Он вынул из кармана носовой платок и провел им по лицу.
– Она прожила всего несколько недель, – заключил он. – Я, малодушный, почувствовал облегчение, когда меня вызвали, чтобы сообщить, что она умерла во сне.
– Вы ничего не могли бы поделать, – успокоила Би, коснувшись его рукой.
– О, нет, он мог бы, – сказал Роджер. – Не поймите меня неправильно, Стив. Я знаю, что вы сделали больше, чем сделало бы на вашем месте большинство людей, и с наилучшими намерениями. Если она была такой бедной, кто бы заплатил за дорогой приют для престарелых? Но теперь наш собственный опыт приоткрывает завесу над галлюцинациями мисс Марион, не так ли?
– Это доказывает, что я была права! – с триумфом произнесла Би. – Другой свидетель, независимо от нас, видел призрак. Никто из нас не слыхал о том, что случилось с мисс Марион, и нас нельзя обвинить, что мы оказали влияние на нее. Я уверена, что дух тот же самый – очаровательная молодая девушка, умершая безвременной смертью.
Отец Стивен откашлялся:
– О, дорогая! Разве я не сказал?.. Поистине, это пример того, как неосознанно я искажаю факты. «Друг» мисс Марион не был женщиной, Би. Это был молодой и красивый мужчина.
Я подумала, что Би собирается ударить Роджера тарелкой из-под печенья. «Грубиян» – единственное подходящее слово, которым можно было охарактеризовать его смех.
Насмеявшись от души, он долго извинялся.
– Это очень трогательная и трагическая история, – сказал он. – Стив, прекратите заниматься самобичеванием, вы поступили так, как и должны были поступить. И у вас это получилось хорошо. И престарелая леди имела в течение многих лет... – уголки его рта сильно дернулись, но он овладел собой и продолжал: – Утешение. Она долго этого дожидалась. Не кажется ли вам, что эта история подтверждает мою теорию, а не версию Би? Кевин видит прелестную девушку, мисс Марион видела мужчину.
– Не обязательно. – Лицо отца Стивена было все еще мрачным, но мне показалось, что после рассказа он почувствовал облегчение. – Этот старый дом мог быть свидетелем многих трагедий, Роджер. Мы знаем так мало. Возможно, здешняя атмосфера особенно способствует...
Он подбирал слова. Би кивнула.
– Я знаю, что вы хотите сказать, Святой отец. Здесь атмосфера мира. Мы все чувствуем это. Может быть, поэтому мы продолжаем жить здесь после того, что случилось, вместо того чтобы сбежать отсюда. Почему бы прежним обитателям не ощущать то же самое?
Отец Стивен выглядел огорченным, но он сдерживал себя. Он стал бы протестовать против точки зрения, которую можно было назвать по меньшей мере неортодоксальной, если бы Роджер излагал ее более тактично.
– Честное слово, Би, я не понимаю, как здравомыслящая, разумная женщина может поверить в такую чушь.
Би вспыхнула. Присутствие пастора удерживало ее от ответных колкостей, поэтому я это сделала за нее:
– Эти ваши теории – чушь. Точку зрения Би подтверждают несколько фактов.
– Какие?
Я начала загибать пальцы:
– Во-первых, Кевин общается с женщиной. По крайней мере, для него она женщина. Во-вторых, я видела очертания девушки с золотистыми волосами. В-третьих, и я, и Би – обе слышали женский голос. В-четвертых, и я это считаю наиболее значимым, портрет в комнате Кевина тоже принадлежит девушке с золотистыми волосами. Портрет был написан сравнительно недавно. Так вот, я думаю, что если он был написан сто лет назад, то автор портрета мог наблюдать то же видение, что теперь наблюдает Кевин.
Реакция была самой благоприятной. Би захлопала в ладоши. Отец Стивен в задумчивости кивнул. Даже Роджер слегка отступил:
– Что же, я не думал об этом. Все равно...
– Тише, – Би предупреждающе подняла руку. – Кто-то идет.
Это был Кевин.
– А вот и я, – сказал он после того, как Би ответила на его стук в дверь. – Я всюду искал тебя. Я не знал, что у нас гости.
Как всегда, у меня появилось ощущение недоверия при виде его, выглядящего и ведущего себя так нормально.
– Это называется эгоизмом, – продолжал он весело. – Спрятаться здесь и уничтожить всю еду. Держу пари, это Роджер прикончил все печенье. Я ужасно голоден.
– На кухне есть еще, – сказала Би. – Почему бы тебе не сходить за ним? Я заварю свежего чаю.
– Хорошо. – Кевин исчез, оставив дверь открытой.
– В это трудно поверить, – пробормотал Роджер, не спускавший с него глаз. – Он выглядит таким...
– И мисс Марион была такой же, – сказал отец Стивен. – Но в отличие от нее он, по-видимому, не помнит ничего из своих похождений.
– Может быть, и у нее начиналось так же, – предположила я, содрогнувшись.
– Я собираюсь поговорить с ним, – сказала решительно Би.
– Вы с ума сошли! – воскликнул Роджер.
Но она успокоила его властным жестом.
– Не о его... видениях. Это ухудшит дело, я согласна. Я сделаю это с умом, будьте спокойны. Но я чувствую, что мы обязаны определить, в сознательном или бессознательном состоянии он находился. Это просто необходимо.
Для обсуждения мнения Би уже не было времени, даже если бы кто-либо из нас и захотел это сделать, а по лицу молчащего Роджера я определила, что у него есть возражения. Но рот Би сложился так же упрямо, как и у Роджера. Я уже не раз убедилась, что под ее кажущейся мягкостью скрывается непреклонная воля.
Кевин вернулся через несколько минут.
– Мы должны собираться почаще, – сказал он, ставя тарелку с печеньем на стол. – Роджер, вы выглядите не совсем обычно. Я прервал вашу беседу? О чем вы говорили?
– О призраках, – ответила Би.
Роджер поперхнулся печеньем, которое надкусил. Я подумала, что если именно это Би называет «поговорить с умом»... Но Кевин лишь с любопытством посмотрел на нее.
– Я размышляла, – продолжала Би, – могут ли они бродить по этому дому.
– О, наверняка, – сказал Кевин непринужденно. – Как же могут места, подобные этому, обойтись без призраков. А ты их не видела, тетя Би?
Еще не существовало актера на сцене, экране или на телевидении, который бы мог задать этот вопрос с таким простодушием. В отличие от него ответ Би был явно фальшивым:
– Я видела. Раз или два, но мне показалось, что я сплю. Это случалось в те моменты, когда я засыпала.
– Что же ты видела? – спросил Кевин.
– Не видела. Но мне показалось, что я слышала голос, девичий голос.
– В самом деле? Это изумительно. – Кевин поставил свою чашку на стол и лучезарно улыбнулся тетушке. – Это, должно быть, Этельфледа.
Я дважды споткнулась на узкой лестнице, ведущей в подвал. Если бы Роджер не поддержал меня под локоть, я бы упала.
Кевин вел нас, чтобы показать надгробие Этельфледы. Именно это обстоятельство, по-видимому, и повлияло на мое состояние, на координацию движений.
