— Ставь высокие цели, — всегда говорила мама, — а решение, как их достичь, придет само.
К тому времени Серафима успела поучиться в вузе на бюджетном отделении, куда, благодаря стараниям мамы, поступила без особого труда. Однако к экономике у девушки не было ни малейшего призвания, Сима институт бросила. Немного поработала секретаршей директора, но с фирмы тоже ушла. Начальник каждый день делал непристойные предложения, что стало, как говорили девчонки на работе, «напрягать». Серафима задумалась. Ни работы, ни образования, ни связей. Что дальше? Охмурить какого-нибудь богатенького «папика» лет сорока пяти, чтобы тот бросил надоевшую, унылую, постаревшую жену и женился на ней, бесприданнице? Ну, как в пьесах Островского… Неравный брак. Хорошо, а потом? Стать домохозяйкой без собственных средств и посвятить остаток жизни стареющему, вечно ноющему невротику? Ну, нет! Не дождетесь!
А кто — «не дождетесь»? Мама выросла в другую эпоху, главными ценностями для нее были образование и любимая профессия. Она крутилась на трех работах с утра до вечера, однако выбиться из нужды не получалось. Рассуждения дочери о браке по расчету приводили ее в ужас. А Серафима… Внезапно оказалось, что она тоже презирает «глянец» и советы женских журналов, как захомутать богатенького жениха. С какой стати? Ее отец — обеспеченный человек, право жить в мире богатых людей принадлежит ей по рождению. «Не дождетесь», — подумала она о тех, кто вырос в семье ее отца и получил от жизни все.
«Ставь высокие цели», — вспомнила она слова матери. И вдруг мило улыбнулась парню, сидевшему в кафе напротив. А тот подумал, что впервые в жизни ему улыбается такая красивая девушка. Незнакомка. Но к моменту их встречи Серафима знала о нем все. Или почти все.
С того дня у Серафимы появилась цель: вернуть законное место в семье отца. То место, которое принадлежало ей по праву рождения, о котором она так страстно мечтала все эти годы.
«Почему у этих самодовольных, заурядных людей есть все, о чем можно только мечтать, а у меня — только длинные ноги и густые волосы?» — думала она по ночам, глядя в потолок в комнате, которую делила с мамой. В соседней комнате похрапывала сильно одряхлевшая за последний год бабушка. Серафима лежала и думала, как бы они жили с отцом в его просторном, светлом доме. Читали бы толстые книги в саду, сажали цветы и говорили бы обо всем на свете. Например, о ее, Серафимином, детстве. Или о маме. Он ведь ничего не знает о ней. Серафима рассказала бы, как жила все эти годы без отца, какой несправедливой была к ней судьба… А потом… Ну, не будешь же всю жизнь разговаривать. Отец скоренько придумал бы ей интересное будущее. Например, помог бы получить творческую профессию — режиссера, искусствоведа, дизайнера… У него имелось для этого все — и деньги, чтобы оплачивать ее учебу, и связи, чтобы устроить на работу.
«А другие родственники?» — внезапно подумала Серафима. В прежних ее мечтах им почему-то не было места. Зато теперь она вспомнила их всех — жадных, мелочных, примитивных, ничтожных, не стоящих мизинца ее отца. Сколько лет они наслаждались обществом и деньгами этого замечательного человека! Сколько лет эксплуатировали его доброту.
«Они не примут меня в благополучную семью, — подумала она. — Дело даже не в том, что никто из богатеньких в принципе не любит делиться. Если бы даже захотели — не получится. Невозможно в жесткую, давно выстроенную конструкцию запихнуть лишнюю деталь, не сдвинув остальные. Значит… — решение пришло внезапно, как озарение. — Надо избавиться от них! — глядя в темноту уже не зелеными, а стальными глазами, раз и навсегда решила Серафима. — Тогда отец будет мой и только мой. Навсегда! Но как это сделать?… Только бы не разнюниться, не дрогнуть, не остановиться на полпути!»
Она вскочила, включила компьютер, вошла в Интернет, нашла сайт, на котором выставлялись на продажу самые странные, порой немыслимые вещи. И быстро, чтобы не передумать, написала: «Продам душу. Дорого. Серафима».
Вскоре экран замигал, на красном фоне зарябили какие-то цифры, знаки, монитор внезапно погас.
«Вот так всегда, — подумала Серафима, — в последнее время в доме выключают электричество в самый неподходящий момент. Даже не дали как следует поприкалываться».
Внезапно по телу пробежал неприятный холодок. Серафиме сделалось страшно. Она догадалась, что… Серафима и сама не смогла бы толком объяснить — ЧТО. Только почувствовала… Нашелся покупатель.
В то утро Серафима проснулась непривычно бодрой и веселой. Давненько пробуждение и утренняя зарядка не давались ей так легко. Вскочила, весело подвигала под музыку руками и ногами. Потом сварила кофе, схватила телефонную трубку. Серафима набрала незнакомый номер, даже не задумываясь — зачем. Словно кто-то властный, сильный отныне вел ее и диктовал, что делать. Она позвонила Стасику, назначила ему свидание. Пускай племянничек порадуется! Затем выбрала самый эффектный наряд — черное полупрозрачное платье с алеющими маками. Прежде она не любила черный цвет, а теперь он притягивал ее как магнит, обволакивал, как ночь. Черный шифон эффектно оттенял мраморную кожу и светлые волосы девушки. Серафима надушилась мамиными старомодными духами «Пуазон», название которых переводится как «яд», и отправилась углублять сердечные раны смертельно раненного любовью Стасика.
С того дня Стасик потерял голову. Теперь он неохотно отпускал Серафиму от себя даже на час, хотя бы и к маме. Следовал за ней всюду, словно тень. Он был отравлен ядом любви и не хотел излечиваться. Вскоре парень принял решение, которого девушка в глубине души давно ждала. Волнуясь, он сообщил: в ближайшие выходные они вместе поедут на дачу к деду — Викентию Модестовичу Барановскому…
Поселившись в доме Викентия Модестовича, Серафима продолжила игру «в шпионов», увлекавшую ее в школе. Девушка чувствовала себя засланной в стан врага, она изучала привычки обитателей коттеджа. За день усвоила распорядок дня каждого, уклад жизни большого дома. Гости, постоянно толпившиеся в коттедже, и прислуга ее не интересовали. Чужие люди ей не были помехой. А вот родственники пусть поскорее завершают земные дела. Она не отступится от плана. Не позволит Он. Тот, кто отныне ведет ее по жизни.
Давно ей не было так легко и весело! «Благими намерениями выложена дорога в ад», — вспомнила Серафима когда-то слышанную мудрость и вслух рассмеялась. Игра нравилась ей все больше. Девушка обнаружила у себя актерские способности и подумала: «Еще одно приятное открытие. Как бонус за многолетнее унижение. Сколько таких открытий уже сделано за последние дни! И сколько их еще будет! Я чувствую себя так, будто силы утроились. Тем лучше. Значит, задуманное окажется делом не слишком сложным. Если я вступила в сделку со злом, меня ждет немало приятных сюрпризов».
