— Он всю жизнь прожил с твоей матерью, а ты скольких сменил?
Вася хохотал громко:
— Это не о моем отце! У него было столько баб, что любой счетчик заклинит. Давай не будем считать чужие грехи. Да и не духовник ты, и я не на исповеди. Это ни тема для разговора! Анжелу это не тревожит. Она человек другого склада. Не тревожься, с этим мы сами разберемся.
— Дай ей возможность получить образование.
— Зачем? Пусть рожает детей и занимается ими. Это куда как нужнее и благодарнее.
— Выходит, ты мою дочь хочешь закрыть в клетке и лишить всякого общения с людьми?
— А к чему общение? Что оно ей даст?
— Ты из нее делаешь затворницу!
— Ничуть. Мы с Анжелкой каждый день выезжаем в город. Развлекаемся, гуляем, бываем в театрах, в салонах, ресторанах, на концертах. Она постоянно среди людей.
— Почему не пускаешь в институт?
— Он ей ни к чему! Работать не будет. И сама не рвется в науку. Пусть матерью станет. Это самое женское дело.
— Вася, вы имеете высшее образование?
— Политехнический закончил.
— Не позволяй Анжелке отупеть. Пусть она не упускает бездарно годы. Ведь никто из нас не знает, что ждет впереди. Образование ей не помешает. Заочно или вечернее, лишь бы была занята делом! — настаивала Варя.
— Подумаем, — ответил уклончиво. И добавил:
— Я не хочу неволить и грузить Анжелу. Но если она решит сама, мешать ей не стану, это обещаю.
— Вася, чем ты занят?
— Зарабатываю нам на жизнь в системе сотовой связи. Короче, у меня все чисто и нормально.
— Дай вам Бог! У тебя есть родители?
— Я же говорил, отец имеется. Но он сам по себе живет, отдельно от нас.
— А мать?
— Она ушла от него давно. Застала с женщиной и не простила. Это случилось давно, — вздохнул зять. И продолжил нехотя:
— Я тогда в институте учился. На третьем курсе. Когда пришел с занятий, мать уже собрала вещи и сказала, что уходит от отца навсегда. Честно говоря, я не удивился. Они не ладили. Разные люди мои родители. Все о чем-то спорили, не понимали один другого. Скандалили всякий день. Отец был дома и даже не попытался уговорить, успокоить мать, будто порадовался уходу, о каком ни разу за все годы не пожалел. Она спросила, буду ли я поддерживать с нею отношения. Но не позвала с собой, не сказала куда уходит и к кому. Я ничего не ответил. Ведь мать бросала нас обоих. Я не участвовал в их разборках. И она не советовалась со мной. А значит, не любила. Коль так, решил не вмешиваться в их дела. Надеялся, что остынут и помирятся, простят обиды и снова сойдутся, как у других случалось помногу раз. Но мать ушла навсегда. Она не простилась, молча закрыла за собою дверь. Отец после того как с цепи сорвался. Каждый день менял женщин, и я однажды решил с ним поговорить по- мужски.
Вася нахмурился. Воспоминания были не из приятных. Их не хотелось ворошить, но теща ждала.
— Высказал я ему все. И за себя, и за мать. В глубине души, что скрывать, ждал ее и надеялся, что отец разыщет и вернет. Но этот разговор поставил точку на моих ожиданиях и надеждах. Отец сказал, что никогда не помирится, если даже она вернется. И сказал:
— Я устал от нее! Нет ничего хуже, чем жить с человеком, какой ненавидит и не понимает. Она все годы называла меня тупицей и бездарем, болтуном и хвастуном. Она считала меня недостойным, говорила, что пропаду без нее, что все вокруг презирают меня. Короче, нет на земле человека хуже. И, даже ложась в постель, подчеркивала, что делает одолжение. Я все терпел, сцепив зубы. И решил доказать обратное, что меня хотят, любят и вовсе не презирают, и я совсем не бездарь. Вот и привел женщину, ничуть не хуже, даже лучше матери, моложе и красивее. Я хотел, чтобы она нас застала. Вот тут и слов не понадобилось. Твоя мать увидела все своими глазами. Сопоставила и поняла, что я ей отомстил за все годы разом.
— А где отец работал?
— Он и теперь в милиции. Криминалист. И, знаешь, Варя, никто его не считает дураком или тупицей. Тем более бездарем. Он в своем деле большой авторитет, один из продвинутых. Не заскоруз и не зачерствел на работе, у него феноменальная память и очень светлая голова. Я горжусь своим паханом. Он иногда может такое отмочить, что диву даюсь!
— А мать где работала?
— Она библиотекарь. Всю жизнь читала книги. А что творится за окном, не знала. Отцу некогда было читать, его постоянно дергали на происшествия. Возвращался усталый, продрогший, голодный, а мать на диване читает очередную книжку и не встанет, чтобы хоть покормить мужика. Он сам себе разогревал ужин. Один, иногда со мной садился за стол. Он общался только со мною, матери, как сама говорила, с ним было неинтересно. Она морщилась от его рассказов, а я слушал, открыв рот. Но не имел отцовских способностей, потому не пошел по его стопам. Одно удивляло, как они поженились, зачем?
— Мать так и не появилась?
— Звонила. Года через три после ухода. Поздравила с окончанием института, спросила, как живу, не появилась ли в доме мачеха? Не женился ли сам? Короче, поговорил, будто с соседкой по лестничной площадке. Ни в голосе, ни в вопросах ни капли тепла. И о себе ни слова. Не предложила увидеться, хотя прошло три года. Потом еще раз нашлась. Отец поднял трубку. Она и не поздоровалась с ним, попросила меня. Примерно такой же разговор как предыдущий. Ну и еще отыскалась, лет пять назад. Честно говоря, думал, что она умерла. Оказалась живая. Посетовала на слишком маленькую пенсию, на плохое жилье и тяжелую жизнь. Я слушал молча. Ничего не предложил. Ведь помогают родным. Ее такою уже не считал давно. Даже не знаю, жива она нынче или нет, мне безразлично. Мать сама вычеркнула себя из семьи. А и живя с нами, оставалась чужой. Она все делала из милости к нам, но не от сердца. Потому, нет ее у меня и не было.
— Васька! Как же судьба обделила! Самое нужное отняла.
— Отнимать было некого, — вздохнул человек.
— Может, я хоть немного заменю тебе мать. Я буду очень стараться.
— Стань другом, мне Анжела много рассказывала о тебе. И я, честно говоря, ей по светлому завидовал.
— Васек! Анжела у меня с характером. Если где-то взбрыкнет, не обижайся, а и я тебе помогу сладить с нею.
— А кому нужна бесхарактерная, глупая телка? Я искал жену для жизни, а не куклу для постели, — ответил сухо.
— Хорошо Вася, что в дочке оценил, прежде всего, человека. Как вижу, и она дорожит тобою…
Варя, поговорив с зятем, пошла в свою комнату, а дочь с зятем еще долго говорили о чем-то вполголоса. Варвара коротко вспомнила сегодняшнее застолье.
— Мишка каким воспитанным себя проявил. Не стал меня порочить, не сел рядом. Посреди деревенских пристроился. Слушал зятя. Хохотал громче всех. И ушел с деревенскими, чтоб никто не сплетничал. Даже глазом не моргнул, уходя, ни слова не сказал, придет или нет. Хотя, конечно, как появится, если дочь с зятем в доме? Теперь, пока они здесь, не жди его, — вздыхает Варька, повернувшись на бок. Но сон не идет.
