— Кать… — Лера поглаживала свой кулон-капельку. — Ты не помнишь, сколько времени это будет длиться? Уже с восьми часов у меня такие частые и длинные схватки.
— Да? — Катя ужаснулась, поняв, как долго еще вся эта боль будет продолжаться. — Ну… часа три еще…
Лера кивнула:
— А потом еще часа два, когда потуги начнутся… — Лера прикусила губу: казалось, что боль усиливается… — Кать… Позвони, пожалуйста, бабушке. Скажи ей, что я рожаю. И скажи, пусть не обижается на меня… Я ей не сказала о беременности только из-за Дятлов, не хотела, чтобы они знали…
На глаза Леры навернулись слезы — она все же переживала размолвку с бабушкой, ведь они всегда были очень близки, а упрямство Валентины Сергеевны разрушало их любовь и дружбу.
— Сейчас позвоню, — кивнула Катя. — Лер, хочешь, я останусь с тобой?
— Не надо… Позвони бабушке…
Стрелки часов приближались к полуночи. Боль усиливалась, и сравнить происходящее можно было лишь с извержением вулкана — сквозь Леру будто проливались потоки обжигающей лавы, стремящейся разорвать ее на части.
Но Лера мужественно выносила мучительную боль, зная, что остановить стихию невозможно и надеяться можно только на одно — это закончится.
В конце концов это испытание закончится. Закончится… Еще чуть-чуть…
— Давай, еще немножечко, Лера. — Акушерка внимательно следила за ребенком. — В схватку тужься три раза, но не сильно. Мы все будем делать осторожненько!
Малыш был крупным, и излишнее усердие и напряжение могли повредить как матери, так и ребенку.
— Лерочка, ты у нас молодец, — хвалила ее акушерка. — Сейчас мы отдохнем и потужимся в последний разочек! Хорошо?
Лера кивнула и вздохнула, пытаясь восстановить силы. Она чувствовала, что скоро выберется из этой обжигающей лавы. И извержение вулкана закончится.
— Ну, давай, Лер, — улыбнулась акушерка. — В схватку тужимся три раза! Давай, постарайся, девочка!
Лера снова кивнула и сжала руку доктора, стоящего возле нее. Роды проходили гладко, и его помощь не требовалась. Доктор лишь подбадривал Леру и поддерживал, давая опереться на свои руки.
И наконец палату заполнил громкий, жизнеутверждающий крик ребенка — малыш Леры и Игоря появился на свет!
— Лера, кого хотели? — поинтересовался детский врач, которому сразу же передали ребенка.
— Игоря, — ответила Лера.
— Ну и кто у нас родился? — улыбнулся доктор и поднес ей малыша.
— Мальчик… — прошептала Лера счастливым голосом.
Лера не сводила глаз с сына. Она смотрела, как его мыли, а потом взвешивали и измеряли рост.
Любуясь малышом, Лера даже почти не заметила боль, когда доктор надавил ей на живот, изгоняя послед.
А когда все было закончено и ребенка дали Лере, она была искренне удивлена — малыш молчал и внимательно смотрел на нее. И был поразительно похож на Игоря.
— Я люблю тебя, — прошептала Лера и осторожно прикоснулась губами к крошечной щечке. — Игоречек мой… Самый красивый на свете… Ты похож на папу…
Лера погладила сына по темным густым волосикам: удивительно, но она напрасно тревожилась, что не сможет справиться с ребенком. Все сомнения развеялись, как только малыш оказался у нее на руках — Лера чувствовала уверенность в своих силах.
И боль, терзавшая ее столько часов, мгновенно забылась.
А еще Лера ощущала безграничное счастье, настолько сильное, что ночь, царящая за окном и пугающая ее, растворилась, уступая место яркому, сильному солнцу.
Валентина Сергеевна думала о незнакомце. Он был высок и широк в плечах, с темно-русыми волосами, прямыми густыми бровями, выразительными, крупными глазами. Вот только цвет его глаз она не разглядела. Но зато хорошо запомнила его прямой нос, красиво очерченный рот и волевой подбородок с небольшой ямочкой.
Женщина знала, что должна была ненавидеть этого мужчину. Но ненависти она не испытывала.
К своему удивлению, Валентина Сергеевна почувствовала, что сердце ее отдает предпочтение Игорю Вавилову. И отвергает Эдуарда Дятла.
Игорь Вавилов, появившийся так неожиданно, словно отрезвил Валентину Сергеевну. Этот красивый, уверенный в себе мужчина будто расставил все по местам: его глаза были полны болью и любовью, они не лгали, излучая добро и понимание. Именно этот мужчина понял ее внучку, отпустив для улаживания семейных проблем. Именно этот мужчина искренне любил Леру и мучительно переживал разлуку с ней. Именно он, Игорь Вавилов.
А не Эдуард Дятел, вечно сутулящийся, с впалой грудью и хитрым прищуром глаз. Этот послушный маменькин сынок никогда не хотел даже сделать попытки, чтобы понять свою жену. Слабовольный Эдик подчинялся только своей матери. Именно Эдуард Дятел сделал Леру несчастной.
И Валентина Сергеевна помогала ему в этом, будто подчиняясь заклинанию злых сил.
И это черное заклинание начало отступать, когда Валентина Сергеевна узнала о беременности Леры. Хотя и отступало очень медленно.
Теперь черное влияние Дятлов имело силу только днем. Днем Валентина Сергеевна неустанно продолжала поддерживать своих друзей, уверяя, что победит упрямство внучки, вернет Эдику жену и они вновь обретут полноценную семью и покой.
И лишь ночью, оставаясь наедине со своими воспоминаниями и переживаниями, Валентина Сергеевна начинала прозревать. Известие о беременности Леры начало растапливать ледник, образовавшийся в душе женщины.
Поначалу Валентина Сергеевна обиделась на внучку: почему она не сказала сразу? Ведь бабушка воспитала Леру, заменив девочке семью! И что получила? Недоверие? Недоверие. А причиной этому стали Дятлы. Лера не хотела, чтобы друзья бабушки знали о появлении малыша.
И хотя Валентина Сергеевна обиделась на Леру, все же ничего не сказала Дятлам о том, что скоро станет прабабушкой.
И с тех пор днем она продолжала жить ради Дятлов. Но вот ночью…
Ночью Валентина Сергеевна переживала о Лере, беспокоилась о предстоящих родах и… вязала пинеточки. Она связала своему правнуку синенькие пинеточки и еженощно любовалась творением своих рук и размышляла, выбирая…
На одной чаше весов были родные, любящие, понимающие и прощающие ее люди, а на другой чаше находились Дятлы, смело и нагло пользующиеся ее гостеприимством и деньгами ее сына.
И неизвестно, сколько бы еще ночей прошло в раздумьях, не появись в ее доме Игорь Вавилов.
«Господи, Да о чем я еще размышляю?! Зачем я все это делала?!»
Валентина Сергеевна прозревала и ужасалась содеянному. Зачем она вела эти грязные игры? Зачем терзала свою девочку, свой хрупкий цветочек лаванды, упрямо не желая понять ее и навязывая Лере свою прихоть?
«Я все это время накликала на Леру беду. — Валентина Сергеевна наконец оценила весь кошмар содеянного. Да, один раз Бог спас ее внучку — в день взрыва Господь не только соединил Леру с Игорем, навсегда разлучив ее и с Эдиком и с несчастным домом, но и благословил встречу дочери и отца, уберегая Леру от гибели. Да. Но второго такого шанса может и не быть. — Что же теперь делать? Как убежать от Дятлов, не совершив еще одного безумия?!»
А тем более позвонила Катя и сообщила, что Лера рожает. Да, нужно было бежать! Но как? Валентина Сергеевна оставалась без пристального взгляда Веры Петровны только ночью И она готова была бесстрашно ступить в темноту, ведь Дятлов уже сморил сон… Но ехать ночью, одной…
И наконец Валентина Сергеевна решилась — Игорь! Она должна позвонить Игорю! Только этот сильный мужчина способен помочь ей и… простить ее.
Пробравшись на цыпочках к телефону, бабушка Леры достала визитку и набрала номер мобильного телефона Игоря Вавилова.
В два часа ночи Валентина Сергеевна покинула свою дачу, пробираясь в кромешной тьме к шоссе, ведущему ее к спасению.
Теперь Игорь знал причину ноющей боли в сердце — Лера рожала. И ее страдания отзывались в Игоре, передавая его сердцу переживания и волнения.
«Серебристая комета» Игоря летела по ночному Рублевскому шоссе. Возле Игоря сидела Валентина Сергеевна, тревожно всматривающаяся в ночь. Она все объяснила ему предельно кратко — у них еще будет время обо всем поговорить и во всем разобраться. Сейчас же нужно было торопиться к Лере.
Невероятно, но Игорь обретал не только любимую, но и ребенка. Сбывалась не только его самая несбыточная мечта! Сбывалась его фантастическая мысль, которая казалась бредом. Сколько раз он высчитывал возможный день рождения их ребенка, если бы Лера осталась с ним и забеременела в тот день. И вот… Именно этот день, день недосягаемого счастья, наступил! И Игорь наконец мог вздохнуть свободно — жизнь возвращалась к нему!
Сопровождаемые первыми несмелыми лучами приближающегося солнца, Игорь с Валентиной Сергеевной прибыли к клинике. Робкие улыбки проскользнули по их лицам — пробивающий себе дорогу день был началом новой жизни. Их общей новой жизни.
