обычно, все знала лучше меня.
Я вернулась домой грустная и разочарованная. Встретилась с сестрой, называется. Только нервы вздернула. Я не могла перестать думать о Марке и его свадьбе. Нет. Не может быть. Крис болтает. Чушь это все. Он сказал бы мне. Алан бы сказал.
Словно чувствуя, что я думаю о нем, позвонил Алан. Мы проговорили минут тридцать. Он рассказывал, как смертельно устал от финов и соскучился по мне. Я жаловалась на сестру, которая требует права и машину. Ал смеялся, когда я советовала ему купить дополнительную страховку на Паджеро, потому что Крис, скорее всего, его угонит. Или выйдет за него замуж в одностороннем порядке. За Паджеро, не за Алана. А может, и за Алана тоже. Да-да, моя сестра сможет. Она пробивная.
Я ни слова не сказала о Марке. Алан тоже не спрашивал о нашем шопинге. Положив трубку, я почувствовала себя гадко и сразу решила перезвонить, но рука не поднялась. Половину ночи я боролась с собой угрызениями совести, но все же заснула. Утро встретило рабочими делами, звонками и совещаниями.
Оказывается, Алан практически оставил меня своим заместителем. Мне пришлось вместо него принять несколько важных решений. Я очень разволновалась из-за такой ответственности, но все же собралась и после паузы расписала инструкции по каждой спорной ситуации.
Хорошо, что в обед мне позвонили из салона, напомнили о записи, а то бы я обязательно забыла. Пришлось отложить дела и собираться. Алан позвонил из аэропорта, спросил, откуда меня забрать. Я назвала ему все явки и пароли.
В салоне меня встретил друг Саши. Приятный молодой парень с безумной прической. Но кроме него меня еще окружили его коллеги. Маникюр, педикюр, макияж и, конечно, волосы. Платье доставили прямо в салон, где позволили переодеться. Я охнула, понимая, что у меня нет подходящей обуви, но оказалось, что есть. Вместе с платье принесли и туфли на убийственном каблуке от Джимми Чу. Я не очень любила такие, но эти были прекрасные и удобные.
От Марка, не иначе. Он позаботился обо всем.
В зеркале я себя узнала с трудом. Это все еще была я, но какая-то лучшая версия меня. Воистину, Алан знал, когда говорил мне об этом перед отъездом.
Команда стилистов разразилась аплодисментами, а юный друг Саши даже смахнул слезу.
– Жаль, Саня не видит тебя. Прекрасная фея.
Я смутилась. Слава богу, зазвонил мой телефон.
– Готова, кроха? Я жду тебя в атриуме, – не скрывая нетерпения в голосе проговорил Алан.
– Да. Спускаюсь.
Попрощавшись и поблагодарив, я поспешила на свидание с Аланом. На этот раз мое сердце тоже стучало под горлом, ладони были влажными от волнения. Мне не терпелось увидеть Алана. Я скучала по нему. Не смотря ни на что.
Алан стоял посреди зала, как и Марк вчера. Не такой высокий, но не менее заметный. Уже в смокинге и бабочке, он выделялся из толпы и притягивал взгляды. Я так точно видела только его.
Я любила его, я дышала этим мужчиной.
Он заметил меня и расплылся в улыбке. Народу было много, и мы словно плыли в толпе навстречу друг другу.
Забыв обо всем, я крепко обняла Алана. Наши губы встретились в глубоком долгом поцелуе.
– Так скучала по тебе, – проговорила я ему в губы, когда поцелуи стали отрывистыми и мягкими.
– Меня не было чуть больше суток, – улыбнулся Алан, продолжая меня целовать.
– Целую вечность.
– За эту вечность ты преобразилась. Невероятно выглядишь, Мари.
– Спасибо, – ответила я. – Я рада, что нравлюсь тебе.
– Нравишься – это мягко сказано.
Он сглотнул, и я мгновенно вспомнила, каким может быть Алан. Нежный и заботливый, безумный и пылкий одновременно. Он отстранился и взял меня за руку. Мы пошли к стоянке, где ждала машина. Я вспомнила тот день, когда мы познакомились. Алан тогда тоже сказал так уверенно, но ласково:
– Садись в машину, кроха.
Стерн открыл мне дверцу, придержал за локоть. Я села, подвинулась на середину и расправила юбку. Водитель вежливо кивнул мне через зеркало.
– В "Асторию", – скомандовал Алан, устраиваясь рядом со мной.
Он сразу же зарыл ширму, изолируя нас. Я, не медля ни секунды, потянулась к нему. Алан встретил меня на полпути. Мы снова целовались как безумные, обнимаясь теперь крепче, шепча друг другу пошлые нежности.
– Мне, наверно, надо почаще уезжать.
– Я тебя больше никуда не отпущу.
– Сознавайся, ты была плохой девочкой.
– А когда я была хорошей?
Алан усмехнулся, скользя губами по моей шее.
– Да, я сам тебя испортил, кроха. И не жалею.
Он стал ласкать меня настойчивее. Его ладони гладили грудь через платье, и я выгибалась, прося еще и больше. Алан целовал мою шею и рассыпал поцелуи по открытым плечам. Я запустила руки в его волосы, тихонько постанывая от удовольствия.
Совершенно неуместно в мои мысли вторгся Марк. Как он вчера гладил меня с той же сладкой нежностью, как это делал сейчас с Алан. Я закусила губу, но слова рвались на волю вопреки здравому смыслу. Я должна была ему сказать. До того, как он коснется меня между ног.
Ладонь Алана уже скользила под пышной юбкой по внутренней стороне моего бедра.
– Ал.., – позвала я.
Он не среагировал, лишь промычал что-то невнятное, продолжая водить губами по ложбинке между грудей.
– Алан, пожалуйста, – взмолилась я, съеживаясь, как ежик в комок. – Я должна признаться… Марк…
Он тут же оторвался от моей груди.
Глаза Алана обожгли меня огнем страсти. Стерн прищурился и спросил:
– Что Марк?
– Мы с Марком… Вчера… – Я зажмурилась не в силах выносить его взгляд-рентген. – Мы покупали платье, и он ласкал меня. Прямо в примерочной. А потом я ему… Господи… Я сделала ему минет.
Я попыталась отстраниться, но Алан удержал, даже крепче прижал к себе. Попытка вырваться не увенчалась успехом, и я замерла, не зная, как он отреагирует.
Обычный мужчина после таких признаний, наверно, высадил бы меня на обочине. Или прямо посреди дороги. Но Алан не был обычным. Между нами никогда не было ничего нормального или обычного.
– Он не сказал тебе? – уточнил Стерн, сверля меня своими невыносимыми глазами.
– Что уезжает? – уточнила я. – Сказал. Потом.
– Понятно, – выдохнул Алан разочарованно.
– Прости меня, – начала я оправдываться. – Не знаю, почему это происходит.
– Хей, кроха, не
