«Но карнавальная ночь срывает все маски!» – весело подумала она.
…Валера нашелся на втором этаже, у перил мраморной лестницы. Подле него вилось несколько однотипных красоток – разумеется, одетых в костюмы принцесс. «До чего же они одинаковые, – снисходительно подумала Настя. – Будто из инкубатора. Из инкубатора пустоголово-толстогубых блондинок».
И Валера, и его принцессы посмотрели на нее с интересом. Настя расслышала реплику: «Костюмчик – обалдеть!»
«То-то, гражданки принцессы! Это вам не к выпускным платьям оборки пришивать. Прямо сейчас к нему подойти или все-таки белого танца дождаться?»
Пока Настя раздумывала, к ней подскочил Арсений Челышев. Одет он был, как все парни, пиратом. Но в отличие от прочих капитанов Бладов, ему пиратский костюм был к лицу. Тельняшка сидела, как влитая, и видно было, что пятна мазута на ней – не камуфляжные, а заработанные на утлых моторках, в честных схватках с морями-океанами.
– Привет, Гаврош! – радостно сказал Сеня. – Не могу сказать, что тебе идет эта рвань – но забавно. И с выдумкой.
– Настоящим журфаковцем стал, – отметила Настя.
– Это почему?
– Да потому. Только у нас так умеют – скажут, и не поймешь: похвалили тебя или обругали.
– Но тебе правда не очень-то идет этот стиль! – разгорячился Арсений. – Обноски какие-то… Я бы, знаешь, как бы тебя нарядил? Юнгой! Белые брючки, белая курточка, матроска с лентами… Хочешь, привезу тебе из Южнороссийска? У нас на рынке такой костюм купить можно. Шмоньковцы продают.
– Это еще кто? – фыркнула Настя.
– Пацаны из мореходного училища. Все, заметано! Только бы размер твой найти… Не знаю, есть ли у них такие маленькие.
– Ладно, модельер… вези, – милостиво разрешила Настя. Ее хорошее настроение сегодня никто не испортит! Даже Арсений со своими горе.
Настя с трудом дождалась, когда начнутся танцы. Пока шли быстрые, вместе со всеми топталась в кругу, пела в общем хоре: «Во-от! Новый по-во-рот! Что он нам не-сет? Пропасть или взлет?!»
«Машину времени» перебивали выкрики: «С Новым годом! Ура-а!» И Настя тоже вопила: «Happy new year!!!» А сама никак не могла дождаться медляков. Нет, не будет она сегодня подпирать стенку! Мама, как обычно, ее принижает…
И точно, едва заиграл машино-временевский «Костер», к ней сквозь толпу пробился верный Арсений.
– Потанцуем, прекрасный Гаврош?
Эх, был бы на его месте Валера!
– Потанцуем… капитан Флинт.
Настя вполуха слушала Сенину болтовню. Задумавшись о своем, пару раз наступила ему на ногу – повезло Арсению, что кеды у нее мягкие.
Но вот, наконец, и белый танец объявили.
К Сене тут же подскочила вертлявая Наташка (очередная принцесса):
– Позвольте, господин пират?
Польщенный Сеня кивнул Насте и заскользил в Наташкиных объятьях. Настя подняла глаза и увидела, что она стоит как раз рядом с Валерой и его длинноногими поклонницами.
«Карнавальная ночь срывает все маски!» – повторила про себя Настя.
И улыбнулась своему принцу:
– Потанцуем?
Валерины принцессы приняли напряженные позы. А сам Валера мазнул по ней равнодушным взглядом. Настя с ужасом увидела: глаза его – мутные, зрачки – крошечные. Пьяный? Или того хуже – под наркотиками?!
Но отступать было некуда.
– Ну, потанцуем? – дрогнувшим голосом повторила она.
– Отвали, замарашка, – небрежно процедил Валера.
И отвернулся от нее к своим принцессам.
***
Настя не помнила, как очутилась на первом этаже, в туалете. Как срывала с себя ненавистные хипповские «фенечки». Как топила в унитазе мерзкий «хайратник». Ей еле удалось выбраться из драных джинсов – руки дрожали, ноги подкашивались. Голову разрывало: «Ненавижу! Гад! Сволочь!» Перед глазами стояло равнодушное лицо Валеры и снисходительно-сочувственные взгляды его прихлебательниц.
Настя натянула черные брючки и свитер – спасибо бабке, все-таки сунула ей в рюкзачок нормальную одежду… Вышла из кабинки. Долго полоскала лицо ледяной водой. Волосы мокли, холодные струи текли за шиворот. «Простужусь. Воспаление легких. Потом – туберкулез. И хорошо. Хорошо! Умереть, покончить со всем! И никого их больше никогда не видеть!»
Ненавижу их всех: и маму с бабкой – вот ведь накаркали про ее карнавальный костюм! И Сеньку-пирата ненавижу – он тоже ее рванью назвал. А особенно – мерзкого Валеру с его пустыми глазами. «Да я… Да я все деду скажу! Он ему устроит! Дед что угодно может! Его скоро в ЦК выберут! Он этому Валере такое устроит! Эта скотина вообще из университета вылетит!»
Настя почувствовала, что на глазах снова проступают только что смытые слезы. Нет, надо бежать, пока в туалет никто не пришел. Куда вот только бежать? Ладно, главное – отсюда. Прочь с поганого факультета.
Настя вышла из туалета, пробилась сквозь толпу ряженых и вышла в морозный вечер.
У памятника Ломоносову однокурсники давили водочку.
– Настька! Дуй к нам! Мишка «андроповку» наливает!
Настя никогда раньше не пила водки. Ну вот, как раз самое время начать! Она решительным шагом приблизилась к памятнику:
– Наливайте!
– Эк, хватила! – заржали однокурсники. – Куда наливать-то? Хлещи, как все – из горла.
Из горла – так из горла. Настя сделала щедрый, на полный рот, глоток. Неужели она сможет эту дрянь проглотить?… Но проглотила, закашлялась, прикрыла рот ладонью… Ну и дрянь!
– Что, пробирает? Еще хлебнешь? – веселились однокурсники.
– Н-нет… Спасибо, ребят… Мне идти надо.
– Куда? Карнавал же!
– Да у мамы в министерстве концерт, – соврала Настя первое, что пришло в голову. – Просила быть…
– Ну, тогда иди. Да не забудь там водочку отлакировать, – заржали сокурсники.
Настя с облегчением покинула факультетский двор. На улице – темень, редкие фонари светят еле-еле, и только звезды на кремлевских башнях горят ярко, будто налиты свежей кровью.
«Куда же идти? Только не домой! Начнется там: а что так рано? А почему грустная? Костюм не оценили? А мы ведь тебя предупреждали!»
Водка мягко плескалась в желудке, притупляла обиды… И хотелось сотворить что-нибудь необычное. Из серии: «Ну уж, от Капитоновой мы такого не ожидали». Например, поехать на улицу Кирова, найти там хипов и потребовать: «Принимайте в свою компанию». Нет, страшно. Да и хипы в Москве редки, а по такому морозу, наверно, и вовсе по флэтам расползлись. Может, сесть на поезд и уехать в другой город? Скажем, в Питер? Да у нее с собой денег – только десятка, даже на обратный билет не хватит.
«Нужно пойти и напиться, – вдруг решила Настя. – Напиться окончательно, вдрызг. Чтобы забыть обо всем. В конце концов, мне уже почти восемнадцать – а я до сих пор только шампанское пила… Ну, и водку – вот прямо сейчас. Водка, конечно, – гадость. Но есть же всякие вина, ликеры…»
