— Ну и что ты про нее думаешь?
— Извини, что я так про твою подругу, но симпатичной я ее не нахожу. И у самовлюбленности должны быть пределы. Все ее разговоры вертятся вокруг нее самой. Не спорю, она умница, многого достигла и делает какие-то полезные вещи… Однако глупо воображать, что умение сочинить сногсшибательный соус на основе рокфора автоматически делает человека самой интересной персоной в Манхэттене.
Забавно было слушать, как одна честолюбивая эгоистка ставит на место другую честолюбивую эгоистку.
— Ладно, я не обижаюсь, — сказала я. — Относительно Пейтон глаза у меня не зашорены.
Кэт принялась выспрашивать подробности всей истории. Ей хотелось знать мое личное мнение о ситуации.
— Полиция умыла руки — дескать, мы имеем дело с тремя трагическими несчастными случаями, и баста. А я, хоть меня режь, не верю, что три молодые женщины из небольшого кружка погибли одна задругой от несчастных случаев в течение шести месяцев.
— Эта история тебя здорово тряхнула, да?
— Конечно, я выбита из колеи. Особенно меня бесит то, что все с такой легкостью отметают возможность преступления. Меня даже не удивит, если «Пост» тиснет статейку, где будет говориться о цепочке самоубийств подружек невесты. А ты что думаешь по поводу всего этого?
Кэт несколько секунд молчала.
— Ну, я не настолько в курсе, чтобы делать какие-то выводы, но история действительно непонятная. Очень непонятная. Пару лет назад мне довелось читать статью про интуицию. Там говорилось, что интуиция — это умение нутром почувствовать линию там, где только редкий пунктир. Так вот, в твоей истории я вижу пунктир. А как соединить его в прямую, понятия не имею. Но какой-то нехороший пунктир тут имеется, это точно.
— Как бы то ни было, я не собираюсь сидеть и гадать. Я буду активно расследовать, — сказала я.
— Ты только поосторожнее, — сказала Кэт. — Если худшие предположения оправдаются, риск для тебя немалый. А свою долю приключений ты поимела в прошлом году.
Уже когда я поднялась, чтобы уйти, она ласково тронула меня за рукав и уронила с невинным видом:
— Если из этого всего напишется увлекательная история, то я куплю ее с удовольствием.
Такого замечания следовало ожидать. Это называется профессиональная хватка, и осуждать Кэт не стоит. Ее читательницам подавай каждый месяц что-нибудь интересненькое.
Затем я отправилась на поиски Бабетт. Ее офис поблизости от нашей экспериментальной кухоньки; остальные экспериментальные кухоньки рядом относятся к другим журналам, которые находятся в этом же здании и принадлежат той же компании, что и «Глосс».
Мне повезло — Бабетт была на месте. Я застала ее именно в кухоньке — она как раз ставила поднос в газовую печку.
— Что-то вкусненькое? — с порога спросила я.
— Ба, кто к нам пожаловал! — приветствовала меня Бабетт. — Готовлю свинину под соусом, с мадерой и базиликом. Каким ветром ко мне занесло?
Чтобы не ходить долго вокруг да около, я объяснила по-быстрому, откуда я знаю Джейми и почему веду что-то вроде следствия.
— Да, жуткая история произошла с Джейми, — сказала Бабетт. — Мама еще в детстве сто раз наказывала мне быть поосторожнее с электричеством. Но до случая с Джейми я никогда не слышала о реальных происшествиях подобного рода.
— Вы с Джейми были хорошо знакомы?
— Нет, почти что шапочно — крутились-то в одних кругах. Сказать честно, она мне всегда действовала на нервы. Вечно жаловалась на что-нибудь, вечно скулила.
— А я-то надеялась на подробные сведения, — сказала я огорченно. — Не подскажешь ли кого, кто знал ее действительно близко?
Бабетт тем временем вымыла руки и вытерла их полотенцем. Теперь стояла задумавшись.
— Ага, — наконец сказала она, — попробуй-ка Алисию Джонсон — когда-то она работала у нас оформителем блюд. Помнишь, афроамериканка лет тридцати? Она была с Джейми на дружеской ноге. Если не ошибаюсь, она и живет в том доме, где погибла Джейми. Да, точно.
Похоже, это было именно то, что нужно. Увы, я не припоминала никакой Алисии.
— Ничего страшного, — пожала плечами Бабетт. — Я ей сама звякну и обо всем договорюсь.
Я прошла за Бабетт в ее небольшой офис, в котором все доступные поверхности были завалены кухонными книгами. Бабетт тут же соединилась по сотовому с Алисией, объяснила ей ситуацию и передала трубку мне. Алисия сказала, что у нее сейчас большой замот, но раз дело такое срочное, мы можем встретиться у нее на квартире — завтра, в десять утра. Меня это устраивало.
Теперь пора было повидать зама Кэт. Нам предстояло обсудить мою новую криминальную историю и мой подход к теме.
Речь шла о двадцатитрехлетней беременной женщине, которая внезапно бесследно исчезла из своего дома в Нью-Джерси. Ее муж оказался под сильным подозрением — в его поведении сквозили непонятные странности.
Семья девушки была уверена в том, что он убил ее и избавился от трупа в каком-нибудь укромном местечке.
Я уже побывала на месте, расспрашивала полицейских, членов семьи и друзей пропавшей.
Загвоздка заключалась в том, что история уже получила широкое освещение в общенациональной прессе. Стало быть, для «Глосса» следовало найти свежий подход, дать тему в каком-то неожиданном ракурсе.
Порывшись в статистике, я обнаружила поразительный факт: от руки собственного мужа в Соединенных Штатах погибает больше женщин, чем от осложнений при родах!
Этот факт надо обязательно вставить в статью. Или даже всю статью построить вокруг этого факта.
Новость «я беременна» для определенного типа мужчин всегда была страшнее атомной войны. Но, похоже, в наши дни все больше и больше мужчин переходят в этом случае к активным действиям, чтобы избавить себя от грядущих хлопот.
Мою идею приняли на ура, обсуждение не заняло и десяти минут. Конечно, я могла бы решить этот вопрос напрямую с Кэт. Однако порой вернее соблюдать субординацию и делать все положенным путем — чтобы не выглядеть нахальной фавориткой, которая злоупотребляет добрыми отношениями с шефиней.
По дороге в мою комнатку я налила себе еще чашку кофе и, благо до встречи с Маверик у меня имелось свободное время, занялась срочными делами.
Перво-наперво я достала из сумочки стикер с телефонным номером, который Робин называла личной службой спасения. Я предполагала, что это телефон того психиатра, который прописал ей ингибиторы, оказавшиеся роковыми. Мне ответил автоответчик — некая Кэрол Блендер разбитным тоном объявила, что она будет благодарна за оставленное сообщение. Я несколько оторопела. Для психиатра, который ждет звонка от пациентов, голос слишком легкомысленный. Я наговорила сообщение: дескать, я репортер и подруга Робин и исследую причины смерти Робин.
