Ее ранний звонок застал его еще в постели. Наташа просила его приехать как можно скорее, и Левчик вскочил с кровати, как ошпаренный. С такой бешеной скоростью он, наверное, не собирался даже в армии по тревоге – уже через несколько минут его джип выехал со двора.
Несмотря на ранний час, Наташа встретила его почти полностью одетой, словно собравшейся куда-то идти. Держалась она с ним подчеркнуто строго, если не сказать – официально. Левчика это насторожило, он напрягся – а вдруг его вызвали лишь для того, чтоб объявить окончательный и неутешительный для него вердикт?
Предложив гостю кресло, сама Наташа осталась стоять.
– Лева, мне нужна твоя помощь. Дело в том, что я должна выполнить одно очень важное поручение. – Наташа явно волновалась, голос ее чуть подрагивал. – Но прежде, чем я расскажу тебе о нем, дай слово, что сохранишь все в тайне и не будешь задавать никаких вопросов!
Левчик, улыбнувшись, сдержал вздох облегчения – его самые худшие опасения, к счастью, были напрасны!
– Я с радостью помогу тебе, Наташ, и, клянусь, буду при этом нем, как рыба! Что нужно делать?
– У меня есть несколько адресов в Подмосковье. Я должна побывать там и постараться скупить кое-какой антиквариат. Без машины мне не обойтись…
– Господи, ерунда какая! Да я готов катать тебя сутками напролет! Едем хоть сейчас!
– Подожди, Лева, это еще не все. Весь скупленный антиквариат мне надо будет потом продать, причем продать с максимальной выгодой! Как это сделать – я не знаю. У меня нет в этом деле никакого опыта и никаких знакомств. Ты – моя единственная надежда! – Наташа замолчала, с ожиданием глядя на Левчика.
– Честно говоря, – замялся он, – до сих пор мне не приходилось иметь дел с антиквариатом. Надо навести справки, разузнать что к чему… Но если ты мне дашь на это хоть пару дней, Наташ, я обещаю привести к тебе самого толкового и самого щедрого антиквара Москвы!
– Правда?! – Наташа впервые улыбнулась.
– Сто пудов! – засмеялся Левчик. – Какие проблемы, Наташ? Ты прямо как ребенок, честное слово! Сколько ты хочешь получить за свое старье?
– Я пока еще не знаю, сперва надо это старье купить!
– Так в чем же дело? Вперед, за сокровищами! – Левчик поднялся из кресла. – Едем?
– Ты прелесть, Левушка! – Наташа чмокнула его в щеку. – Едем!!!
Шесть дней с утра до ночи колесили по всей области Наташа с Левчиком. Они с маниакальным упорством лезли в самые отдаленные уголки, теряли дорогу, плутали, буксовали в глубоком снегу, и ни разу Левчик ни словом, ни жестом не выказал своего недовольства.
Он был безотказен – каждый день ровно в шесть утра его джип уже стоял у Наташиного подъезда. Он был нелюбопытен – всегда оставался в машине и не задал ни единого вопроса, что бы Наташа ни приносила в джип из очередной избы. Он был внимателен и заботлив – держал наготове термос с горячим кофе и пакет с бутербродами для Наташи, а случись той задремать в дороге – сбавлял скорость и старался ехать аккуратней. Наконец, он был безукоризненно корректен – ни разу и намеком не напомнив ей о том, что произошло между ними после ее посещения казино.
Наташа была чрезвычайно довольна своим помощником, ее смущало лишь одно обстоятельство: при всех своих достоинствах Левчик был, безусловно, небескорыстен. Он явно стремился добиться расположения Наташи, не догадываясь еще, что его шансы равны нулю. Проблема с его любовью не приблизилась к разрешению ни на шаг, наоборот, только усугубилась – вместо того, чтобы отдалиться от Левчика, ограничить свое общение с ним до минимума, Наташа прибегала к его помощи, проводя с ним наедине едва ли не круглые сутки! А ведь еще предстоит продажа всего собранного, и опять без Левчика ей будет не обойтись! Левчик, Левчик… И когда только это закончится! А главное – чем?!…
А между тем Наташина миссия подходила к концу, причем улов в области оказался и богаче, и интересней, чем в Москве. В основном это были иконы и церковная утварь. Попадались вещи действительно редкие, даже уникальные.
В деревеньке под Орехово-Зуевом были приобретены шитые золотом и серебром антиминс, плащаница и две хоругви потрясающей работы. Вышивкам было более двухсот лет, но каким-то чудесным образом все они прекрасно сохранились. В Серпухове Наташе продали серебряные дискос и потир начала восемнадцатого века, украшенные опалами, аметистами и бирюзой. В Верее – примерно того же времени наперсный крест и панагию, в Сергиевом Посаде – старинную дароносицу…
Много было икон. Среди них – несколько миниатюр строгановской школы и одна большая, в сорока клеймах, житийная икона Дмитрия Солунского работы, возможно, самого Симона Ушакова. Во всяком случае, изображение лика святого отличалось той характерной «одутловатостью», которая была так не по душе протопопу Аввакуму в манере письма этого мастера.
Все это были настоящие раритеты весьма немалой цены, но все они померкли перед невероятной находкой, что ожидала Наташу в крохотной деревушке Лопатиха в Чеховском районе.
Это произошло в самом конце дня, когда давным-давно стемнело, и уставшая Наташа уже подумывала о том, чтоб вернуться домой. Но Левчик, придерживаясь обговоренного еще утром маршрута, упрямо гнал свой джип вперед. Это была уже вторая их попытка отыскать деревню. В первый раз подвела карта – дорога, которая должна была привести их к цели, неожиданно оборвалась у зеленых ворот какой-то войсковой части. Пришлось расспрашивать часового, возвращаться назад и делать огромный и утомительный крюк.
Деревня была небольшая и, судя по темным окнам в большинстве домов, – дачная. Таких сел – брошенных, полумертвых зимой и оживающих лишь к лету – в Подмосковье стало полным-полно. «Профессиональных» крестьян повсеместно с их земель уверенно теснил новый социальный тип – бледнолицый дачник в шортах с ракеткой или удочкой в дряблой руке.
Недолгие поиски привели к старой, перекосившейся на один бок избушке. Дверь, как обычно, сразу не открыли, – Наташа уже привыкла к тому, что обитатели таких хором к поздним и незнакомым визитерам относились крайне настороженно. Наконец, после долгих переговоров, дверь с жалобным скрипом открылась, и Наташу впустили в дом.
Хозяйка – крохотная, тщедушная старушонка, одетая в какие-то невообразимые лохмотья, смотрела на свою гостью круглыми от страха глазами. Не заметить ее испуга было невозможно.
– Варвара Лукьяновна, вы что, меня боитесь? – как можно мягче спросила Наташа.
– Боюсь, милая! Страх как боюсь, – с готовностью подтвердила старушка. – А как не бояться-то – ночь на дворе, да и одна я, как перст…
– Не бойтесь, Варвара Лукьяновна, я не сделаю вам ничего плохого!
