Для Мэри было неприятной неожиданностью понять, что предстоит преодолеть высоту примерно в тысячу футов. Ей пришлось остановиться и отдышаться; пот градом катил с лица, струйкой тек по желобу между лопаток. Она напоминала сама себе загнанных лошадей, которых видела в ту ночь на постоялом дворе. Срочно нужно было решать — стоит ли продолжать преследование. И она его приняла: идти. Распустила волосы — так должно быть легче. Подумалось: «И чего это ради хозяину «Ямайки» вздумалось лезть на самую высокую гору на болотах, да еще в декабрьский морозный день?» Но раз решила, надо продолжать путь, и она ускорила шаг.
Земля под ногами снова стала мокрой, на высоком месте лед подтаял, перед ней лежала низкая заболоченная равнина, покрытая жухлой травой. Ноги вмиг промокли, подол юбки кое-где порвался и висел мокрыми клочьями. Подвязав юбку лентой из прически, девушка едва успевала не упускать Джоза Мерлина из поля зрения. Он шел по-прежнему быстро и бойко и вскоре исчез за склоном горы; Мэри его уже не видела.
Не имело смысла отыскивать тропинку, по которой он пересек болото. Девушка понимала вся затея с преследованием — неразумная с самого начала, но упрямство брало верх над голосом рассудка и толкало вперед. Этих мест Мэри не знала, у нее хватило осторожности обходить опасные участки, но она сбилась с пути и окончательно заблудилась. Напасть на след Джоза не было никакой надежды.
Однако Мэри заставила себя подняться на Браун Вилли, за которой исчез дядя. Падая и спотыкаясь, пугая диких овец, она карабкалась вверх. С запада надвигались свинцовые облака, солнце скрылось.
В горах было очень тихо. Ворон испуганно вспорхнул прямо из-под ног, захлопал крыльями, издавая протестующий крик. Когда Мэри добралась до вершины, над ней уже плыли вечерние облака, сгущались сумерки. Горизонт поглотила мгла, тонкий белый туман дымкой стелился внизу в долине. Выбирая дорогу, она потеряла еще не менее часа — скоро наступит ночь. Укрыться негде, ей не попалось ни одного жилища на пути.
Джоз Мерлин находился уже где-то очень далеко. Может быть, он и не поднимался в гору, скрывшись за зарослями черного тростника, уйдя на восток или запад, туда, куда его вело дело. Теперь дядю уже не найти. Лучше всего спуститься с горы кратчайшим путем и поскорее — только об этом теперь думала Мэри. Иначе придется заночевать на болоте, где единственным укрытием будут глыбы гранитных скал. Здесь, на болотах, ночь приходит внезапно, без предупреждения, просто исчезает солнце, и наступает мрак. Туман тоже опасен, он поднимается в виде облака с сырой земли и обволакивает болото белой пеленой: она не лучший союзник для ориентировки.
Желание продолжить преследование покинуло девушку, страх овладел ею; она стала спускаться с горы, с опаской глядя по сторонам. Как раз под горой была небольшая скважина с чистой водой возле естественного колодца; говорили, что отсюда берет начало речка Фоуи, которая впадает в море. Земля вокруг колодца была очень опасна, покрыта глубокими вязкими кочками.
Мэри держалась левее скважины. Она уже спустилась со склона. Браун Вилли в гордом великолепии возвышался за ее спиной. Вперед идти было опасно, дороги уже совсем не видно.
— Не нужно поддаваться панике, — подбадривала себя Мэри. — Что бы ни случилось, нужно держаться, необходимо что-то предпринять. Еще не все потеряно, не такая ух плохая погода, если разобраться, даже не очень холодно. Если бы не туман… Но все равно, можно попытаться выйти на дорогу и поискать какое-нибудь жилище.
Если держаться поближе к высоким участкам суши, можно избежать опасности. Завернувшись плотнее в шаль, Мэри упрямо продолжала путь, осторожно ощупывая землю перед собой, прежде чем ступить на нее. Она явно попала в незнакомое место, так как вскоре дорогу преградил ручей, которого раньше на пути не встречалось. Если идти по его краю, можно снова попасть в топь, Мэри решила перебраться через ручей, вода в котором доходила ей до колена. Девушку уже не беспокоили мокрые башмаки и чулки, можно считать, что ей повезло — ручей мог быть и глубже, тогда пришлось бы переправляться вплавь и вымочить всю одежду. Земля по другую сторону ручья была суше, почва — не такой заболоченной, можно идти быстрее, и она храбро зашагала через бесконечное плато. Наконец она различила в темноте очертания дороги, слегка поворачивающей вправо. Во всяком случае, это была проезжая дорога, судя по следам колес. Худшее было позади, можно немного расслабиться. Но тут-то Мэри вдруг почувствовала, как она устала, силы оставили ее. Ноги налились свинцом, едва передвигались, не слушались. Глаза словно провалились внутрь черепа. Руки безжизненно повисли. Впервые подумалось о таверне «Ямайка» с теплотой, как о желанном приюте. Как бы ей сейчас хотелось находиться там!
Дорога стала шире, ее пересекали другие, поуже; они расходились лучами направо и налево. Мэри остановилась в замешательстве: по какой идти? В эту минуту она услышала стук подков, он доносился из темноты слева от нее.
Мэри напряженно ждала. Вскоре лошадь появилась впереди на дороге, в седле был человек — это единственное, что она поняла: фигура казалась нереальной в темноте. У Мэри даже не было сил отойти в сторону. Всадник чуть не сбил ее, резко свернув на скаку.
— Привет! — воскликнул он. — Кто там? Что случилось?
Он старался рассмотреть ее в темноте.
— Женщина?! Что это вы делаете здесь? Как вы здесь оказались?
Мэри схватилась за поводья и повисла на них, лошадь немного забеспокоилась.
— Не могли бы вы вывезти меня на дорогу? Я заблудилась и зашла очень далеко от дома.
— Стоять! — крикнул всадник лошади, — да ну же, стой, кому говорят! Откуда вы? Конечно же, я помогу вам, если это будет в моих силах.
Голос был мягким, грудным, он свидетельствовал, что перед нею человек с положением.
— Я из таверны «Ямайка», — сказала девушка, но в следующую минуту пожалела о своем признании: теперь он вряд ли ей поможет; одного названия достаточно, чтобы отпугнуть любого.
Всадник замолчал, иного Мэри и не ожидала. Но когда он вновь заговорил, голос его по-прежнему звучал спокойно и мягко.
— Таверна «Ямайка»… Вы шла в противоположном направлении. Это очень далеко от вашей дороги. Вы находитесь на дальнем конце Хендра Даунз.
— Мне это ничего не говорит, я никогда раньше здесь не была, — сказала Мэри; зубы ее стучали. — Мне не следовало заходить так далеко в зимний вечер, я поступила очень неосторожно. Буду вам очень признательна, если вы поможете мне выбраться на нужную дорогу, там я доберусь сама.
Он продолжал внимательно рассматривать ее в темноте, потом вдруг соскочил с лошади.
