— Вы, наверное, Айрис. Я — Николь Блейк, жена Стивена.
— Простите. Я не заметила, что здесь кто-то есть. — Мне стало неловко, но она лишь пожала плечами.
— Брон готовит завтрак. Присаживайся.
Меня задело утомленное безразличие, с которым это было сказано. Она не потрудилась изобразить даже подобия хороших манер по отношению к гостье. Я уселась напротив; она наблюдала за мной. Ее оценивающий взгляд, который скользил по моей одежде, прическе, фигуре, напомнил мне, что мой костюм куплен в общедоступном универмаге, а стрижка сделана у провинциального парикмахера. Ее собственные иссиня-черные волосы, подстриженные в современном молодежном стиле, роскошной шелковой волной падали на плечи. Шерстяное платье цвета слоновой кости, перехваченное алым поясом, прекрасно подчеркивало ее стройную фигуру; на ногах — алые туфли на высоких каблуках, на правом запястье тяжелый серебряный браслет, на левом — крошечные часы, украшенные бриллиантовой крошкой… Она смотрелась просто шикарно. Оливковая кожа, длинные темные ресницы, но рот показался мне чуть капризным. Очень темные, почти черные глаза миндалевидной формы, подчеркнутой умело нанесенной тушью. Я вспомнила о своем синяке, и мне стало еще неуютней. Я представила, как, глядя на меня с этим холодным безразличием, в глубине души она забавляется мыслью о том, что со мной приключилось, и, может быть, даже насмехается над девчонкой, устроившей из своих любовных похождений такой переполох. При этой мысли меня бросило в жар, и я покраснела. Чувствуя себя недотепой, я напряглась в поисках слов, чтобы как-то разрядить атмосферу. Ее молчание и взгляд меня угнетали.
— Вы… живете по соседству, да?
Она кивнула с легкой гримаской:
— В деревне скучно. У меня дом в Оттаве.
— У вас там родители живут?
— Жили. Они умерли. Я жила там в детстве. Мне нравится жить в городе, деревня не для меня. Стивен целыми днями пропадает на ферме. Сидеть одной дома — не Бог весть какое занятие.
— А мне в деревне нравится, — неуверенно заметила я.
А чего она ждала? Почти все жены, если они не работают, сидят дома.
Она посмотрела на дверь.
— А вот и мой муж. Стивен, это твоя сестра из Англии.
— Из Уэльса, — спокойно поправила я, но она снова пожала плечами.
Вошедший достаточно походил на Карла, чтобы их можно было принять за родственников, но был крепче сложен. Он был «нашей породы» — светловолосый и кареглазый, а короткий вздернутый нос делал его очень привлекательным. Ни за что не дашь двадцать четыре года, подумала я. Совсем еще подросток.
— Айрис! — Он пожал мне руку. — Ник тут за тобой присматривает?
— Ммм… да. — Меня задела усмешка, скользнувшая по ее лицу. Она снова углубилась в свой журнал. Стивен сел на подлокотник кресла и положил руку на спинку, слегка дотронувшись до ее плеча. Помедлив секунду, она наклонилась вперед. В глазах у Стивена мелькнуло непонятное выражение, и он принялся вежливо меня расспрашивать о том, как мне понравилось в Нью-Йорке. Вошла Брон, и как раз когда она знакомила меня со своим мужем, заглянул Карл и спросил, как там насчет завтрака. Во всех Блейках чувствовалось фамильное сходство, только у Реджиса волосы были совершенно белые, что делало его внешность очень запоминающейся.
За столом я чувствовала себя неловко. Мужчины говорили о хозяйстве, и Николь то и дело бросала на меня взгляд, говоривший: «Ну что, убедилась? Я же говорила». Брон вовсю расспрашивала меня о своих старых валлийских знакомых и, казалось, ничего не замечала вокруг, но меня не оставляла мысль, что не очень-то вежливо со стороны дяди Реджиса даже не пытаться втянуть меня в разговор. Дважды я встречалась взглядом с Карлом, и он дружески улыбался. Я не могла не заметить, что Стивен не сводит с жены глаз, даже когда разговаривает с отцом и братом. В его напряженном внимании проглядывала тревога, но жена не замечала его вовсе. Вскоре Брон сказала:
— Тебе, конечно же, хочется осмотреть округу, правда, Айрис? Пешком здесь все не обойдешь. Может быть, ты прокатишь ее, Николь?
— К сожалению, в три часа мне нужно к парикмахеру. Вы же говорили, что отдадите ей машину Мелани.
— Да, конечно, но ведь Айрис ничего здесь не знает. Айрис, детка, ты ведь водишь машину?
— Да, у меня международные права.
— Вот и слава Богу. Бери машину Мелани, когда тебе вздумается. Она еще только учится. Машину дарить ей, наверное, было еще рановато, но Реджис думал, так она быстрее научится.
Неожиданно заговорил Карл:
— Николь, а тебе действительно так уж необходимо каждую неделю ходить к парикмахеру? Разок-то, наверное, можно и пропустить?
Если бы взглядом можно было убить, Карла уже не было бы в живых.
— Ты же знаешь, по пятницам я всегда езжу в город, — ледяным тоном сказала Николь.
— И правда, Карл, ты же знаешь, — поддакнул Стив, глядя на брата с упреком.
— Все равно, — сказал Карл и замолчал. Они с Николь смотрели друг на друга, не отрываясь. Я чувствовала, какое между ними возникло напряжение, и мне стало не по себе.
— Пожалуй, сегодня у меня просто не хватит сил, я лучше отдохну дома, — быстро сказала я.
— Правда? — оживилась Брон. — Мне жутко не хочется бросать тебя здесь в одиночестве, но по пятницам я помогаю в магазине при больнице, и потом, нужно заехать к учительнице пения, забрать Мелани. У нее уроки три раза в неделю, после школы.
— Не бросайте из-за меня своих дел, пожалуйста, — попросила я. — Пусть все идет своим чередом.
— Ну, тогда возьми машину Мелани, она в гараже. Сними табличку УЧЕНИК, если хочешь. Я дам тебе ключи, а Карл найдет карту. Хотя заблудиться здесь особенно негде. Ближайший городок в нескольких милях отсюда. Очень славное местечко. Ник тоже так думает, правда, Ник? Она частенько туда наведывается. Может быть, и Айрис с собой захватишь? — Она с укором поглядела на невестку.
Николь резко отодвинула стул и встала.
— Как-нибудь потом, а сейчас мне надо идти. Всем au revoir. — И она поспешно выбежала из комнаты.
Карл раздраженно прикусил губу, а Стивен вскочил и выбежал следом. Воцарилась напряженная тишина. Первой заговорила я:
— А Мелани не обидится, если я возьму ее машину?
— Господи, ну, конечно, нет, — с явным облегчением ответила Брон. — Она ездит только по выходным, когда у Карла есть время, чтобы ее учить. У меня духу не хватает ездить с учеником водителя. Мел собирается сдавать экзамены, но Карл говорит, ей еще тренироваться и тренироваться.
— Именно так, — подтвердил Карл.
— Может быть, мне с ней поездить? — рискнула я. — Чтобы… чтобы Карл лишний раз не отвлекался.
— Очень любезно с твоей стороны, Айрис, — улыбнулся он. — А ты не боишься?
— Да нет. У меня друг в Бристоле учился водить, и я сидела рядом. Ничего страшного не случилось.
— Я схожу с тобой к южной ограде, Карл, — сказал Реджис. — Посмотрим, где там ее нужно укрепить.
Карл на секунду опешил, затем кивнул:
— Хорошо, пап. Я помню, ты хочешь, чтобы мы успели все сделать.
Когда они ушли, я предложила Брон помочь с мытьем посуды, но она покачала головой:
— Моя миссис Дю Барри свалит все это в мойку перед тем, как уходить. — Наклонившись ко мне, она прошептала: — Просто сокровище, а не горничная, не знаю, что бы мы без нее делали. Но на кухню никого не пускает. О том, чтобы помочь, лучше и не заикаться.
— Вот как… Ладно, я постараюсь.
Глаза Брон заискрились.
— За спиной мы ее называем Ля Дю Барри, хотя на любовницу французского короля она похожа меньше всего на свете. Муж ее работает здесь, на ферме. Вот принесет кофе, я тебя с ней познакомлю. — Она помолчала. — У Ольвен ведь тоже есть и мойка, и все такое прочее?
— Мм… нет. Мама говорит, когда живешь в одиночку, в посудомоечной машине нет никакого смысла. — Однако я знала, в чем дело. Теперь-то до меня дошло, что мама просто не могла себе позволить такой роскоши, и к моему стыду, мне даже в голову не пришло убедить Бива, что маме надо купить мойку. Я знала, что он ее недолюбливает. И старалась говорить о ней как можно меньше.
Миссис Дю Барри принесла нам на подносе кофе. Я сдержала улыбку, вспомнив слова Брон. Это была нескладная женщина, под шесть футов ростом, с глубоко посаженными глазами. Она поздоровалась со мной вежливо, но безразлично.
Вообще-то я до сих пор не успела прийти в себя. Усталость накопилась где-то в глубине, как будто последние несколько месяцев, проведенные в таком напряжении, вымотали меня и эмоционально, и физически. Сказав Брон, что с удовольствием побуду одна, я не кривила душой. Когда она пошла собираться по своим делам, я подошла к книжному шкафу и стала рассматривать корешки. Я люблю читать, но обнаружить у Блейков столько английской классики никак не ожидала. Как-то не укладывалось у меня в голове, что Брон или Николь зачитываются Бернардом Шоу, Томасом Харди или даже Диккенсом, да и Реджис не производил впечатления интеллектуала. Стопка модных американских романов на другом конце полки как-то больше вязалась со вкусами Брон. Может быть, все это читает Мелани? Я вытащила «Тэсс из рода д’Эрбервилей» и увидела на форзаце надпись: «Карлу с любовью, Брон и папа». Еще несколько книг тоже были подарены ему; вкусы у него были самые разносторонние, судя по тому, что на одной полке соседствовали исторические труды, детективы, Джеймс Херриот и Джеральд Даррелл.
