- Разве я сказала, что виню или упрекаю мисс Хардинг?
- Вы это имели в виду и давайте прекратим этот разговор. Где девочка? Пока я не уехал, я мог бы взглянуть на нее, - он направился к лестнице. - Пойдемте, Эмма. Я познакомлю вас. Поставьте ваши чемоданы. Луиза, пусть кто-нибудь отнесет чемоданы в комнату Эммы. Если вы скажете мне, где ее поместили, я сам провожу ее.
- Я здесь не экономка, - возразила Луиза, отворачиваясь.
Кристофер сурово сжал губы.
- Нет, мадам, вы не экономка. Но либо вы сделаете то, что я вам говорю, либо я сам займусь этим и обещаю вам доложить об этом мистеру Торну.
Луизу, казалось, не тронули его слова. Ее лицо даже приобрело почти довольное выражение.
- Это может оказаться не так сложно, как вы думаете, - заметила она насмешливо. - Естественно, я должна была сообщить мистеру Торну о том, что случилось с Аннабель. Я послала телеграмму сегодня утром и, конечно, мне пришлось сообщить, что мисс Хардинг еще не прибыла.
- Ты... - Кристофер не закончил фразы. - Эмма, пойдемте. Я боюсь не сдержаться.
Эмма последовала за ним по лестнице. Ее мысли путались в голове. Она остро ощущала чувство вины, как бы Кристофер ни старался разубедить ее в этом, щадя ее. Она только надеялась, что другие обитатели дома не будут настроены к ней так же враждебно как Луиза Мередит.
Кристофер вел ее по широкому покрытому ковром коридору к спальне Аннабель. Открывая дверь, он заглянул в комнату и, увидев ребенка, сказал:
- Привет, Аннабель!
От радостного визга, приветствовавшего Кристофера, у Эммы, вошедшей с ним в комнату, защемило сердце. Аннабель Торн сидела в центре огромной кровати, доминировавшей в детской, которая была декорирована специально для маленькой девочки. Нежно-алые розочки на обоях повторялись в рисунке атласного покрывала. В углу комнаты находился игрушечный домик, дверь которого была приоткрыта, и внутри была видна миниатюрная кухня с плитой и раковиной и столовая со столом и стульями. Сама Аннабель, маленькая и, как Деймон, смуглая, с длинными волосами и маленьким, как у эльфа, личиком, одетая в голубую нейлоновую пижаму, с несомненным выражением удовольствия на лице смотрела прямо на двоюродного брата ее отца.
Может быть, она переносила на Кристофера свою привязанность к отцу, который не часто бывал дома, проницательно подумала Эмма. Но она также испытала облегчение - после встречи с Деймоном она убедила себя, что его дочь была трудным ребенком, нуждающимся в специальном уходе.
- Крис, Крис, - говорила в это время девочка. - Наконец-то ты вернулся! Как это замечательно. Послушай, а ты привез с собой мисс Хардинг?
- Да, она здесь, - Крис притянул Эмму и указал ей на кровать, жестом приглашая присесть. - И она очень хорошая, поэтому веди себя хорошо, а иначе ее отошлют обратно.
Аннабель хихикнула и протянула к Эмме руку.
- Привет, - сказала она.
- Здравствуй, Аннабель, - мягко проговорила Эмма. - Как ты себя чувствуешь после вчерашнего купания?
Лицо Аннабель посерьезнело.
- Я была ужасно непослушной, да? Мисс Мередит чуть в обморок не упала. Тэнси тоже расстроилась, но она не разозлилась и не послала бы папе телеграмму, ну и все остальное. Он рассердится и будет меня ругать.
- И совершенно справедливо, - сурово заметил Крис. - Боже милостивый, малышка Аннабель, ты ведь могла утонуть!
- Я знаю, знаю. Мисс Мередит мне все объяснила. Но она заставляет меня все время оставаться дома с тех пор, как уехала Бренда. А вот Бренда была хорошая. Она позволяла мне везде ходить.
- Да, но она была вместе с тобой, - напомнил ей Крис. - В любом случае не беспокойся больше об этом. Мисс Хардинг сможет теперь гулять с тобой. Ну, а насчет твоего отца, он ведь сейчас в Гонконге, и вряд ли прилетит за тысячу миль, чтобы поругать тебя.
- Надеюсь, что нет, - вздохнула Аннабель.
- Ну, цыпленок, я должен идти. Мне еще надо увидеть Хелен и дать ей знать, что я вернулся. Я еще загляну к тебе попозже. Приглядывай за мисс Хардинг, хорошо?
Он ушел, а Эмма подумала, кем могла быть эта Хелен. Он не упоминал раньше этого имени. Может, это была его сестра, а может, экономка? Она покачала головой. Без сомнения, со временем она все это узнает. Она только надеялась, что Деймон Торн не решит вернуться на Санта-Доминику. Она хотела бы осмотреться немного и обустроиться до того, как снова встретится с ним. Его присутствие будило слишком много воспоминаний, а она, несмотря на все, что было, боялась своих собственных чувств. Аннабель отвлекла ее, протянув руку к огромной кукле в ногах кровати.
- Это Патрисия, - сказала она, нарушив молчание, воцарившееся в комнате с уходом Криса. - Она красивая, да?
Эмма проглотила слова, которые чуть не слетели с ее языка. Волосы куклы наполовину были выдраны, а оставшиеся страшно спутаны, руки и ноги исцарапаны, а лицо, по которому было видно, что кукла побывала в разных переделках, было просто безобразным.
- Я.., почему.., ну, конечно, Аннабель, она восхитительна, - сказала она, беря куклу, которую ей протягивала Аннабель. - Что за красивое платье на ней! Это твоя любимая кукла? Аннабель удовлетворенно кивнула.
- Да, она у меня с тех пор, как мне исполнилось три. Она была со мной, когда.., когда...
Она запнулась, и Эмма про себя закончила предложение:
- Бедная Патрисия. Не удивительно, что она так выглядела.
- А я смогу встать завтра? Мисс Мередит сказала, что я должна оставаться сегодня в постели, но мне можно будет встать завтра, да?
Эмма улыбнулась.
- Конечно. Завтра утром мы с тобой совершим прогулку по острову, я ты сможешь мне все рассказать о нем.
- Хорошо, - в голосе Аннабель прозвучало удовольствие. - Я раньше знала его очень хорошо. До того.., ну.., до несчастного случая мы часто гуляли вместе - папа и я.
Послышался звук открывающейся двери, и в комнату вошла пожилая женщина. Она тяжело опиралась на палку, но глаза на морщинистом лице были ясными, хоть их взгляд и был настороженным. Она тепло улыбнулась Эмме, поднявшейся на ноги при ее появлении.
Аннабель, видимо, было присуще особое чутье, позволившее ей понять, что в комнате появился еще кто-то.
- Это ты, Тэнси? - спросила она.
- Да, это я. Я пришла показать твоей новой няне ее комнату. Я думаю, ей захочется умыться перед ленчем.
Эмма кивнула, а Аннабель сказала:
- Можно она поест здесь, со мной? Можно, Тэнси, да?
- Если она захочет, почему бы нет? - ответила пожилая женщина. Она повернулась к Эмме. - Как вы слышали, все зовут меня Тэнси. Настоящее мое имя Хестер Тэнсфилд, но вы можете называть меня Тэнси, как и остальные. Вы Эмма Хардинг, правильно?
- Да. Здравствуйте, - Эмма бросила взгляд на Аннабель. - Мне ужасно жаль, что я не смогла прибыть вчера. Этот несчастный случай.., это, должно быть, было ужасно.
- О, перестаньте. У нас бывают иногда маленькие неприятности, но мы справляемся с ними, да, моя лапушка Аннабель? Случилась страшная вещь, но ведь все может случиться, а эта Мередит подняла такую панику. Даже телеграфировала мистеру Торну. Наверняка он решит, что ребенок пострадал. Она не была в воде и полминуты.
Эмма не стала высказывать своего мнения. Тэнси была уже старой женщиной, и так как Аннабель физически не пострадала, она не беспокоилась. Эмму же беспокоило душевное состояние девочки. В ее положении и неожиданное падение в воду, и парализующий страх на фоне предыдущего несчастного случая могли привести к ужасным последствиям. Она решила, что при первом представившемся случае научит Аннабель плавать, чтобы подобное уже никогда не случилось.
Во время ленча Аннабель рассказывала Эмме о своей жизни на острове.
- Я обычно занимаюсь по утрам с мисс Мередит, - сказала она, - потом отдыхаю около часа после ленча, а потом Бренда, ну, вы знаете, мисс Лоусон, обычно гуляла со мной. Иногда мы катались с Карлосом. Карлос живет здесь, а его жена Роза работает на кухне. Вы скоро всех узнаете.
Эмма улыбнулась.
- Надеюсь. Скажи мне, Аннабель, только честно. Ты совсем ничего не видишь? Ну, может быть, очертания или тени, или цвета?
Аннабель покачала головой.
- Совсем ничего. Все черное, вот и все, - она пожала плечиками. - Сейчас я уже привыкла к этому. Сначала было ужасно, но теперь я так не переживаю. Все были так добры, а папа.., ну.., он так беспокоился обо мне. Но ведь от этого лучше не станет, да? Ведь это не его вина, или чья-то еще. И поэтому я решила, что могла бы привыкнуть к этому.
Она говорила, как взрослая. Несчастье, которое с ней произошло, несомненно, лишило ее возможности играть с детьми ее возраста, а постоянное общение со взрослыми обогатило ее речь недетскими выражениями.
- Скажи мне, - спросила Эмма, беря персик, - а на острове нет других детей, с которыми ты могла бы дружить? С кем ты играешь?
Аннабель вздохнула.
- У меня нет друзей. Да теперь со мной никто и не захочет играть. Я слепая. Я не могу бегать за мячом или плавать, или играть, как другие.
