Открываю дверь и едва сдерживаюсь, чтобы не захлопнуть ее обратно прямо перед носом Орловского. Единственное, что меня удерживает — это воспитание, не хочется преподносить такой пример моей дочери.
— Константин?! — вопросительно смотрю на него и, стараясь изо всех сил быть вежливой, продолжаю: — Что-то забыл?
— Ната, скорее ты забыла, крем, — заглянул он мне за спину, с интересом рассматривая мою дочурку.
— Точно! — слишком наигранно вскрикиваю я, поднимая палец вверх, и тут же смущаюсь, понимая, как глупо выгляжу.
— Пригласишь или…
— Прости, но…
— Мама! Разве не ты меня хорошим манерам все время учишь? Проходите, господин Орловский, и, желательно, до того, как весь подъезд сбежится поглядеть на такую популярную в сфере политики фигуру!
Глава 7
Константин
Убегает. Нателла опять закрывается от меня, выстраивая непробиваемую стену. Хочу поскорее разобраться и понять, что на самом деле произошло в далеком прошлом. В памяти воскресли обвинительные слова, брошенные Натой. Она что-то говорила о том, что я уже все сказал в том письме. Вот только в каком таком письме, я так и непонял! Писем я ей не писал, особенно прощальных. Ну, ничего, все тайное становится явным! Уверен, мой помощник соберет необходимую информацию, но я не намерен ждать, пусть моя сладкая Нутелла примет это за откровенное навязывание, но мне плевать!
Выждав минут пять, я расплачиваюсь с таксистом и захожу в подъезд, в котором не появлялся с тех пор, как она уехала. Слишком много в нем воспоминаний, слишком много боли пришлось мне преодолеть, дабы забыть то, что не мог. Каждая ступенька, ведущая в ее квартиру, навевала отдельное воспоминание.
Вот здесь нас застукала соседка сверху, которая, словно сорока, сразу доложила об этом родителям Наты. Тогда и начались первые препятствия на нашем пути. Позже к ним присоединились и мои родители. А вот и надпись, нацарапанная мною, крашеная и перекрашенная, но все равно хорошо читаемая. Тогда мои родители здорово постарались. Им удалось убедить Нателлу, что в день, когда я не смог прийти на встречу, причиной являлась другая девушка. Частично так и было — моя мама очень хорошо тогда все подстроила, подослав ко мне дочь подруги и «случайно» заперев нас в подвале. Не пойму, на что она надеялась, попросив меня спуститься в подвал за бутылкой элитного вина для неё и ее подруги, которая приперлась с капризной и избалованной дочуркой, пока мама накрывала на стол. Готовый на все, что угодно, дабы скорее слинять, я быстро помчался выполнять ее просьбу, не ожидая подвоха. Помню, тогда долго доказывал моей шоколадке подлинность своих чувств, и надпись в ее подъезде возле двери я нацарапал как раз в тот период, когда вымаливал прощение и пытался всячески доказать, что я невиновен.
Рука сама потянулась вперед, и пальцы прошлись по шероховатой старой побелке. Позади меня послышались шаги. Отдернув руку от надписи, я нажал на дверной звонок. Шаркающие шаги явно не принадлежали моей девочке, и все же я вначале удивился, когда именно она открыла мне дверь. Увидев позади ее дочь, которую ранее не успел как следует рассмотреть, я понял, кому принадлежали эти шаги. Девчонка в мои планы не входила, для меня важно было остаться наедине с Натой, и все же именно она стала моей палочкой-выручалочкой, пригласив войти.
Как ни странно, в квартире Ландманов мне доводилось бывать редко, всего пару раз, но с тех времён мало что изменилось. Хозяйки провели меня в гостиную, усаживая на диван.
— Господин Орловский, это Вы так разукрасили мою маму? — прищурила девчонка свои глаза, уперев в бока руки.
— Господи упаси! Разве я похож на мужчину, который мог бы поднять на женщину руку? — мои брови вопросительно поползли вверх.
— Виктория! — одернула ее мама, смерив грозным взглядом.
— Ну а что?! — громко спросила девочка, посмотрев вначале на мать, потом на меня. — Маньяки тоже на маньяков не похожи! И, между прочим, мне никогда не доводилось видеть на твоём лице что-нибудь подобное! Как впрочем, и не доводилось видеть Вас!
Дерзкая малая и такая же красивая, как ее мать. До чего же они похожи, казалось, передо мной стоит Ната из прошлой жизни. С восхищением медленно осматриваю девчушку, все больше отмечая схожесть с Нателлой. Лицо в форме сердечка, как у мамы, и нос такой же курносый и аккуратный, глаза только другие… Стоп. Нет! Неужели?! Резко встаю, и на мой неожиданный порыв так же быстро поднимается сидящая напротив меня Ната.
— Мне нужно в туалет! Можно? — кажется, от волнения у меня дрогнул голос.
— Я проведу, — не менее волнительно произносит она и проводит меня в уборную, тихо прошипев в спину: — Какого лешего ты приперся?!
Игнорируя ее слова, я закрываю дверь туалетной комнаты, уставившись в зеркало, что сиротливо висело на стене. Этого не может быть!
Нателла
Сюрприз в виде Орловского за моей дверью стал для меня неожиданностью. В прошлом он не особо часто бывал у меня дома, виной чему были мои родители. Видимо, сейчас эта преграда больше не мешала. Хотя, кто сказал, что спустя время они могли бы нам помешать? Мы стали взрослыми, и только нам решать, кого впускать на нашу территорию, в нашу жизнь.
Костя словно ураган ворвался в мою жизнь. С того момента, как мы впервые встретились в кабинете директора, казалось, все пошло в другом направлении, нарушая правила движения, мною же установленные в привычных для меня буднях.
— Эй, все нормально? — переминалась я с ноги на ногу возле двери, где он так неожиданно скрылся. Неужели Костя догадался о чем-то? Неужели смог рассмотреть некую схожесть с моей дочерью? Она моя, ему в нашей жизни нет места! Лучше для всех будет, если каждый из нас продолжит свою жизнь, как было раньше. Голос внутри меня ехидно нашептывал, что, как раньше, точно уже не будет, так что выдыхай глубже, Ната, и плыви против течения, не забыв при этом запастись силенками! Они тебе ох как понадобятся!
Дверь открывается, и я встречаюсь с изучающими меня серыми, как глыба льда, глазами.
— Да, все прекрасно, — бросил он и встал в ожидании, что я вновь направлюсь в гостиную.
Понять бы ещё его слова по поводу «прекрасно», — ирония или все действительно так, как хотелось бы?
— Кость…
— Котя!
— Хорошо, Котя, — тихо прошептала я, — мне кажется, это уже слишком! Зачем ты пришел?
— Ната, а что непонятного? Ты же взрослая женщина, неужели, ничего не замечаешь?! — взгляд его колол своей прохладой. Из воспоминаний о прошлом я знала — это говорило о том, что он злится.
— Я не хочу ничего понимать! — твёрдо и с расстановкой произнесла я.
— Знаешь…
— Знаю! — перебила его. — Знаю то, что поезд ушёл, примерно пятнадцать лет назад! Лучше будет, если ты уйдёшь.
Взгляды сцепились, напряжение вокруг нас нарастало — ещё немного, и вспыхнут искры из глаз, а вот от Орловского вообще прикуривать в самый раз. Ничего, жизнь мне такую закалку устроила, что эти гляделки для меня словно щекотка — неприятно, но терпимо. Одно плохо — мое тело, в отличие от разума, пыталось жить своей жизнью и давало хорошую трещину при одном его прикосновении. И хочется, и колется.
Словно читая мои мысли, Орловский резко делает ко мне шаг, готовый прижать к стенке, но он не учёл одно но — Виктория!
— Вы где там потерялись? — послышался ее голос, сопровождаемый шарканьем тапок. Дурная привычка, с которой я все время борюсь, в этот раз услужила мне. Раздраженно шикнув на незваного гостя, я заставила его отступить, и очень вовремя — в этот момент моя дочурка вошла в коридор, где расходились все комнаты и находился туалет.
— Да, малыш, все хорошо, просто господин Орловский вспомнил о важном совещании в мэрии, — пригвоздила его взглядом, чтобы и не думал мне перечить.
— Мама права, мне пора, — Костик, игнорируя мои ментальные посылы, приблизился к моей дочери, рассматривая ее так, словно впервые увидел. Твою ж…
Подойдя вплотную, он обеими руками взял ее за плечи и сказал:
