Мысль об Уэббе заставила ее вспомнить сегодняшнее утро и их прощание. У Роанны не было опыта в общении с мужчинами, и она могла только догадываться, что испытывает Уэбб по отношению к ней. В ту ночь он был пьян и зол на нее. Если бы не выпил, вероятно, не вел бы себя так агрессивно, но ведь она легла с ним в постель без всякого сопротивления. Конечно, ситуация была для нее унизительной, но втайне она была счастлива и совсем не жалела о том, что произошло. Как бы дальше ни сложилась ее жизнь, эту ночь у нее не отнять — она лежала в объятиях Уэбба и занималась с ним любовью. Боль, которую она испытала, была сильнее, чем ей представлялось, и все равно это пустяк по сравнению с ощущениями счастья, когда их тела сливались воедино. Перед ее глазами то и дело возникали подробности этой ночи. Ну, предположим, первый и второй раз он действовал под парами текилы. Но потом… Возможно, он был немного не в себе, но прежде всего старался доставить наслаждение ей. Его руки были нежными, и ласками он постарался компенсировать причиняемую ей боль.
А потом ушел и оставил ее одну в маленьком дешевом мотеле, как будто она была продажной женщиной. Неужели она так некрасива, что, проснувшись утром и увидев ее в своих объятиях, он разочаровался? По крайней мере он оставил записку и вернулся, и ей не пришлось искать взятую напрокат машину.
Сегодня утром Уэбб поцеловал ее и сказал, что она ничего не поняла. Если он совсем не любил ее, то какую игру затеял? Но одно она знала наверняка — он все еще не простил ее.
Свернувшись калачиком в кресле, она глядела на молнии за окном и думала, что годы до убийства Джесси были самыми счастливыми в ее жизни, потому что тогда он был ее защитником и героем. Только перед рассветом Роанной овладела легкая дремота.
К завтраку вместе с Глорией явилось все ее семейство, что было довольно редким явлением. Вероятно, Глория решила дать бой, и ей требовалась поддержка.
Незадолго до этого Роанна поднялась в комнату Люсинды и сообщила ей хорошие новости. Услышав, что Уэбб возвращается, Люсинда как будто помолодела: в движениях стало больше энергии, на лице появились краски, чего не было уже давно. Спустившись к завтраку, она удивленно подняла брови, увидев семейство Глории в полном сборе, потом понимающе взглянула на Роанну.
Роанна лишь пожала плечами и, подойдя к буфету, наполнила тарелки для себя и для Люсинды.
Дождавшись, когда все начали есть, Глория сделала первый выстрел.
— Люсинда, мы все обсуждали твое решение по поводу Уэбба и надеемся, что ты изменишь его, потому что оно безрассудно. Поставить его во главе управления имением и ведения семейных дел! Зачем? Роанна вполне справляется, и мы просто в нем не нуждаемся.
— Мы? — Люсинда подняла бровь. — Глория, я благодарна тебе, ты дала мне возможность наслаждаться твоим обществом последние десять лет, но мне, вероятно, следует напомнить, что это дело должны решать Давенпорты, а единственные Давенпорты здесь — я и Роанна. Мы с ней обсудили все и решили, что Уэбб снова должен занять свое законное положение в семье.
— Уэбб — не Давенпорт, — встрепенулась Глория, — он Тэллент. Имение и деньги должны по праву принадлежать Роанне. Это будет только справедливо, если они перейдут к ней.
Роанна поняла, что они готовы на все, лишь бы Уэбб не появлялся в Давенкорте. Конечно, Глория мечтает, чтобы все унаследовал кто-нибудь из ее семейства, но на худой конец сойдет и Роанна. Глория предполагала, что Роанной она сможет управлять, а с Уэббом ей не справиться. Суть дела была именно в этом, а не в том, был или не был Уэбб убийцей. Все в конечном итоге сводилось к деньгам и положению в доме.
— Повторяю, — Люсинда чуть повысила голос, — что я и Роанна приняли решение.
— Роанна не может быть беспристрастной, если дело касается Уэбба, — вступил в разговор Гарлен.
Корлисс наклонилась вперед, и в ее глазах сверкнул огонек радости в предвкушении
скандала.
— Кажется, Джесси застала их в пикантной ситуации? — невинным тоном спросила она.
Брок оторвал глаза от тарелки и мрачно взглянул на сестру. Роанне он нравился больше всех из семейства Глории. Этот парень не собирался оставаться в Давенкорте всю жизнь, его мечтой было заработать побольше денег и построить собственный дом. Со своей девушкой он встречался уже довольно долго, и в этом году они хотели пожениться. У Брока была сильная воля, и в этом он не был похож на своего отца — Грег все предоставлял решать Ланетт.
— Я считаю, — твердо сказал он, — что решение Люсинды только восстановит справедливость.
— Но… — возмущенно начала Ланетт, и Корлисс опять воспрянула духом в предчувствии ссоры.
— Я считаю, что Уэбб ни в чем не виноват и говорю при всех, что рад его возвращению, — твердо повторил Брок.
Глория и Ланетт с недоумением смотрели на предателя в их собственном стане. Брок, не глядя на них снова вернулся к еде.
Роанна тоже сосредоточилась на своем завтраке, стараясь отвлечься от того, что говорят за столом. Если бы она стала отвечать на выпад Корлисс, тем самым порадовала бы ее безмерно. Но ей было совершенно все равно. То ли у Корлисс не было таланта Джесси делать обидные замечания, то ли изменилась сама Роанна, но Корлисс казалась ей не более чем надоедливой дурочкой.
Словесная баталия продолжалась в течение всего завтрака. Глория, Гарлен и Ланетт по очереди выдвигали неопровержимые, по их мнению, аргументы против возвращения Уэбба. Грег казался равнодушным и не вмешивался в разговор, а Брок, закончив завтракать, извинился и ушел по делам.
Роанна продолжала есть, глядя в тарелку, и все атаки отбивала Люсинда, непоколебимая, как скала. Глория зря тратила свой порох.
Когда сегодня утром Роанна сообщила Люсинде хорошие новости, та просияла, как рождественская елка, и засыпала Роанну кучей вопросов о том, как он выглядит, что говорил и сильно ли изменился. Казалось, она почти не отреагировала, когда Роанна сказала ей, что Уэбб до сих пор не забыл обиду, нанесенную ему десять лет назад.
— Это естественно. — Люсинда пожала плечами. — Уэбб никогда не был похож на комнатную собачку. Я думаю, у него есть, что сказать мне, и, когда он вернется, я готова выслушать все, как бы это ни было тяжело. Но как ты смогла убедить его вернуться? Я знала, что ты — единственная, кого он станет слушать.
Слушать? Роанна подумала, что он скорее действовал, а не слушал.
— Расскажи мне, как он выглядит, — попросила Люсинда, вероятно, забыв, что Роанна только что описывала его.
Роанна помедлила, снова представив его себе таким, каким увидела в полумраке кафе. Вряд ли нарисованный ею портрет может быть объективным, ведь она смотрела на него глазами любящей женщины. Во всяком случае, от прежнего Уэбба осталось немного.
