хотя, надо признаться, он был безумно вкусным, – почти ежеминутно напоминая себе о срочности заказа, Эбби ощущала, как при этом её начинают наполнять силы: голова становилась ясной, собранной, готовой к решению сложных и почти невыполнимых задач.
Три дня на то, чтобы сделать всё идеально – такая мысль заставит не то, что адреналин в крови пульсировать в пятикратном объеме, но сумеет и мертвого из могилы поднять.
Когда Кэтрин предложила решить остальные вопросы утром, подтвердив, что самое основное они уже сделали, Эбби от облегчения даже уронила голову на стол. Глаза закрывались, тело ломило от напряжения, во рту вновь появился этот ужасный тошнотворный привкус, а в голове будто бы взрывались тысячи залпов, – и в эту минуту она поняла, что больше не возьмет в рот ни капли алкоголя. Ни одной. Потому что была уверена – так хреново ей, по большей части, именно из-за него.
Эбби повернула ключ в дверном замке, когда часы показывали без десяти двенадцать. Кажется, завтра денек будет ничуть не легче.
Облегченно бросив на столик сумочку, она скинула туфли и на цыпочках прошла по небольшому коридорчику. Да, ей до невозможности сильно хотелось спать, она готова была прямо в одежде ничком упасть на подушки и не вставать, по крайней мере, до утра, но ещё одно, другое желание всё же было… сильнее? Нет, не так… важнее. Осторожно приоткрыв дверь, Эбби невольно улыбнулась, ощутив знакомый яблочный аромат. Уже почти полная луна освещала комнату слабым, едва ощутимым светом, приглядывая за самым прекрасным своим созданием, не смея тревожить её сон. Сделав несколько шагов, Эбигейл присела на корточки, а затем бережно провела ладонью по светлым, слегка вьющимся волосам. Её вера и сила. Её беспокойство и слабость. Её счастье и надежда. Её будущее… и главная причина бороться и жить. Разве в этом мире может быть ещё что-то настолько же ценное?
Адель засопела и резко поморщилась, неосознанно сильнее сжимая пальцами белого плюшевого зайчика. На какое-то мгновение на маленьком лобике выступили тревожные морщинки, а губы плотно поджались, но когда Эбби погладила её по голове, на крохотном личике вновь появились безмятежность и умиротворенность. Подтянув одеяло и, плотнее укутав в него Адель, Эбби нежно поцеловала её в лобик, и лишь удостоверившись, что больше ничто не нарушает её покоя, неслышно прикрыла дверь спальни.
– Ты решила то, что вынудило тебя так спешно уехать? – Тихо спросил Грег, когда Эбби – в прямом смысле того слова – приковыляла на кухню.
– Да, – это было единственное, что она была в состоянии выговорить.
Почти упав на стул, Эбби издала что-то отдаленно напоминающее вымученный стон, а затем потерла уже до предела затекшую шею.
– Болит?
Она попыталась кивнуть. Вышло, по правде сказать, как-то не очень, но… закончить мысль не удалось, потому что прикосновение прохладных пальцев к коже напрочь лишило этой возможности.
– Ох…
– Сиди спокойно, – велел Грег, не позволяя ей произнести больше ни слова. Да она и не могла. Даже при всем желании, сказать что-то связное и внятное было бы чем-то из разряда фантастики, поэтому, последующие несколько минут она только и делала, что блаженно вздыхала. Его руки мастерки, со знанием дела, блуждали по напряженному участку тела – в этих нежных и одновременно немного грубоватых касаниях не было совершенно ничего недозволительного, и вскоре Эбби окончательно расслабилась, полностью отдавшись его поистине волшебным рукам.
– Боже, прошу, не останавливайся, – выдохнула она, когда снова обрела способность говорить.
– Совсем не при таких обстоятельствах мужчина ожидает услышать от женщины нечто подобное, но, черт, – Грег усмехнулся, а затем вдруг восторженно качнул головой, – как же эротично ты это сказала!
Эбби возмущенно открыла рот, пытаясь не улыбаться слишком явно.
– Доктор Мартин, иногда вы такой… пошлый!
– Знаю, – рассмеялся он, – и так же знаю, что тебе это нравится. Как и я.
Ммм… он, конечно, был прав, но всё же…
– Тебе не кажется, что это звучит слишком самонадеянно?
– Нет, – тихо и всё так же уверенно сказал Грег, – ведь это действительно так.
Улыбка вдруг стала шире, и отчего-то захотелось его подразнить. Чуть-чуть.
– Это лишь слова, которые ты никогда не сможешь доказать.
Руки Грега на мгновение замедлились. Он не ожидал получить от неё такой открытый вызов, хотя шутили и дурачились они, фактически, постоянно. Интимные темы не были чем-то запретным и, что было самое удивительное, Эбби никогда не чувствовала ни капельки смущения или стыда. С этим мужчиной ей было легко. Уютно. Совсем, как дома.
– Уверена? – Спросил он, позволяя ощутить ширину своей улыбки.
– Абсолютно, – тут же ответила она, – ты окажешься прав только в одном случае: если я признаю это. А я никогда этого не сделаю.
– Сыграем? – Шепнул Грег, слегка наклоняясь к её уху. И снова на её губах заиграла та самая хищная улыбка. Она любила возбуждать в ком-то спортивный интерес, но ещё больше любила, когда побеждала. Эта гонка, этот лихорадочный задор, а затем и сильнейшее опьянение от осознания своей правоты… – разве что-то ещё могло вызывать внутри подобное? – Если выиграешь, я пробегусь по центральной площади в одних трусах.
Эбби рассмеялась. Сон, как рукой сняло.
– Не пойдет. В Майами такое явление вполне нормально.
– Я разрешу тебе самой выбрать дизайн и расцветку.
– Ммм, – в голове уже созревал довольно экстравагантный план, – думаю, с этим можно согласиться.
– Но если выиграю я, ты признаешься, – настаивал Грег.
– Если выиграешь ты, в чем я очень сомневаюсь, можешь даже попросить меня о дополнительном бонусе.
– Какого рода? – Не без интереса спросил он.
– Какого душа пожелает.
Она не знала, почему сказала это, но когда ею завладевал азарт, мозг просто отказывался подчиняться. Особенно в такой поздний час. Особенно, когда хмель всё ещё продолжал колотить в голову.
– Ты ведь понимаешь, что я не попрошу тебя пробежаться по улицам Брикелла в купальнике? Что выберу нечто… более приятное для меня?
Она понимала. И очень хорошо. Но сейчас даже это навряд ли могло остудить её пыл.
– Не мечтай слишком долго, Мартин, потому что я намерена тебя победить. – Перевела тему Эбби, задорно соскочив со стула. Она вытащила из ящика толстую колоду карт, а затем с дразнящей улыбкой повертела её в руках. – Или ты передумал?
– Теперь, когда ты заговорила о бонусе? – Он усмехнулся, удобно устраиваясь за столом. – Нет. Будь готова принять поражение.
Она лишь закатила глаза, совершенно убежденная в том, что против настоящего чемпиона по игре в Рамми [6] – то есть, неё самой – у этого мужчины нет абсолютно никаких шансов. Какие мысли настигли её уже буквально
