Насторожившись, Сьюзен отложила книгу.
– Странно. - Она задержалась на минуту перед туалетным зеркалом, провела рукой по волосам и расправила юбку. Беспокойство и усталость проложили вертикальную бороздку у нее на лбу, и Сьюзен попыталась разгладить ее кончиками пальцев. Ожидание неизбежной катастрофы было для нее мучительным и гнетущим испытанием.
– Не хочу совать нос не в свое дело, миссис Стоун, но меня беспокоит та телеграмма, что вы получили на днях. Надеюсь, новости неплохие.
Сьюзен сдержала улыбку. На Западе все постоянно лезли в дела друг друга. Подобное поведение в штатах сочли бы непозволительно грубым, здесь же это называлось вести себя по-соседски.
– Это телеграмма от моего поверенного в Вашингтоне. Я полагала, что дело с имуществом моего мужа улажено, но, к сожалению, это не так.
По меньшей мере дюжина вопросов промелькнула в глазах миссис Алдер, но она оставила их при себе.
– Хетти чистит картошку на кухне. Она присмотрит за малышом, пока вы будете разговаривать с мистером Хартом.
– Благодарю вас.
Когда Сьюзен вошла в гостиную, мистер Харт стоял у окна спиной к ней. У него начисто отсутствовали лоск и солидность, присущие большинству известных ей адвокатов. Если у него и есть другая одежда, кроме неизменного потертого костюма, то Сьюзен еще не видела ее. Худощавая фигура мистера Харта излучала силу, что также отличало его от мягкотелых собратьев по профессии, которых Сьюзен встречала в Вашингтоне. У него был плоский, подтянутый живот, довольно широкая для мужчины такого роста грудь, мускулистые бедра, руки и плечи.
Сьюзен откинула со лба волосы и кашлянула в ладонь.
Сняв шляпу, мистер Харт повернулся, кивнул и заговорил:
– С вашего разрешения, миссис Стоун, я перейду прямо к делу. У меня сложилось впечатление, что вы намерены обосноваться в Оулз-Бьютте. Я не ошибся?
– Что ж, я тоже не намерена ходить вокруг да около, - решилась Сьюзен, несмотря на внутренний протест. Открыв для себя с недавних пор, насколько заразительна привычка говорить то, что думаешь, она все же испытывала неловкость и желание извиниться за каждый приступ откровенности. - У меня нет денег, чтобы уехать из Оулз-Бьютта. Впрочем, это не важно. Я пришла к выводу, что одно место ничем не лучше другого. - Сьюзен вздохнула. - Семь долларов - это все, что у меня есть, мистер Харт. Когда они кончатся, я останусь без копейки. Миссис Алдер бьша настолько добра, что кое-чему научила меня за последние две недели. Однако я не тешу себя иллюзиями, что смогу заработать этим на жизнь. Я не справилась с плитой, и моя единственная попытка помочь со стиркой закончилась полной катастрофой. - При одном упоминании о собственных неудачах ее охватила паника, и во рту разлилась желчь.
– Понимаю. Как и где вы собираетесь жить, когда не сможете платить за отель?
Сьюзен присела на краешек стула, набитого конским волосом, и молча поклялась, что не разразится беспомощными рыданиями, во всяком случае, перед человеком, отвергшим ее.
– Я бы не хотела это обсуждать.
– Мне очень жаль, но, боюсь, придется.
Подвергать сомнению слова мужчин было не в характере Сьюзен. Всю свою жизнь она получала от них указания и послушно следовала им. Ненавидя Харта за то, что он заставляет ее унижаться, Сьюзен понурила голову.
– Я не допущу, чтобы мой сын замерз или умер от голода. Когда будет потрачен последний доллар… - Она замолчала, собираясь с силами перед тем, как произнести немыслимые слова. От нестерпимого стыда ее голос снизился до едва внятного шепота. - Я обращусь к миссис Хаук и попрошу ее взять меня на работу.
Грэшем Харт выронил шляпу и ошарашенно уставился на нее:
– Вы намерены продавать себя?
Плечи Сьюзен поникли, и она скорчилась, услышав столь прямую оценку своих намерений.
– Что еще мне остается? - спросила она дрожащим голосом. - Продавать себя - единственный выход для женщины, у которой нет ни денег, ни талантов, ни мужчины, который мог бы позаботиться о ней. Иначе мой сын умрет с голоду. - Сьюзен отвернулась, чтобы он не видел ее слез.
Грэшем Харт пристально посмотрел на нее.
– Миссис Стоун, думаю, вам надо кое с кем познакомиться. Не возражаете, если я вас подвезу?
– Уверена, что уже знакома со всеми в Оулз-Бьютте, - безразличным тоном возразила она, чувствуя себя больной и измученной.
– Вы не встречались с миссис Уинтерс. Она живет в Каунти-Крик. Это в четырнадцати милях отсюда. Миссис Уинтерс - удивительная женщина. Возможно, она сумеет помочь вам.
Сьюзен бросила взгляд в окно. День был великолепный: ветреный и холодный, но ясный. Небо сияло такой пронзительной голубизной, что хотелось плакать. Воздух был так чист и прозрачен, что, казалось, его можно пить. Сьюзен уже забыла, когда в последний раз от души наслаждалась прогулкой.
На минуту она крепко прижала к глазам подушечки ладоней и затем спросила, уставившись в пол:
– Почему вас интересуют мои дела, мистер Харт?
Он нахмурился:
– Вовсе не потому, что я чувствую себя обязанным по отношению к вам.
В других обстоятельствах Сьюзен, возможно, улыбнулась бы. Упрямство, с каким мистер Харт отрицал невидимую связь между ними, печалило и забавляло ее.
– Если это снимет тяжесть с вашей души, я готова заявить вслух, что не считаю вас ответственным за то положение, в которое попала. В моих бедах виноват кто угодно, но не вы. Я перестала упрекать вас еще неделю назад.
Его брови недовольно сошлись на переносице.
– Жаль, что вы вообще обвиняли меня. Мы оба ошиблись.
– Полагаю, что так. - Сьюзен подняла руку и бессильно уронила ее на колени.
– Вы согласны поехать со мной к миссис Уинтерс? - Не дождавшись от нее ничего, кроме косого взгляда, Харт нагнулся, чтобы поднять с пола шляпу, и выпрямился с очередной хмурой гримасой. - Хотя я ничем не обязан вам, миссис Стоун, похоже, вы намерены остаться в Оулз-Бьютте, и поэтому вполне естественно, что я чисто по-соседски обеспокоен вашим благополучием. На Западе, знаете ли, принято протягивать соседу руку в случае нужды.
Сьюзен повернулась к окну, размышляя о том, как было бы славно сбежать из своей комнаты, от всех забот и тревог, и провести несколько часов на свежем воздухе. Может быть, Хетти присмотрит за Нэйтом. Поездка по крайней мере позволит ей проветрить залежавшуюся шляпку и накидку.
– Надеюсь, вы позаботились о том, чтобы нас кто-нибудь сопровождал?
Он невольно рассмеялся, и жесткие линии вокруг глаз превратились в крошечные лучики.
– Ах, простите, миссис Стоун! Я совсем забыл, что вы новичок в наших краях и местные нравы и обычаи кажутся вам грубыми и низменными. Здесь, на Западе, ни у кого нет ни времени, ни терпения на такую чепуху, как компаньонки. Во всяком случае, не для таких зрелых людей, как мы с вами. Ваша репутация ничуть не пострадает, если вы поедете со мной.
