– Может, вы предпочли бы чай или кофе?
– Благодарю вас, нет. Я опаздываю на другую встречу и хотел бы перейти прямо к делу.
– Разумеется. - Опустившись в кресло напротив него, Сьюзен чинно сложила руки на коленях. - Я уже сказала вам во время службы, что ничего не смыслю в делах. Поэтому надеюсь, что вы согласитесь по-прежнему вести дела семьи Стоунов и представлять наши интересы - мои и моего сына.
– Полагаю, наша беседа будет не слишком сложной для понимания, - сухо заметил мистер Дюбейдж. Он взял с широкого подлокотника папку и, разложив ее на коленях, вытащил пачку бумаг. - Начнем с имущества вашего мужа. Поскольку он наследник своей матери и брата, его состояние весьма значительно. Как только все дела будут приведены в порядок, вы убедитесь, что вам и вашему сыну гарантирован более чем приличный доход. - Мистер Дюбейдж нахмурился. - Существует, однако, одна проблема, из-за которой утверждение завещания может быть отложено.
– Уверена, что вы наилучшим образом разрешите все проблемы, мистер Дюбейдж.
– Моим служащим не удалось получить от властей Пэшн-Кроссинга в Канзасе свидетельство о смерти вашего мужа. В ответ на наш первый запрос поступило сообщение о том, что мистер Боуи Стоун был приговорен к повешению и приговор приведен в исполнение. Дальнейшие запросы на предмет получения свидетельства о смерти остались без ответа. Нам также не удалось решить вопрос о доставке тела.
Сьюзен проглотила комок в горле и поднесла к носу флакон с нюхательной солью.
– Нам необходимо обсуждать это? - спросила она слабым голосом.
– Поймите, суд по делам о наследстве наложит арест на деньги вашего мужа до тех пор, пока не получит свидетельство о смерти. Это вам ясно, миссис Стоун? Вы не сможете пользоваться средствами вашего мужа, пока завещание не будет официально утверждено в суде, а суд не состоится без свидетельства о смерти. Честно говоря, я не представляю себе, сколько это займет времени, ведь в округе Галливер игнорируют наши запросы.
Сьюзен тоскливо посмотрела в окно. Ее охватило отчаяние от того, что приходится все это слушать.
– Если бы средства были доступны, я послал бы в Канзас человека за бумагами и организовал доставку тела вашего мужа. Но как я уже заметил, вы не располагаете свободными деньгами для подобного предприятия.
Сьюзен в замешательстве нахмурилась.
– Но сенатор наверняка позаботился о нас. Нельзя ли воспользоваться этими средствами?
Не поднимая головы, мистер Дюбейдж перебирал разложенные на коленях бумаги. К немалому удивлению Сьюзен, его суровое лицо приняло несвойственное ему смущенное выражение.
– Увы, мне выпала неприятная обязанность уведомить вас, что сенатор Стоун оставил вам и вашему сыну всего лишь сорок долларов. - Поверенный оттянул пальцами воротничок. - Он распорядился, чтобы вы освободили дом через неделю после получения этого письма. С собой вы можете взять только те вещи, которые принадлежали вам до брака с капитаном Стоуном.
– Прошу прощения? - Потрясенная, Сьюзен замерла в кресле, как черное изваяние. На губах ее застыла любезная полуулыбка. - Не могли бы вы…
Мистер Дюбейдж неторопливо повторил свои слова.
– Это какое-то недоразумение, - пролепетала Сьюзен неестественно пронзительным голосом. Она прижала руки к планкам корсета, чувствуя, что ей не хватает воздуха. - Отправляясь на Запад, Боуи оставил нас на попечение сенатора, и тот обещал заботиться о нас.
– Сенатор Стоун не сомневался, что вы поймете соображения, которыми он руководствовался, принимая подобное решение.
– Но я не понимаю! Я вообще ничего не понимаю! - Судорожно сцепив перед собой дрожащие руки, она смотрела на мистера Дюбейджа с видом утопающего, который потерял последнюю надежду. Ее зубы стучали, пальцы, казалось, превратились в ледышки.
– Возможно, это письмо что-нибудь прояснит.
Сьюзен уставилась на конверт кремового цвета, не сразу сообразив, что это такое. Ее мозг отказывался принять ту простую мысль, что их выкидывают на улицу.
С самого начала сенатор держался отчужденно, не отвечая на попытки Сьюзен расположить его к себе. Он не позволил ей называть себя отцом, как она того желала. Но ведь сенатор дал обещание Боуи! Он принял Сьюзен и Нэйта в свой дом, доверил ей обязанности хозяйки, щедро обеспечивал ее и неизменно был любезен. Она отнесла его холодность на счет сдержанности. Сьюзен никогда не предполагала, что сенатор питает к ней такую глубокую неприязнь. Ей и в голову не приходило, что он способен прогнать ее и собственного внука из дома, который она привыкла считать своим.
Ошеломленная тем, что была объектом такой ненависти, Сьюзен смотрела перед собой невидящим взором. Сердце ее неистово колотилось. Дрожащей рукой она держала письмо сенатора, но ей не удавалось сфокусировать на нем зрение.
– Пожалуйста, я не могу… - прошептала Сьюзен. - Прошу вас, прочитайте мне его.
Мистер Дюбейдж бросил на нее испытующий взгляд и сломал красную печать на конверте.
– Вы уверены, миссис Стоун? Письма такого рода обычно носят личный характер.
Сьюзен поднесла к носу флакон с нюхательной солью. Мысли ее пришли в полное смятение, и она, собрав последние силы, взмолилась о том, чтобы Бог избавил ее от этого кошмара.
– Пожалуйста, прочтите мне письмо.
Мистер Дюбейдж вынул из конверта два листочка, убористо исписанных четким почерком сенатора, и надел очки.
«Миссис Стоун.
Выполняя обещание, данное сыну, я крайне неохотно предоставил вам и вашему незаконнорожденному ребенку имя и средства Стоунов. Теперь, когда мой сын мертв, я не могу позволить алчной авантюристке и далее пятнать имя Стоунов. Столь гнусный обман необходимо немедленно пресечь…»
Смертельно бледная Сьюзен жадно хватала ртом воздух.
– Этого не может быть! - Она была сражена.
«…Мне известно, что Боуи Стоун не отец вашего ребенка. Из расследования, проведенного по моему поручению, я выяснил, что мой сын встретил вас за неделю до того, как вы бессовестным образом женили его на себе. Через семь месяцев после этого брака родился ребенок, которого вам удалось внедрить в нашу семью. Полагаю, что именно ваш обман вынудил моего сына отправиться на Запад; видимо, по той же причине он предпочел не брать вас и вашего бастарда с собой на место службы. Обнаружив, что женился на безнравственной авантюристке, мой сын, вероятно, помутился в рассудке. Думаю, этим и объясняются недостойные поступки, которые привели его к смерти…»
– Боже мой! Невероятно! Мистер Дюбейдж, клянусь вам всем святым! Мой сын Натан - родной внук сенатора Стоуна!
Поверенный продолжал читать, не глядя на нее.
