- Вот! Он приехал только вчера, а сожрал уже шесть штук!
- Дед!!!
- Что "дед"? Мэри, дочка, запрети ему;
Мэри как-то странно посмотрела на Билла, а потом медленно, подбирая слова, поинтересовалась:
- Ты выпил так много, потому что не действует? Или...
- Или я наркоман? Нет. Я не наркоман. Хотя - черт его знает. Я уже месяц пью эти таблетки, - А вначале помогало?
- Нет. Я практически не спал этот месяц.
Мэри нахмурилась.
- Это плохо. Очень плохо. Особенно в сочетании с фенобарбиталом.
Билл немедленно разозлился.
- Я не нарк, ясно?! Я не колюсь, не курю и не употребляю колеса. Я просто не могу спать, что в этом плохого?!
Карие глаза сверкнули.
- Это плохо, потому что человек не может без сна. Истощается нервная система, отказывают сердце, почки, мозг! А когда вдобавок к этому ты глушишь организм снотворными...
- Леди, не вынуждайте меня быть грубым!
- Билли!
- Отстань, дед! Сейчас она тоже скажет, что я псих!
- Она не скажет, хотя ты - псих!
- Дядя Харли!
- Я нормальный!
- Я вот щас как всыплю тебе нормально...
- Знаешь, дед...
- ТИХО!!!
Старый и молодой Уиллингтоны замолчали и уставились на Мэри. Она улыбнулась обоим.
- Вы очень темпераментны. Оба. Остыньте.
Дядя Харли, от вас потребуется особый.., декокт.
- Вот! Умница, даром, что в городе училась.
Понимает!
- Декокт должен включать мелиссу, пустырник, мяту, резеду, мед, дягиль, боярышник и зверобой.
- Я не пью...
- Билл должен пить его по чайной ложке... простите, по вашей маленькой рюмочке три раза в день. На ночь можно две рюмочки.
- Я не...
- Молчи, балбес! Говори, девочка.
- Билл. Сегодня вечером ты придешь на массаж, и я дам тебе комплекс дыхательных упражнений для сна...
- Это же ерунда...
- ДЛЯ СНА! И комплекс нагрузок для ног.
Выполнять их надо точно, желательно в одно и то же время, ни в коем случае не превышать нагрузки. Будешь спорить со мной - упеку в больницу на вытяжку.
- Браво! Вылитая Аманда!
Мэри сурово посмотрела на своего нового пациента. И рассмеялась.
Ближе к вечеру он пришел на массаж в кабинет. Мэри знала, чего ему это стоило. Лицо Билла напоминало застывшую маску, но глаза горели мрачным огнем. Он зашел в кабинет, плотно притворил за собой дверь, едва не прищемив нос Глории Стейн, потом расстегнул куртку и протянул Мэри слегка помятые, но все равно прекрасные мальвы.
- Тебе. От деда.
- А от тебя?
Он неумело улыбнулся.
- Я не умею дарить цветы - Что поделать. Иди за ширму, снимай брюки и ложись.
Она здорово делала массаж, это он оценил сразу. По сведенному болью от долгой ходьбы колену побежало тепло, потом расслабились мышцы бедра, а еще чуть позже Билл понял, что впервые за месяц не чувствует боли. Мэри установила на штативе синюю лампу, прикрыла Билла пледом и ушла из-за ширмы, ласково улыбнувшись ему на прощание.
Нога не болела, лампа грела, до него доносился негромкий голосок Мэри и трубный гудеж старика Чембера, жаловавшегося на прострел в пояснице и плече. Билл прикрыл глаза и блаженно вздохнул.
Когда через четверть часа Мэри заглянула за ширму, Билл Уиллингтон крепко спал. Во сне его лицо стало совсем юным, темные волосы прилипли к чуть влажному лбу. Тем неестественнее выглядела седина на висках. Мэри тихонько вздохнула.
Глория Стейн вплыла в кабинет, поджав и без того тонкие губы. Обстреляв комнату пронзительными взорами, она надменно взглянула на невозмутимую Мэри и оскорбленным голосом заявила:
- Я прошу вас подписать рецепт, моя милая. На консультацию мне, видимо, придется ехать в Бриджуотер.
- Воля ваша, миссис Стейн, хотя я могла бы вас проконсультировать и здесь.
- Возможно. Возможно, я отстала от жизни и теперь в больших городах, где учат на докторов, принято одновременно осматривать и дам, и мужчин. Возможно, там это считается пристойным. Но я воспитана иначе.
- Миссис Стейн, это полная ерунда. Я не собираюсь вас осматривать, потому что вы совершенно здоровы...
- Что?! Я.., ах!.. Как вы...
- Вы совершенно здоровы, а ваш травяной сбор действительно хорош при запорах...
- Ой! Умираю...
- Кроме того, мужчина, то есть мистер Уиллингтон, находится за ширмой и крепко спит.
- Спит?! Он что, будет здесь ночевать?
- Нет. Он принимает лечебную процедуру.
Сон входит в нее. Потом он проснется и пойдет домой.
Глория Стейн простерла сухую длань, увешанную браслетами, отчего по комнате пошел перезвон, но патетическая речь так и не увидела свет. В этот момент из-за ширмы раздался не то стон, не то вой, не то крик боли. Глория подскочила, Мэри бросилась за ширму.
Лицо Билла было искажено болью, глаза закрыты, по впалым щекам текли слезы. Он сидел, неловко склонившись набок, плед упал на пол. Кулаки были стиснуты до синевы, а с пересохших губ срывались бессвязные слова.
- Я не виноват... Мне никогда не забыть этого, мэм, но я не виноват... Накройте ему лицо; черт вас побери!!!
Глория Стейн, повизгивая от волнения, суетилась за спиной Мэри, пока девушка пыталась привести Билла в чувство.
- Он сумасшедший, говорю тебе, Мэри'.
Надо вызывать полицию и врачей! Он нас все перережет!
- Замолчите, вы.., глупая и злая женщина!!!
Глория Стейн отшатнулась. Глаза Мэри Райак пылали огнем, на щеках темнел лихорадочный румянец.
- Что вы себе позволя...
- Выйдите из кабинета! Немедленно! И если я узнаю, что вы распускаете о мистере Уиллингтоне мерзкие слухи, вы за это ответите, Уходите. Сейчас же!
Глория Стейн пулей вылетела вон, а Мэри трясущимися руками сломала головку ампулы с раствором аммиака. Нашатырь помог, Билл открыл глаза, дурные и мутные, словно у пьяного, - Билл! Билл, ради Бога! Это я, Мэри.
- Мэри? Что это... Опять, Господи, опять...
Будь оно все проклято!
Он вдруг крепко и страшно прижался лбом к плечу девушки, и она ощутила, как его колотит крупная дрожь.
- Я безумен?
- Нет, Билл, нет. Поверь мне. Ты просто устал. Тебе надо отдохнуть, набраться сил.
- Это никогда меня не отпустит. Никогда.
- Расскажи мне. Выпусти на свободу свои страхи.
- Нет. Не сейчас.
Он торопливо и резко отстранился, потянулся за пледом, накрыл ноги и взглянул на Мэри почти с ненавистью.
- Я должен один. Сам. Ты мне не поможешь.
Она встала, вышла за ширму, дождалась, пока он оденется. Билл уже был у двери, когда она окликнула его ровным, спокойным голосом.
- Возьми, это список упражнений. Ты должен их выполнять.
- Спасибо.
- Билл...
- Не надо, Мэри.
- Надо. Просто послушай. Слабость - не позор. Каждый может попасть в беду. Каждому - слышишь! - каждому может понадобиться помощь. Плечо. Голос в ночи. Кто-то, кто выслушает и помолчит вместе с тобой. Я не претендую ни на что, но если однажды тебе понадобится такая помощь - позови. И не держи это в себе.
Она думала, что он хоть что-то скажет в ответ, но Билл Уиллингтон молча вышел из кабинета.
Мэри была уверена, что он больше не придет, однако на следующий день Билл пришел на прием, как ни в чем не бывало.
Глава 4
Целую неделю Мэри Райан делала Биллу Уиллингтону массаж ноги, прогревала ноги ультрафиолетом и дотошно выспрашивала, как он выполняет упражнения. Он отвечал немногословно, но спокойно, на взгляды и шушуканье очереди в коридоре не обращал внимания однако по другим поводам в Грин-Вэлли не появлялся.
А вчера вечером Мэри проводила его домой..
Всего этого Мэри рассказывать Дотти не стала, ограничилась лишь кратким и сухим отчетом, из которого следовало, что у Билла серьезная травма ноги, и она просто лечит его. Дотти поохала, позакатывала глаза, а потом в кабинет постучали, и Дотти упорхнула, обещав прийти вечером в гости и наболтаться с подружкой всласть.
Мистер Кримсон изъявил желание полечиться горчичниками, и Мэри была рада этому.
Процедура была простой, но зато долгой, а значит, у нее было время все обдумать.
Особенно вчерашний вечер.
Она сама не знала, почему решила проводить его. Собственно, Билл успел уйти вперед, когда Мэри Райан неожиданно вскочила, быстро собрала сумочку, наскоро пригладила волосы и побежала за ним.
В самом конце улицы, возле здоровенного куста персидской сирени она увидела сразу несколько человек.
Билл стоял один, спокойно, ничуть не напряженно, хотя напрягаться были все основания. Напротив него, ссутулившись и сунув руки в карманы, то и дело сплевывая в сторону и себе под ноги стоял цвет молодежи Грин-Вэлли. Сэм О'Рейли, Халк-Хоггис, Саймон Джонс, Вэл Соммерс и Пинк Паттерсон. Двое последних были еще совсем мальчишками, в то время как Сэм, Саймон и Халк являлись совершеннолетними лоботрясами и самыми настоящими - в отличие от старого Харли - хулиганами. Мэри знала их с детства и терпеть не могла, но совсем иначе, чем когда-то Билла. Этих она по-настоящему боялась.
Было что-то мерзкое и плотоядное в ухмылке Саймона, Халк успел побывать под следствием еще в школьные годы, а Сэм... Сэм, по мнению Гортензии Вейл, своим пребыванием на свободе был обязан исключительно родству с мэром - он был его племянником.
