который ездил с ними. Но она уверяла, что все дети были на месте.
— А у Миши была серьезная рана на голове, — продолжила рассказ Елена Васильевна, — и все, что он помнил, это свое имя — Михаил. Ни адреса, ни фамилии назвать не смог.
— Его фамилия Астахов, — встрял Марк. — Но это ненадолго. Совсем скоро он будет Матвеев. — Марк взял меня за руку и погладил по голове Мишку.
Я вскинула на него удивленные глаза. Кажется, я пропустила момент, когда мне делали предложение…
— Потом поговорим, — шепнул Марк.
— Поздравляю. Но тогда мы ничего не смогли о нем узнать. Ну и оформили его к себе. Я разыскала всех пострадавших в той аварии. Но мальчик ни у кого не пропал. А про Астаховых, мужчину и его сына сказали, что они погибли. А тут вы. Это чудо какое-то! Как вам удалось найти Мишку?
— Это Марку спасибо, — вытерла я слезы и с нежностью посмотрела на него.
— Ну что ж, я отпущу его с вами под расписку. Но с документами не затягивайте.
Глава 31
Когда Мишка наконец уснул, мы сели в другой комнате на диване и тихо разговаривали.
— Спасибо тебе за сына, — поблагодарила я, с нежностью посмотрев Марку в глаза.
— Не благодари, я и сам хотел его найти… Для тебя.
— Спасибо! — Я прижалась к нему на мгновенье. — Но у меня к тебе много вопросов, — тут же заявила я и отодвинулась.
— Спрашивай, — обреченно согласился Марк.
— Ты все это специально сделал?
— Что? — сделал он невинные глаза.
Я насупилась, мне нужна была правда! Это было важно для меня.
— Ну, шокирующая встреча в баре, и дом этот. А возле банка? Ты следил за мной?
Марк пожал плечами и наконец признался:
— Да. Присматривал. Ты прости, что поместил тебя в такую среду, в такие условия. — Марк отвел глаза. — Но тебе это было нужно.
Я оторопела:
— В смысле? Ты признаешь, что сделал это специально?
Наконец он посмотрел мне прямо в глаза и вздохнул.
— Да. Ты должна была попасть в непривычную и неприятную для тебя обстановку.
Я усмехнулась:
— Ну, вообще-то, я очень быстро привыкла, и мне там даже понравилось.
— А я так и не смог привыкнуть, и иногда сбегал, — признался он и виновато рассмеялся.
На меня вдруг нашло озарение:
— Погоди, то есть ты уезжал в город и наслаждался нормальной комфортной жизнью, а я драила твой старый курятник?
— Ну зачем ты так? Ты же только что сказала, что тебе там нравилось.
— Но зачем ты все это затеял? — удивилась я.
— Шоковая терапия… — пояснил Марк и добавил: — Я дипломированный психолог.
— Да ладно?
— Да. Я долго учился, ездил в Китай и в Индию. Света Климина все обо мне знала. И когда с тобой случилось несчастье, она позвонила и попросила помочь. Я сразу согласился. Ведь ты небезразлична мне и нас многое связывает. В прошлом… — Он нахмурился.
— А как насчёт алкоголя? — вспомнила я, как он изображал алкоголика.
Он захохотал:
— Чтобы отвлечь, обратить на себя внимание и вызвать сильные чувства: ненависть, отвращение.
— О, ненависти мне хватало, после трагедии я ненавидела весь мир. А зачем эта борода, волосы, старая одежда?
— Это часть терапии. Триггер, так сказать.
— Не понимаю. Зачем?
— Тем приятнее тебе было узнать, что люди, внешне сильно отличающиеся от тебя и ниже по статусу, желают тебе добра и готовы помочь. Люди достойные твоего уважения и… любви! — Он улыбнулся и лукаво посмотрел. — И у меня получилось, не взирая на внешний вид. Ведь так? — Он взял меня за руку.
— Получилось, — честно призналась я, вскочила и заходила по комнате. — Однако, ты ловкий манипулятор.
— Психолог, — поднялся он следом.
— Ловкий психолог и манипулятор, а ещё… искусный соблазнитель, — тихо сказала я, вспомнив гончарный круг.
Он подошёл близко:
— Я не специально. Правда. Это получилось само собой.
— А зачем заставил прислуживать тебе? — прищурилась я. — Тоже часть программы?
— Да. Трудотерапия. Прости, но ты была несносной. А этот дом я купил совсем недавно и увидел его практически в первый раз, когда приехал туда с тобой. И я немного прибеднялся. Как видишь, у меня есть квартира в городе, и не одна. И деньги вложены в различные акции. Мне ведь надо на что-то жить. Но деньги потеряли смысл. Все это так, для разнообразия.
— Но зачем все это?
— Чтобы помочь тебе. Во-первых, вырвать из депрессии, а во-вторых, извини, немного перевоспитать тебя.
— Серьезно? Я такая плохая?
— Ну, скажу прямо, характер у тебя был несносный и замашки барские. Хотя ты и сейчас не подарок.
— Ах, ты! — в шутку я хлопнула его по руке. — А машина? Это твоя машина?
Он кивнул.
— И ты каждый день ездил в город на машине?
— А ты правда думала, что миллионеры будут ездить на автобусах? — ответил он вопросом на вопрос и захохотал.
— То есть, меня ты заставлял таскаться пешком до автобусной остановки, а потом ехать с пересадкой на общественном транспорте? — начала я кипятиться.
Он снова кивнул.
— А это-то зачем?
— Тебе было полезно, — смеялся он.
— Скажи, — я опустила глаза, — а куда ты уезжал по ночам?
— Я ночевал в городе.
Я вопросительно посмотрела на него.
Он понял немой вопрос:
— Не с женщиной, если ты об этом.
Я отвернулась:
— Да мне все равно. И я все понимаю…
— Тебе правда все равно? — Он подошел, взял за руки и заглянул в глаза. — Все эти годы я любил тебя и никак не мог смириться с тем, что потерял когда-то, — признался он вдруг. — Я продолжал зарабатывать
