– А ухаживать за ней вы не пробовали? – снова вставила Полина, и по изумлению, вновь вспыхнувшему на лице Николая, догадалась, что совершила неслыханную дерзость – решилась поучать мужчину. Но сейчас за столом сидела Юлия, а Полина стояла где-то в уголочке сознания, крепко зажмурив глаза и закрыв рот. – Девушке нужны не только разговоры о том, какую выгоду сулит ей брак с вами. Попробуйте признаться в своих чувствах, если они у вас есть, конечно.
– Я обязательно воспользуюсь твоим советом, – Николай с нескрываемым интересом рассматривал Полину, так что Юля почувствовала себя какой-то неведомой зверушкой. Но, тем не менее, взгляда не отвела, как её Полина ни умоляла.
– Пожалуй, я оставлю вас, – Николай поднялся из-за стола. – Спасибо за ужин и за приятную беседу. Ты будешь сегодня присутствовать на гуляниях? – спросил он Дмитрия.
– Не знаю, скорее всего, нет.
– Что же, увидимся. Да, я скажу отцу, что вы можете предоставить нам в обмен пять пудов ячменя и девять гречихи.
– Ты всё правильно понял, – сказал Дмитрий, провожая его из столовой.
Когда он вернулся, Полина сидела за столом, низко опустив голову.
– Ты печальна. Что расстроило тебя?
– Я, наверное, вела себя непозволительно для женщины твоего времени, в обращении с посторонним мужчиной.
– А в твоём времени такое обращение позволяется?
– Да. Но то совсем другое.
– Будь собой. Ты мне нравишься такой, какая есть. А этого мальчишку давно следовало поставить на место.
– Я предчувствовала подобную реакцию на твою женитьбу, но, убедившись воочию, поняла, как трудно нам, особенно тебе, придётся. Может, ты передумаешь, пока не поздно?
– И потерять тебя! Нет! Мне всё равно, что будут говорить. Главное, чтобы ты была рядом, чтобы тебя не забрали у меня.
– Ох, Димочка, я так боюсь!
– Ничего не бойся. Если бы было можно, я обвенчался бы с тобой сегодня же, и тогда никто и ничто не смогло бы нас разлучить. Да, из-за нашего гостя я совсем забыл, почему попросил надеть к ужину именно это платье, – вспомнил Дмитрий.
Он достал из кармана бархатную коробочку.
– Это фамильные драгоценности. Они принадлежали моей бабке по отцовской линии, потом моей матери. Я дарю это тебе в честь нашей помолвки.
Юля открыла коробку и, если бы не сидела, то непременно упала бы. Там лежал гарнитур с сапфирами: колье, серьги и кольцо. Это была точная копия, а, может быть, то же самое, что подарил он ей в будущей жизни. Широко открытыми глазами она смотрела на подарок и не могла поверить.
– Этот гарнитур очень подходит к твоим глазам, – почти повторил он слова Дмитрия Ненашева. – Нет, не плачь, пусть блестят камни, а не твои слёзы.
Он застегнул колье на шее, надел ей на палец кольцо, подвёл к зеркалу:
– Тебе нравится?
– Как я счастлива, что нашла тебя! – проговорила Юля, обнимая его.
– Мне хочется повторить вчерашнюю прогулку. Идём в парк. Ты расскажешь мне, как узнала фонтан «Невинных» и беседку Петра Первого.
Юля улыбнулась:
– Идём, я расскажу, где мы с тобой путешествовали и что видели в будущей жизни.
После прогулки по вечернему парку Дмитрий, как и всегда, проводил Полину до двери в её комнату, целомудренно поцеловал в лоб и прошёл дальше по коридору, скрывшись в своей спальне. Юля не намекала больше о намерении прийти к нему этой ночью, достаточно было сказано днём. Она решила перейти от слов к делу. Совершив некоторые гигиенические приготовления, она облачилась в прекрасную сиреневую сорочку, которой восхищалась. Лёгкий шёлк ласково холодил кожу, окутывая тело мягкими складками, оставляя открытыми руки и плечи. Тщательно расчесала волосы, перехватив их сзади лентой.
Выждала некоторое время, чтобы Дмитрий тоже мог приготовиться, если не к её приходу, то хотя бы ко сну. Накинула поверх откровенного наряда длинный халат, и, прихватив свечу, на цыпочках вышла в коридор.
В доме стояла полная тишина. Полина знала, что все слуги сейчас на гуляниях, где-то далеко на улице слышались оживлённые голоса, крики, смех. Она без стука вошла в комнату Дмитрия. И снова спальня оказалась пуста. Девушка заглянула в ванную комнату, даже в свою будущую спальню – хозяина нигде не было.
– Ах, так! – всё внутри кипело негодованием. – Да пошёл ты со своим принципиальным благородством! – она выбежала из спальни, влетела в свою комнату.
«Он, что, надумал прятаться от меня? И где? А, главное, с кем?» В голове тотчас всплыли слова Маши: «Женятся на одной, а спят с другой… Нагуляться нужно перед свадьбой, а то неизвестно, какая жена достанется». А потом слова Дмитрия: «Я же не святой… Я могу переспать с любой, но не с той, которая согласилась стать моей женой».
Накрутив себя подобными мыслями и подозрениями, Юля со злостью сорвала с себя пеньюар, швырнула в кресло. Он приземлился рядом с деревенским платьем, которое днём принесла Маша. «Ну и ладно. Тебе можно гулять, а почему я должна сидеть?»
Она натянула льняную сорочку, распустила волосы и вышла из комнаты, а потом и из дома, так никого по пути и не встретив.
Полина знала, куда нужно идти. Недалеко от имения, у реки, на широком лугу проходили гуляния в эту ночь. Там горели костры, слышались песни, смех, визг.
Полина быстро дошла до этого места и сразу же оказалась вовлечена в общее гуляние. Никому не было дела до того, кто она такая, её просто схватили за руки и вовлекли в общий хоровод. Злость и огорчения быстро забылись, Юля заразилась общим весельем. Она была рада, что ничем не отличается от других. Она, как и все девушки, была в белой рубахе, с распущенными волосами, кто-то в самом начале нацепил ей на голову венок. Девушка безудержно смеялась, прыгала через костёр, водила хоровод, пела вместе со всеми песни, удивляясь, как хорошо знает слова и мелодии.
Далеко за полночь необузданное веселье стало стихать, молодые люди разбредались парами или садились тихо у костра. Тут Полину нашла Маша.
– Я и не знала, что ты тоже здесь! Тебя барин отпустил?
– Не знаю, я его не видела и не спрашивала.
– А! Понятно! Слушай, ты же венок свой не отпускала. Пошли!
– Я не хочу, не надо!
– Как не надо! Всем, значит, надо, а ей нет!
Полина знала, что венок девушки, плывущий по реке, предсказывает ей жизнь на весь год. Чем дольше он плывёт, тем лучше. Но Полина, и Юля вместе с ней, была почти уверена, что он сразу же утонет. А Маша уже достала где-то свечу, зажгла её от костра и, сняв венок с головы Полины, прилаживала свечу среди цветов.
– Пошли к реке! – тянула она Полину.
– Нет, не надо, я лучше спать пойду!
– Ты что, забыла, сегодня ночью спать нельзя! Нечистая сила во сне душу забрать может. Пошли, уже рассвет скоро!
– Бедная моя душа! – прошептала горестно, то ли Полина, то ли Юля и, взяв венок из рук Маши, направилась к реке.
