умные слова! Должен повестись.
— …что никто никому не мерещится. И сниться нам обоим одно и то же не может. Разыграть нас — опять же, обоих сразу, — тоже некому. В итоге в сухом остатке получается, что сегодня просто повторяется вчерашний день. Вот и всё. Просто, кроме нас с тобой, больше никто его не помнит.
— Ну, спасибо! — А из глаз волной злости смывает ужас. Слава богу. — А нам-то такой подарочек — за что? И завтра что, опять будет вчера? И послезавтра? Ладно, хоть уроки делать легко. Переписал всё заново, как попка-дурак, и сойдет. Жалко, вообще всё сохранить нельзя. Как файл в компе.
Еще пытается шутить. Умница и герой.
— Нет, завтра как вчера уже не будет. Во всяком случае, я так думаю. Сегодня я видела кошмар.
— Я — тоже! — поежился братишка.
Ладно хоть больше не пытается скрывать. Героический ты наш.
Кстати, носки он сегодня надел другие. Специально — как вклад в борьбу с «днем сурка»?
— Знаю — это я тебя заразила. Извини. Ничего, ты теперь спишь далеко — так что поправишься.
Смеяться на слове «лопата».
— Это Никита нас обоих заразил, — серьезно отрезал Женька. — Тем, что умер.
Он так и не заплакал. Ни разу. Даже ночью. Зорка прислушивалась. Как уж могла.
Кроме тех ночей, когда любовалась приятнейшими из снов сама.
— Жень, мне тоже его очень не хватает.
— Понимаю, — вздохнул он. — Ты там что-то про твой кошмар…
— Да, про него, любимого. Он — вчерашний. Тот же самый.
— Ну, раз всё повторяется… — братишка осекся. Представил, что и кошмары теперь станут повсенощными. С гарантией.
А следующей догадкой станет, что он никогда не вырастет. Навсегда — двенадцать лет. Вечное детство.
— Жень, мы все — в опасности. А я слишком долго прятала голову в песок. Больше — нельзя. Мне нужно действовать. Возможно, мне просто дали последний шанс.
— Кто дал? И почему именно тебе?
— Об этом лучше не задумываться. Может, о нас, таких бестолковых, наконец вспомнили наверху.
— Или внизу. А если это — шанс тебя угробить? — прямо озвучил их сомнения Женька.
— Запросто. Но если не сделать ничего — будет или вечно повторяющийся день, или беда с нами всеми. Причем, скорее второе. «Праздник сурка» не может продолжаться бесконечно. Даже в кино, помнишь?
— А если сделать, что им нужно, — и будет хуже? — Женька уже согласен на вечный «день двоих помнящих»?
— Видишь — два шанса против одного.
Ей не зря показали смерть Никиты. Сбудется и всё остальное. И очень скоро. Алик зубов вставить не успеет…
Жаль, и в самом деле так не будет каждый день. Зорка успела бы сто раз найти Диму. И тысячу — его убить. Разными способами.
— Зор, то, что ты должна сделать, это опасно? — Брат понял, что не отговорить.
Зорка так хотела сохранить детство хотя бы Жене! Чтобы хоть он так быстро не взрослел.
Не вышло. Как и многое другое. В общем-то, ничего — не вышло.
— Да, к сожалению.
— А с тобой — можно? — Вот теперь в глазах — знакомые двенадцать лет. Почти. Вперед, к приключениям!
— Нет. Тебе-то там точно — не место. И я не прощу себе, если ты пострадаешь. Так что с твоей стороны эгоистично напрашиваться на такие опасные приключения.
— А с твоей, можно подумать, нет? — фыркнул Женька. — Со мной-то что будет, если ты… не вернешься?
— Береги себя и маму. Ты тогда будешь в семье самым старшим. Вожаком стаи. А сейчас — собирайся. Завтракать — и в школу. Сегодня на обед вчерашняя яичница с ветчиной. И если ничего не сделать — будем лопать ее всегда. Не бери «Русский». Забыл, что с него удерете всем классом? Если, конечно, ты их не отговоришь. Всё же в таком повторении что-то есть…
2
Знакомый бар, другие посетители, то же Людкино лицо. С тем же выражением. И вовсе не из-за «дня сурка». В баре-то они вчера действительно не были.
Здравствуй, Жанна. Тебя сюда сама судьба привела. Значит, начинать будем с этого? Терять уже всё равно нечего. После того, как пыталась покончить с собой методом «замерзну насмерть», — нечего точно. Считай, уже живешь взаймы.
Значит, говоришь, на куски бы себя порвать дала? Только всё, на что тебя до сих пор хватило, — выскочить в сугроб и дать в морду левому подонку. Впервые в жизни увиденному.
— Привет, герлы. Куда делись в прошлый раз?
— Пришлось срочно свалить, — усмехнулась Зорка. — Зато сейчас мы здесь. Твое предложение еще в силе?
Можно убежать снова. Найти другой путь… Уборная — рядом, там легко открывается окно, еще не поздно. С соседней улицы можно вызвать такси. Опять.
А смысл? Если судьба сдохнуть — туда и дорога. Всё равно впереди ничего, кроме теткиных клиентов, не ждет. Пусть они хоть сто раз «приличные» и «избранные». И увозят в ночь после не менее приличного ужина в семейном кругу.
А отговорка о другом пути — любимый отмаз каждого первого труса. Пусть не сегодня, а завтра, так?
— Я о вас говорила с ребятами, — небрежно усмехнулась Жанна. — И с вами уже очень хотят познакомиться…
— Правда? — восхищенно округлились глаза Людки.
Сейчас еще о красивых мальчиках расспрашивать начнет. Черт, ее-то ты, Зорка, зачем взяла с собой? И куда бы теперь сплавить?
Никуда. Потому как не уйдет. Да и Жанна тогда сразу что-нибудь заподозрит.
А завтра Зорка проснется опять в «среде» и потащится сюда снова… Вот весело будет.
— Правда.
Хорошо, что она сидит. А то от тона Жанны подкосились бы ноги. А так — только поджилки вот-вот затрясутся.
Лучше не представлять этих «ребят». А то не только Андрей с папашей — Миха красавцем и лапочкой покажется.
Мама, что Зорка делает?! Мама? Ей-то точно на это плевать. Что прежде, что сейчас. Если и заметит отсутствие дочери, то лишь по изменившимся условиям жизни. Изрядно ухудшившимся.
— Где этот тусняк? — небрежно уточнила «Рина».
— Где всегда — на Гюго. Тусовка Макса — ее все знают. Самая зашибенная в городе.
Что ж, Зорка вечно — не в числе неких «всех». Меняться поздно.
— А сейчас давайте — для затравки, — Жанна достала три таблетки. Маленьких, голубеньких. Безобидных. Гюрза — тоже змейка миниатюрная. — Сносит круче ЛСД. Увидите небо в алмазах.
А почему не в рубинах цвета крови?
Свою дозу девица проглотила разом, запив для гарантии коньяком. Якобы пятизвездочным. Тетя Тамара бы долго смеялась. Вместе с приличными клиентами.
Людка отважно потянулась к путевке в «алмазное небо».
Зорка незаметно (наверное) толкнула подругу локтем.
— Чего