Глава 17
– Кто вам сказал, что мы будем ночевать в гостинице? – После случившегося на заправке Гюрза, уже успевшая поменяться с Крученым местами и теперь вновь занимавшая халявное место за спиной вожака, явно ощущала себя неформальным лидером группировки. – Сворачиваем.
Она указала рукой на строящуюся объездную трассу с глубокими колеями в песке и в глине, проложенными строительной техникой. Строители отпахали уже вполне приличный участок. Вагончики, грейдеры, скреперы, бульдозеры и прочая необходимая атрибутика располагалась на почтительном расстоянии от развилки. За небольшим пригорком размахивал стрелой экскаватор. Работа шла полным ходом, невзирая на позднее и откровенно нерабочее для русского человека время. Впрочем, дороги в России давно уже не строил никто из русских, предпочитая использовать наемные руки гастарбайтеров.
– А чем плохо в гостинице? – несмело откликнулся Балык, стараясь держаться подальше от «Триумфа» Крученого.
Ни Гюрза, ни сам Крученый пока не высказали ему претензий в отношении проявленной трусости, но Балык знал, что такой момент рано или поздно все равно наступит. И для него, и для всех остальных, кто без зазрения совести готов был бросить лидера группировки на растерзание князевской братве.
– Наслаждайся свежим воздухом, – грубо ответил ему Крученый. – Природа, мать ее. Лови кайф, братан. В этом вся тема поездки.
– Но в прошлом году… – попытался было воспротивиться широкоплечий, похожий на гориллу детина в кожаной бандане, но Гюрза срубила назревающую тираду под корень.
– Ты бы еще позапрошлый вспомнил. Дела давно минувших лет. Просекаешь?
– Ну…
– Баранки гну. Все, сворачиваем. Трогай, Крученый.
Никто больше оспаривать мнение девушки не решился, и байки, выстроившись в несколько цепочек, резво запрыгали по глубоким колеям строящейся дороги. Человек шесть-семь гастарбайтеров оторвались от работы и с интересом уставились в сторону продвигавшейся к ним кавалькады ревущих мотоциклов. Для серпуховских они все были на одно лицо. По большому счету, они и национальностей-то их толком не различали. То ли казахи, то ли таджики, то ли еще кто… Разве их разберешь?
«Триумф» Крученого остановился возле строительного вагончика. Гюрза подняла тонированное забрало и полным пренебрежения взглядом окинула каждого из гастарбайтеров по очереди. Опытный глаз дочки начальника РОВД безошибочно определил среди них бригадира, кряжистого, слегка полноватого мужичка в тюбетейке, стоящего слегка в стороне от остальных. В отличие от своих товарищей Гюрза так же легко смогла распознать и национальность строящей дорогу бригады. Ей были знакомы характерные казахские черты лица. Общение с отцом в более юные годы не прошло для Нади Щипачевой даром.
– Эй ты, дружба народов! – довольно небрежно, с нотками вызова в голосе обратилась она к бригадиру по-русски. – Как нам к украинской границе выскочить? Только так, чтоб покороче и без всяких там… Ну, ты меня понял.
Бригадир кивнул. Подошел поближе к группе мотоциклистов и, вынув изо рта аккуратно, со знанием дела свернутую самокрутку, переложил ее в левую руку. Правой сдвинул на затылок потертую тюбетейку, сменившую за свой век, похоже, не одного владельца. Чуть раскосые черные глаза внимательно и придирчиво пробежались по лицам каждого из байкеров и остановились в итоге на Гюрзе.
Девушка сняла шлем и держала его теперь под мышкой. Ее короткие волосы развевал легкий сухой ветерок. Крученый, пригнувшись к рулю, в отличие от своей подруги выглядел хмуро и неприветливо.
– Я знаю, что вам надо, – казах по-заговорщически понизил голос на полтона. – Мы сами в Украину постоянно за продуктами мотаемся. Дешевле, чем в России, получается. Выгода налицо, ясное дело. Смотрите сюда…
Он вынул из кармана рабочего комбинезона измятую и даже порванную в двух местах самодельную карту. Развернул ее так, чтобы Гюрзе были хорошо видны нанесенные красным карандашом обозначения. Все они были подписаны по-казахски, но бригадир охотно пустился в объяснения, тыча в карту пальцем с корявым, желтым от никотина пальцем. Самокрутка дымилась во второй руке. Гюрза коротко повела носом и тут же сделала вывод, что в тонкую папиросную бумагу у казахов закручен не простой табак. Она быстро переглянулась с Крученым, и тот многозначительно усмехнулся в ответ. Кивнул. Они прекрасно понимали друг друга без лишних слов.
Справа к Гюрзе приблизился Варфоломей и тоже склонился над картой гастарбайтеров.
– Если свернете вот здесь, – казах указал нужное место, – то выедете прямиком на лесную тропинку. Вот она. Видите?.. Она и короче, и сама по себе имеет немалое дополнительное преимущество. Всякие там погранцы и таможенники днем на ней еще дежурят, хотя тоже не всегда… Через раз. А с наступлением темноты никого из них там вообще не встретить. Так что ночью проскочите по ней лихо и без задержек… И выедете вот тут, прямо к границе.
– Продуманно, – улыбнулась Гюрза.
– А то! – Казах буквально на глазах раздулся от гордости, будто в обнаружении этой лесной тропы была только его личная заслуга. – И, главное, просто. Найти этот проезд и ребенок сумеет. Но если хотите, могу отдать вам карту. У меня еще штук пять таких…
– Нет, не стоит. – Гюрза снова покосилась на самокрутку бригадира, которую тот, завершив повествование, сунул обратно в рот и, скривив губы, глубоко затянулся. – Мы запомнили.
Крученый шумно втянул ноздрями воздух.
– А травка у вас знатная, ребята, – сказал он и тут же добавил, обращаясь непосредственно к стоящему прямо перед ним бригадиру гастарбайтеров: – Продашь? А то у нас, как назло, все запасы иссякли.
Казах призадумался. Но ненадолго. Снял с головы тюбетейку, отер пот с лысеющей макушки и оглянулся на земляков, вроде как запрашивая у них поддержки. Те, кто стоял ближе остальных к месту, где остановились байкеры, прервали опостылевшую работу и прислушивались к разговору старшего с незнакомцами.
– С собой у меня только на пару косяков. – Бригадир помахал самокруткой в воздухе. – А вот в бытовке кое-что найдется. Так что если хотите?..
– Конечно, хотим, – живо откликнулся Крученый.
И не дожидаясь реакции казаха, завел двигатель и неторопливо пустил свой «Триумф» в направлении строительных вагончиков. Варфоломей, Балык и еще несколько человек из серпуховской мотобанды последовали за ним. Остальные остались на месте. Бригадир гастарбайтеров добил косячок, бросил его в пыль и притоптал носком ботинка. Ему пришлось тащиться до бытовок пешком.
Гюрза, а за ней и Крученый спешились. Спрыгнул на землю Балык. Потянулся, разминая затекшие члены. Рассеянные вдоль будущей дороги строительные бытовки казахов внешне напоминали собой нечто среднее между цыганским табором и концлагерем. Особого порядка и признаков чистоплотности тут не наблюдалось.
