что это в последний раз. Юноша задыхался от осознания, что после многих месяцев ожидания, наконец, может позволить себе подобное. Перед глазами все плыло от страсти.
И он совсем не ожидал, что Гарри вдруг оттолкнет его и метнется в другой конец кровати с непередаваемым выражением лица.
– Что?! – вскрикнул непонимающе Том.
Поттер схватил с простыней одну из газетных страниц и, просмотрев текст, возмущенно сообщил Мраксу:
– Поздравляю с помолвкой!
– Помолвкой? О, Мишель! – Том мгновенно пришел в себя и быстро выхватил лист из рук опекуна.
Сообщение о помолвке, конечно, не удостоилось первой страницы «Пророка», так что не удивительно, что опекун не заметил его, когда просматривал газету. Гарри больше интересовался последними новостями о войне и финансовыми сводками, однако когда газета рассыпалась, наверху оказался разворот, посвященный светской хронике. Там красовалась фотография, сделанная этой зимой в Хогсмиде. Вообще-то на фото были Вальбурга, Игнатиус, Лукреция и еще несколько человек, но предприимчивые журналисты, конечно, вырезали только тот кусок, где стояли Том и Мишель. Они оба улыбались, а рука Делакура по-хозяйски лежала на плече будущего лорда Мракса. Заголовок гласил, что вчера они официально объявили о подписании брачного контракта. Ниже целая колонка была посвящена интервью с Мишелем, который рассказывал об их с Томом отношениях, прочности которых не смог противостоять даже лорд Певерелл, долгие годы не желавший сковывать своего подопечного узами Гименея. Свои пять кнатов вставили и приятели Мишеля, присутствовавшие при недавнем скандале. Ребята подтверждали, что ради Делакура Том не побоялся даже поссориться со своим опекуном.
Выходило, что пока они с Гарри валялись в постели, Делакур, не теряя ни секунды, бросился в редакцию газеты и обо всем рассказал.
– «О, Мишель», – передразнил Гарри. – О чем ты думал, когда объявлял о помолвке при таком количестве свидетелей? Ты же не собираешься и в правду?..
