приняла его подарок – подвеску с сапфиром.
– Сайвер, ты правильный до мозга костей. Почему ты отказываешься признать очевидное? Мисс Миховски вносит смуту в коллектив, она вульгарна и непостоянна, она подаёт дурной пример остальным первокурсникам моего факультета. Я не желаю видеть её в стенах нашего колледжа, – наконец-то Маффи высказала, что накопилось в душе с Нового года.
– Нашла, тоже мне, правильного… – он усмехнулся. – Что ты от меня хочешь?
– Ты член аттестационной комиссии, мне нужен твой голос… «против», естественно. Поступим как всегда, и дело с концом.
– Не могу так, Кэтрин. По моему предмету она вполне успевает.
– Не сомневаюсь. Ещё скажи, что сегодня утром, когда я застала её в твоих дверях, она принесла тебе сочинение на проверку и доработку…
– Это не то, что ты думаешь… – слова вырвались сами.
– Сайвер, а тут и думать нечего. Не делай из меня дуру! – Маффи изо всех сил старалась скрыть ревность, но шило в мешке не утаишь.
– Кэт, успокойся. Я и пальцем не пошевелю, чтобы защитить Миховски… Я всегда был и остаюсь за справедливость. Если она провинилась, то должна ответить.
– Не обижайся, Сайвер! Мы знакомы уйму лет, а я до сих пор не знаю, как ты поведёшь себя в той или иной ситуации…
Он скептически поднял брови:
– Я и сам порой этого не знаю. А сейчас, как и ты, понятия не имею, как правильнее поступить. У меня есть сильное желание вызвать следователя из Скотленд-Ярда. Пусть они разбираются с Миховски, с Самойловой, хоть с самим дьяволом…
– Не вздумай! Никакой полиции! Хитроу закопает нас живьем у себя под кустом самшита. Сайвер, ты знаешь, как нам не нужны передряги. Предлагаю всё скрыть до окончания летней сессии.
Сам посуди, я делаю это для нашего же блага и спокойствия!
– Маффи, она твоя студентка, как ты решишь, так и будет. Поехали в колледж, я устал, сегодня было четыре пары.
– Да. Только зайду в дамскую комнату.
Сайвер положил на стол деньги и пошёл к машине.
Кэтрин не спала всю ночь. Как только она закрывала глаза, ей мерещилось, как Сайвер целует и ласкает Надин. Ревность и обида не давали ей спокойно думать над решением проблемы: у неё под носом мошенница почти два семестра выдавала себя за другую студентку! Это катастрофа!
Стук в дверь испугал Маффи. Она поднялась с кровати и бесшумно подошла, по спине пробежала ледяная капелька пота. Кэт зажмурилась, боясь услышать: «Откройте, полиция!».
– Кто там?
– Это Сайвер. Открой, пожалуйста.
– Ты с ума сошёл, пять утра, – впуская его, пробурчала Маффи, но в мыслях осталась несказанно рада, что это Маерс, а не следователь Скотланд-Ярда.
Она была в шёлковом комплекте из шортиков и топа, а на ногах были большие мягкие носки.
– Я вышел погулять – не спалось, – и увидел в твоей комнате свет. Что ты решила насчёт Миховски?
– Мне хочется её задушить, – Кэтрин сжала пальцы на воображаемой шее. – На самом деле, это мистер Миховски вчера предложил озвученный вариант, я сначала не стала тебе говорить, – она накинула халат.
– Ты же не понимаешь по-русски!
– Он прислал письмо, его ассистент владеет английским.
– Повтори, что он предлагает?
– Оставить всё как есть. Чтобы не возникло лишних вопросов, Самойлова доучится до конца года, а потом тихо и мирно исчезнет.
– Хитрый…
– Мне кажется, это разумно. Дай Бог, Хитроу останется в неведении.
– Кэтрин, ты предлагаешь сговор, это ещё хуже. Пытаешься скрыть одно, а сама влезаешь в ещё более серьёзную аферу. Учти, мы действительно не знали о подлоге, а сейчас становимся соучастниками. Чувствуешь разницу?
– Сайвер, не трепи мне нервы – я и так не смогла заснуть! Или ты волнуешься за меня?
– Если тебя уволят, это отразится на мне! Через два месяца выпускные. Ты подумала, как я вытяну два факультета? Литтелтон, Тьер и вся эта звёздная компания ненавидят меня!
– Ах, это обычный эгоизм, – Кэтрин стукнула кулаком по стене. – А я-то испугалась, что в тебе проснулись жалость и сострадание.
– Ты не убогая и не немощная, хватит.
Маффи сжалась в комочек. Почему она всегда наступает на одни и те же грабли? Даже хомяк, наверное, и то бы понял, что она не нужна Сайверу. Его волнуют собственные интересы, ему жаль лишь своего времени. Она всхлипнула.
– О, Боже, Кэтрин, – он разочарованно покачал головой. – Почему любое доброе начинание выходит мне боком? – взгляд метал искры. – Встретимся за завтраком! – Сайвер театрально раскланялся и быстро покинул апартаменты Маффи, наблюдать очередной ручей слёз не было сил.
Его колотило. Ещё ни одной женщине не удавалось за пять минут вывести его из себя. «От женщин одно зло», – констатировал профессор. Ему не нужна любовь Кэтрин, вообще любовь не нужна – любая любовь заканчивается; жена, брак – всё, к чёрту, только лишние проблемы, боль и измены. Работа и наука – вот его утопия и отдушина!
– Мисс Тьер? – они столкнулись на лестнице. Алисия выглядела очень расстроенной, а красные глаза выдавали факт, что она плакала.
– Профессор Маерс, простите, я не смотрю под ноги.
– Алисия, не рано ли для визитов в профессорский корпус?
– Я иду отпрашиваться от занятий. Это срочно.
Сердце Сайвера кольнуло. Дурные мысли полезли в голову.
– Я… не хочу показаться бестактным, но… что произошло?
– Мать Алана увезли с инфарктом в больницу. Она в тяжелом состоянии, прогноз… – по выражению её лица Сайвер понял, что он не утешительный. – Мы всю ночь были там, а сейчас я приехала, чтобы предупредить мисс Маффи. Она не берет трубку, а у нас преддипломные слушания.
– Да, вы правильно сделали. Как Алан?
– Держится.
Сайвер кивнул и двинулся вперед, но вдруг остановился.
– Мисс Тьер, Алисия, – тон смягчился, – в какой больнице миссис Литтелтон? – в ушах зазвенело, он осознал ситуацию.
– В центральной, второй корпус, седьмой этаж. Но… туда пускают только близких.
Спасибо.
Он не заметил, как добрался до больницы, как, словно невидимка, прошёл мимо сестринского поста. Бесшумно открыв дверь, Сайвер заглянул в палату. Самая дорогая его сердцу женщина лежала на больничных простынях, к её рукам были прилеплены какие-то проводки.
Размеренное пиканье приборов напоминало таймер обратного отсчёта. Маерс сел на табурет рядом с койкой. Увидеть Ирен – всегда ухоженную и элегантную – в её нынешнем состоянии оказалось крайне болезненно. Синяя больничная рубашка ещё больше оттеняла бледность кожи. Под глазами залегли круги.
– Ты пришёл… – едва шевеля губами, произнесла Ирен.
– Как только узнал, – ему тяжело дались первые слова. – Я… – он сглотнул, – ты знаешь…
– Знаю, Сайвер. Всегда знала…
– Давай сейчас
