— Ничего, помаленьку. Ужасная новость — про Эшли. Вы были подругами?
— Нет, только на свадьбе познакомились.
— Ладно, надо трогать, а не то босс осерчает, — опять-таки шуткой закончил разговор Трип.
И тут во мне полыхнуло воспоминание.
Вечером в церкви, когда мы готовились к репетиции, всех подружек невесты во главе со старшей подружкой направили временно в какое-то боковое помещение.
Большая комната была разделена высокой ширмой. И за ширмой двое мужчин говорили на повышенных тонах.
Голоса мы сразу узнали — Дэвид и Трип. Очевидно, они зашли в комнату через вторую дверь и о нашем присутствии не подозревали.
Мы поняли, что попали в глупую ситуацию, и начали переглядываться.
Было неловко подслушивать дальше и столь же неловко закашлять и дать знать о своем присутствии.
Впрочем, в первую же минуту стало ясно одно: судя по перепалке, Дэвид хотел порвать деловые отношения с Трипом. Мы стали тихонько пятиться прочь из комнаты. Наша стайка уже почти достигла выхода, когда Дэвид что-то услышал, выглянул из-за ширмы, увидел нас — и очень смутился.
Но что делать с этим воспоминанием? Ведь очевидно, что Дэвид и Трип помирились. Раз они сотрудничают дальше — значит, раздоры девятимесячной давности забыты.
Моя машина была припаркована в стороне от парадного входа в особняк — у самого гаража. Мужчина — не тот, утренний, в красной куртке, а другой, в темно-зеленой, как раз домывал мой джип.
— Доброе утро, — приветствовал он меня. — Машина готова.
Хватило четырех слов, чтобы я поняла по акценту — он из Австралии.
— Спасибо, — сказала я.
— Я ее разогрел. Морозец брутальный.
Да, морозец действительно брутальный. А джип завелся, как летом, с полуоборота. Эх, хороша хорошая жизнь — дайте мне денек, привыкну-присохну к ней навсегда!
Однако дорога звала. Через считанные минуты я оказалась в «Айви-Хилл». На стоянке было машин восемь. Полицейских не видать.
Силосная башня, еще вчера в полдень такая милая моему взгляду, теперь высилась грозным угрюмым великаном.
Внутри у меня все оборвалось, когда я ее увидела снова.
Я быстро потупила взгляд в землю и зашагала к серому амбару.
Проходя мимо большого строения, где находилась кухня, я увидела через окно, что работа внутри кипит: рубят, шинкуют, жарят и варят. Среди работников я заметила и толстушку Филиппу, и нудную на вид Мэри. Опять задействованы были все.
В сером амбаре за стойкой магазина стояла та же девушка, что и вчера. Единственный покупатель как раз расплачивался за салфетки и скатерки с восточными мотивами. Пока продавщица упаковывала покупки, я рассматривала полки с кухонной утварью, имитируя интерес.
Наконец мы остались одни.
Девушка подошла ко мне. Ей было на вид лет двадцать, а то и меньше. Блондиночка со старозаветным пучком на затылке. Интересно, она так ходит по повелению Пейтон или сама себя настолько не любит?
— Чем могу помочь?
— Собственно говоря, я не покупательница. Я подруга миссис Кросс. Меня зовут Бейли Уэгтинс. Вчера, когда все это случилось, я была тут. Я пытаюсь помочь Пейтон в расследовании несчастного случая.
Стоило мне упомянуть вчерашний день, как личико блондинки приняло плаксивый вид.
— Да, такой ужас, такой ужас! — воскликнула она. — А вы уже читали, что пишут эти жуткие нью-йоркские газеты?
— Нет, у вас найдется экземпляр?
Блондинка стрельнула глазами в сторону двери и вытащила из-под прилавка уже открытый на нужной странице номер «Нью-Йорк пост».
— Вот!
Статья была озаглавлена:
ЗА ЧТО ПРОКЛЯТА ПЕЙТОН КРОСС?
Заголовочек, конечно, убийственный. Журналист в мрачном духе «Собаки Баскервилей» живописал все три несчастных случая, загадочно связанных со свадьбой Пейтон. Затем приводил полные имена оставшихся подружек невесты — в том числе и мое. Пейтон упомянула бешеный интерес прессы — телефон в ее доме недаром разрывался. Но каким образом нью-йоркская газета успела обернуться так быстро? Не иначе как у них есть информатор на самой ферме!
Блондиночка сделала страшные глаза:
— Вы верите в проклятие?
— Глупости! — сказала я решительно. — Никто толком не знает, что произошло, а уже сеют дурацкие слухи. Вы вчера что-нибудь заметили?
— Нет, ничего особенного. В двенадцать я с девочками пообедала на кухне, вернулась сюда и больше не выходила, покуда меня не позвали… ну, когда это случилось. А я вас вспомнила — мы вместе ждали допроса.
— Я тоже вас помню… А во второй половине дня был у вас хоть один покупатель?
— Сразу после ленча было людно — человек до двадцати. А как повалил снег — ни души.
— Вы ведь работали какое-то время с покойной Робин, да?
— Ага, она была моей начальницей. Теперь миссис Кросс распоряжается в магазине сама.
Личико блондинки при этом невольно искривилось, и я догадалась, что быть под прямым началом миссис Кросс девушке не очень сладко.
— А какой была Робин в последние недели и дни перед гибелью? Что-нибудь в ее поведении изменилось?
— Что вы имеете в виду? — сделала удивленные глаза блондиночка.
— Эшли и Робин на пару снимали дом. И Эшли считала, что в последние недели перед гибелью Робин очень нервничала.
Девушка наморщила лобик:
— Нервничала? Не знаю. Скорее в последнее время она была рассеянная. Да. Она ведь принимала всякие лекарства — об этом все знали. Возможно, у нее наступило как раз не самое лучшее время — в смысле здоровья.
— А она ничем не объясняла свое настроение? Случались у вас разговоры про… про эту ее рассеянность?
— Ну, мы хоть и подруги были, но она все-таки начальница — не обо всем поговоришь. А впрочем, надо подумать. Так сразу ничего не вспоминается.
— Хорошо, — сказала я, протягивая ей свою визитку, — если что вспомнится — позвоните, пожалуйста.
Поблагодарив ее, я осведомилась, как побыстрее проехать в центр города. От плана расспросить и других девушек я отказалась — времени в обрез.
Улицу, где находилось бюро Блисс, я нашла не сразу. Само бюро находилось на втором этаже ухоженного двухэтажного особняка. Мне пришлось долго стучать, пока дверь офиса открыли.
Меня встретила Блисс собственной персоной — миниатюрная жгучая брюнетка лет тридцати на высоченных каблуках. В первый момент у нее была кислая мина, которая тут же сменилась сияющим лицом.
— Я думала, кого принесло в такой ранний час… А это вы, милочка. Проходите, проходите. Я вас ждала попозже!
Она явно приняла меня за какую-то грядущую невесту, с которой она договорилась о встрече по телефону.
