коробка, которую Боён сейчас сжимает, словно одержимый.***
Я не смогла долго отказываться от заманчивого предложения бабушки Пак, которая не слышала моих отговорок от того, чтобы переночевать в их с мужем домике у моря. Полдороги они благодарили Бога за то, что встретили нас после работы на рынке, а я, в свою очередь, чувствовала себя неловко от того, что надо было притвориться женой Боёна, особенно после наших с ним взаимных признаний. Если честно, я очень надеялась на то, что на следующее утро он забудет про этот вечер, а пока пыталась смириться с непонятным бредом моего лже-мужа, который говорил пожилой паре, что в коробке спит наш с ним ребёнок.
– Домик у нас маленький, но комната моего сына очень уютная. Кстати, именно здесь он провёл свою брачную ночь перед тем, как уехать в столицу, – хихикнула госпожа Пак, пока раскладывала тонкий матрас на пол.
Я еле слышно закашлялась, стараясь не смотреть в сторону Боёна, к счастью, выходящего из комнаты. Мне уже было не по себе от одной мысли, что придётся спать в одной постели с парнем, который к тому же не в себе.
– А где амулет, который я тебе подарила? – спросила она, обидчиво покачав головой.
– Ээ… он с собой. Просто сняла, чтобы не потерять в море, когда мы там купались, – неуверенно пробормотала я, заливаясь краской.
– Кстати, да. Найди в шкафу одну из пижам моего сына, а я принесу тебе ночную сорочку, которую в молодости надевала. У меня должно запастись что-нибудь сексуальное, – женщина загадочно улыбнулась, а я уже сжимала ладони к щекам, надеясь, что Боён не слышал всего этого.
– Не утруждайтесь. Мне главное сбить ему высокую температуру, – ответила я, пытаясь хоть как-то отвлечь её от постельных мыслей, но старушка лишь отмахнулась.
– Ой, не волнуйся, сейчас я заварю ему такой чай, что ночью у вас обоих поднимется температура тела, – она опять двусмысленно усмехнулась и вышла из комнаты.
Я тяжело вздохнула, на секунду прикрыв глаза, и мечтала проснуться сейчас в своей постели в день, когда ещё не было никаких планов поехать в Сокчо. Услышав лёгкий скрип пола, я быстро открыла глаза и встретилась с улыбающимся взглядом Боёна, стоящего прямо передо мной. Он молчал, и мне уже казалось, что у меня тоже галлюцинации.
– Ты чего? – спросила я, смотря по сторонам, лишь бы не задерживать на нём своего взгляда.
– Этой ночью ты будешь моей женой, Соник, – прошептал он, накручивая на палец прядь моих всё ещё влажных волос.
– Боён, лучше приляг, – ответила я, еле сдерживая участившееся дыхание.
– А так ты теперь моя девушка, – продолжал он, и я резко подняла на него глаза, принимая на себя довольный взгляд и слегка маниакальную улыбку.
– И когда мы это решили? – спросила я, натягивая улыбку, и почувствовала лёгкий флирт в собственном голосе.
– Когда мы признались во взаимной симпатии, Соник, – усмехнулся он, продолжая играть с моими волосами, и я всё никак не могла понять, в себе ли он или продолжает бредить из-за высокой температуры.
Я подняла ладонь, чтобы прикоснуться к его лбу и проверить, спал ли жар, но парень быстро перехватил моё запястье, опуская её к своим губам. Невесомыми прикосновениями он поцеловал внутреннюю сторону моей ладони и слишком неожиданно переместил поцелуй к моей щеке, жадно опускаясь к моей шее. Я никак не сопротивлялась, без стыда наслаждаясь горячими губами на своей коже, покрывавшейся приятными мурашками. Поцелуи парня были хаотичными и непредсказуемыми, словно он боялся не успеть охватить каждый сантиметр моей шеи и ключицы.
– Нет, не смей её целовать, – проговорил он мне в зону декольте, и я сделала быстрый шаг назад, испуганно расширив глаза. Он опять был неадекватен.
Ничего не сказав, я повернулась к шкафчику в поисках пижамы для Боёна, стараясь не слушать его глухие бормотания под нос, и взяла первый попавшийся комплект. Нехотя посмотрев на парня, я протянула ему пижаму, но задумчиво уставился в окно, даже не замечая меня. Я боялась хоть как-то отвлечь его от мыслей, чтобы опять случайно не услышать какой-нибудь жуткий бред, которые сильно меня пугал.
– Сонхи, я принесла тебе сорочку, – проговорила госпожа Пак, заходившая в комнату, и непонимающе улыбнулась, посмотрев на задумчивого Боёна.
– Ему всё ещё нехорошо, – ответила я на её немой вопрос, и та укоризненно вздохнула.
– Конечно, ему будет нехорошо. Ведь он ходит во влажной одежде и с мокрыми волосами. Достань из нижнего шкафчика полотенце и помоги мужу переодеться, – распорядилась она, кладя сорочку на письменный стол у окна, и подошла ко мне, утешающе улыбнувшись: – Не волнуйся, дорогая, твой любимый утром придёт в себя. Ты, главное, хорошо за ним поухаживай. Придёшь потом за имбирным чаем.
Я положительно кивнула, настороженно посмотрев на Боёна, который стоял у окна, прижавшись к нему лбом, и вдохнула побольше воздух, намеренная вылечить своего лже-мужа за эту ночь. Когда женщина вышла из комнаты, я сразу подошла к парню, решительным взглядом уставившись на него.
– Ну что ж, муженёк, раздевайся, – сказала я приказный тоном, но тот никак не отреагировал, продолжая неподвижно стоять. – Боён, я не буду повторять. Сама раздену, – говорить намного проще, чем сделать, что мне потребовалось несколько секунд перед тем, как робко протянуть руки к его футболке.
Я коротко выдохнула и потянула её наверх, оголяя спину парня. Сердце волнующе билось, и я старалась не слишком засматриваться на его многочисленные татуировки, просто сводящие с ума своей красотой и загадочностью. Боёна самого, кажется, не волновало то, что его тут раздевают, поэтому я продолжала поднимать футболку и, когда дошла до головы, остановилась. Мне совсем не нравилось его состояния, хоть и госпожа Пак уверила меня, что это вполне нормально. Оставив футболку висеть на шее, я схватила парня за плечи и с трудом отлепила его окна, прислонившись к ней спиной. Боён резко поднял голову и, прижавшись ладонями к стеклу по обе стороны от меня, уставился в мои глаза. Его затуманенный и усталый взгляд, бегающий по сторонам, заставлял сердце болезненно ёкать. Я прижалась ладонями к его горячим щекам и посмотрела в глаза.
– Боён, ты слышишь меня? – неуверенно спросила я, пытаясь зациклить его взгляд на себе. – Прошу тебя, посмотри на меня, – говорила я, приблизив своё лицо к его лицу так, чтобы он смотрел только в мои глаза. – Всё хорошо. Смотри, я рядом. Я не бросила тебя.
– Соник, – пробормотал он, учащённо вдыхая ртом воздух.
– Скажи мне, что ты сейчас чувствуешь? Где болит? – я еле сдерживала слёзы, чувствуя себя виноватой в том, что довела парня до такого состояния.
– Голова. Сильно. Опять голоса, эти чёртовы голоса, – произнёс он и несильно ударил ладонью по толстому стеклу.
– Всё в порядке, скоро они заткнутся.
