– Хочешь еще? – спрашиваю я низким голосом, надеясь вызвать в ней дрожь.
Она не дрожит, но кивает, восторженно сверкая голубыми глазами. Я властно провожу рукой по ее спине, ощущая тепло кожи сквозь тонкую ткань блузки. Выставляю ее руку вперед и откидываю всем телом назад. Волосы Калли свешиваются до пола, спина выгибается, мне прекрасно видны ее груди и полоска кожи, выглядывающая из-под топа. Делая глубокий вдох, скользящим движением провожу рукой вдоль спины Калли, и она встает прямо, вновь прижимаясь ко мне грудью.
– Об этом ты тоже никому ни слова, – шепчу я ей на ухо, обнимая за талию.
– Договорились, – отвечает она, задыхаясь, ее пальцы обхватывают мои лопатки.
Продолжаю покачиваться, держа Калли в объятиях, пока не заканчивается мелодия. Возвращаемся к столику, как будто ничего не случилось. Но что-то случилось, хотя я не уверен – стремиться к этому или бежать ко всем чертям.
Пункт № 3: Постарайся быть счастливой.
Пункт № 3: Будь глупо, пьяно счастливой.
Я счастлива, глупо счастлива. Не знаю, оттого ли это, что мне хмель ударил в голову, или оттого, что был такой прекрасный вечер. Я совершила казавшееся невозможным и так горжусь собой, что влетаю в такси одним прыжком. Я танцевала с Кайденом, позволила ему прикасаться к себе так, как никому другому не позволяла. И мне это понравилось!
Мы с Сетом уселись сзади. Кайден объяснил водителю, куда ехать. В машине пахнет старым сыром вперемешку с хвоей. Водитель – круглолицый мужчина лет пятидесяти. Кажется, он ничуть не смущен тем, что к нему в салон уселись четверо галдящих восемнадцатилетних. Негромко играет какая-то музыка времен 1980-х, Сет смеется над словами, объясняет мне сальный подтекст стихов, мол, в них намеки на вагину.
– Там правда об этом говорится? – Люк услышал слова Сета и повернулся к нам.
– Сам послушай. – Сет указывает на динамики.
Мы сидим тихо, уставившись на динамики и вслушиваясь в слова песни. Сет сжимает кулак, подносит ко рту, будто держит микрофон, и начинает произносить слова одними губами.
– Откуда ты знаешь эту песню? – удивляюсь я. – Ты вроде такую музыку не слушаешь.
Сет усмехается, наклоняясь вперед и завершая песню.
– Мой отец – настоящий фрик-восьмидесятник. Он носит стрижку маллет и все такое прочее.
Я хихикаю, потому что Сет смешно елозит бедрами.
– И там говорится о вагине, да? – громко вопрошает Люк.
Водитель вырубает звук, чтобы мы прекратили этот разговор. У меня вспыхивают щеки. Отворачиваюсь к окну и натягиваю на нос ворот рубашки, чтобы скрыть смешок. Не следовало бы считать это забавным, но мне весело.
– А Калли напилась, – объявляет Сет и кладет руки на колени. – Ты допила «Лонг-Айленд»?
– Только половину. – Я качаю головой и отпускаю ворот рубашки.
– Легкий вес, – с ухмылкой дразнит меня Кайден.
Я заливаюсь краской.
– Это же для нее в первый раз, – протестуя, защищает меня Сет. – Она справилась, вообще, выдержала испытание блестяще.
Отворачиваюсь к окну. Мне ясно, что имел в виду Сет. Люблю его за то, что он это сказал.
* * *
– Такое чувство, что нас сейчас ограбят, – шепчет Сет.
Мы двигаемся к магазину у подножия холма. Надо купить фонарики и краску в баллончиках, прежде чем приступать к исполнению задуманного. В противном случае наша поездка окажется бессмысленной.
На улице стоит группа парней. Они курят и следят за тем, как мы пересекаем парковку, открываем скользящую по рельсу стеклянную дверь и заходим в магазин.
– Тут все стоит доллар. – Люк берет со стеллажа рядом с дверью рюмку и смотрит на донышко. С ободка отваливается кусочек стекла. Люк тут же ставит рюмку на место. – Теперь мне ясно почему.
Играет модная музыка. Приплясывая, Сет подходит к полке и берет ужасающего вида оранжево-коричневый шарф.
– О, помнится, моя бабуля носила нечто похожее. – Он наматывает шарф на шею и, подскакивая, движется вдоль прохода, изучая стеллажи.
– Нам нужно разделиться, – предлагает Люк. – И искать фонарики и краску. Так будет быстрее.
– Можно просто спросить продавца. – Я смотрю в сторону кассы: у прилавка стоит высокий парень с толстой шеей и следит за нами тяжелым взглядом. – Или нет.
– Давайте устроим соревнование, – предлагает Кайден, подпрыгивает и хлопает ладонью по красному ценнику, что свешивается с потолка. Не могу сказать, насколько сильно он пьян, потому что мало его знаю, но, кажется, он немного пошатывается. – Кто найдет первым, тот выиграл.
– А приз убойный, – саркастически замечает Люк, блуждая взглядом по проходу. – Проигравший в следующий раз ставит всем выпивку.
– По мне, так неплохой план. – К нам присоединяется Сет, разматывает шарф и бросает обратно на полку. – Приступим.
Кайден и Люк поднимают руки и хлопают у меня над головой ладонью о ладонь, а потом подставляют руки мне. Я мягко шлепаю по их ладоням. Кайден смеется.
– Что тут смешного? – спрашиваю я, но он только качает головой.
– Ну хорошо, значит, правила такие. – Люк прохаживается перед нами взад-вперед, как будто он большой начальник. – Никаких правил нет. Просто нужно оказаться первым у кассы с четырьмя фонариками и баллончиком краски. Кто последний, тот проиграл.
Я стараюсь сдерживать смех. Разве люди так развлекаются?
Люк останавливается, и его глаза мрачнеют.
– На старт. Внимание. Марш! – быстро произносит он и, сверкая пятками, кидается бегом по главному проходу между стеллажами с товаром.
Мы же стоим на месте.
Сет ныряет в боковой проход слева от меня, Кайден – справа. Я остаюсь одна в центральном. Бреду по нему, помахивая руками и читая надписи над каждым боковым ответвлением.
Когда я добираюсь до третьего, на другом его конце появляется Кайден. Он, широко улыбаясь, идет мне навстречу.
– Ты не очень-то стараешься! Вообще, такое ощущение, что ты не стараешься вовсе.
– Просто я применяю другой метод. – Я указываю пальцем на табличку с номером отдела и списком товаров. – К чему носиться по магазину без толку?
Кайден останавливается передо мной и вдруг складывает руки рупором вокруг рта:
– И что в этом веселого?
– Не знаю, – хихикаю я.
– А? – Кайден прикладывает руку чашечкой к уху. – Я тебя не слышу. Говори громче.
Я чувствую себя глупо, но тоже делаю из рук рупор и говорю в него:
