поддельными документами. Я очень надеялась, что справедливость восторжествует! Печалило лишь одно, хороших новостей о моем сыне до сих пор не было.
— Завтра я хочу отвезти тебя в одно место.
— Завтра узнаешь. И еще… — Он посмотрел на меня очень серьезно. — Мне надо многое тебе сказать…
— Хорошо, говори.
— Нет, не сейчас, не сегодня, — смутился он. — Позже.
— Ладно.
— Что вот так просто? Ладно, и все? — Он удивленно поднял брови.
— Ты слишком покладиста, это немного пугает.
— Просто я тебе доверяю, — с теплотой посмотрела я в его чудные глаза. — Ведь ты не сделал ничего плохого?
— Нет… Наверное… — неуверенно ответил он.
Глава 30
На следующий день мы отправились за город.
— Куда мы едем? — спросила я, озираясь по сторонам.
— В детдом, — глядя прямо на дорогу, ответил Марк.
— Зачем? — удивилась я и немного испугалась.
— Помнишь тот автобус с детьми, который попал в аварию?
Я кивнула.
— Все дети были из детдома и в тот день ехали из театра. Я думаю, тебе будет полезно навестить их.
— Нет, что ты я не смогу.
— Лиза, надо. — Он посмотрел на меня очень серьезным взглядом.
— Марк, я не могу. Как я буду смотреть на этих детей? Ведь они остались живы. А мой мальчик…
— Ну-ну-ну, Лиза, не надо. Поверь мне, — твердо сказал он. — Тебе станет легче.
— Ну хорошо, — нехотя согласилась я. — Если ты так считаешь…
Детдом находился недалеко за городом. Я слышала о нем, но была здесь впервые. Вокруг носились малыши, а те, что постарше смотрели на нас с интересом. Зачем он привез меня сюда? Я все-таки не понимала.
Он будто заметил мое недоумение:
— Лиза, потерпи минуту. Ты сама все увидишь.
— Ты правда думаешь, что мне нужно видеть этих несчастных детей?
— Думаю, да.
Меня вдруг осенило.
— Господи, ты правда думаешь, что усыновление чужого ребенка спасет меня и поможет забыть о потере? — Я с жалостью посмотрела на него.
Он неопределенно покачал головой.
И тут из столовой вышли ребята. Они шли и шли сплошным потоком, маленькие, большие и совсем крошечные. Все смеялись и шумели, но в глазах читалась необычная взрослая серьезность.
Я смотрела и не могла оторвать от них взгляда. Надо уйти! Не рвать душу! К чему это все?!
И тут в дверях столовой появился мальчишка лет семи, белобрысый, с тонкой шеей и хрупкими плечами. Сердце вдруг замерло и упало куда-то вниз.
— Миша?.. Мишенька, мальчик мой… — Я смотрела на мальчишку, который молча стоял и неловко переминался с ноги на ногу.
— Вы меня знаете? — застеснялся он и посмотрел себе под ноги.
По моим щекам потекли слезы.
— Я мама твоя. Ты не узнаешь меня?
Ребенок поднял глаза и испуганно посмотрел на меня:
— Ты моя мама?
— Да, сынок… Мишенька, иди ко мне, — протянула я к нему руки. — Помнишь это? — Я нарисовала пальцами сердечко в воздухе. Мы всегда так с ним прощались утром, когда он уезжал в детский сад.
Он долго смотрел, нахмурив тоненькие бровки, будто пытался вспомнить. И вот глаза, которые только что были по-взрослому серьезными, вдруг засветились радостью и детским восторгом, будто он получил самый желанный подарок!
— Мамочка! Я вспомнил! Я знал, что ты меня найдешь!
Он бросился ко мне, и я подхватила его, прижала к себе и уткнулась лицом в клетчатую старенькую рубашонку, чтобы он не заметил моих слез. Потом глянула на Марка.
Он стоял в стороне и, сложив на груди руки, улыбался. И только я заметила, что он закусил нижнюю губу, а подбородок подрагивал.
— Марк, ты знал?… Это ты его нашел?
— А кто ж еще? — как всегда, с некоторым самодовольством сказал он и вздохнул.
— Но как? — я не верила своему счастью.
— Чего не сделаешь ради любимой женщины?
Я обнимала своего мальчика, не отпуская от себя ни на секунду. На виске у него я заметила большой шрам.
— Это у тебя после аварии?
— Да, врачи говорили, что я еле выжил. Мамочка, а почему ты так долго искала меня?
— Зайчик, я думала, что ты… Я не знала, где ты. А ты почему не назвал свой адрес и фамилию?
— Я ничего не помню. — Он понуро опустил голову.
У меня потекли слезы:
— Ну ничего страшного. Ведь меня ты вспомнил?
— Да, я помню, как мы играли в саду… Мама, а папа где?
— Ты вспомнил папу?
— Да. Где он?
— А он… он уехал далеко.
— Он умер?
— Нет, что ты? Он жив, здоров, — очень хотелось добавить «к сожалению», но я сдержалась. — Он теперь не скоро приедет… Надеюсь, — прошептала я в сторону.
***
Оформление бумаг заняло совсем немного времени. Опять же, спасибо Марку. Его знакомые юристы все оформили за несколько дней. Мишу нам отдали сразу, после того, как Марк поговорил с директором интерната.
Это была добрая приятная женщина.
Елена Васильевна рассказала, как Миша попал к ним.
— После аварии всех пострадавших детей отправили в больницу неподалеку от детдома. Ну а потом, когда выписали, всех привезли сюда. Тут-то и обнаружился «бесхозный» мальчик. — Она засмеялась, отчего вокруг ее глаз появились лучики.
Марк все это время стоял и кивал, соглашаясь, видимо он все это уже знал.
— А вы не потеряли никакого ребенка? — спросила я, не понимая, как такое произошло.
— Да, в тот день у нас пропал Коля Суриков. Но ребята сказали, что тогда в автобусе его не было, якобы он собирался убежать из театра. Он не первый раз убегал. Я, конечно, наказала, воспитателя,
