Я кивнула.
- Он был милым мальчиком в детстве. Мы хорошо дружили где-то до моего 17-летия. Как только я стал богатым, Алан сразу изменил своё отношение ко мне. Сначала он подсадил меня на ЛСД, подмешав его в напиток, а потом транспортировал мне экстази, как "элитный" наркотик. Я лежал на лечении наркомании около полугода, сейчас не принимаю. Но буквально год назад я не мог представить жизнь без дозы того же ЛСД, который вызывал сильные расстройства психики. Получается, что Алан связан с наркотиками уже 3 года. Зависть меняет людей, она распотрошила все задатки хорошего характера, оставив пустоту вместо души, - Макс говорил так холоднокровно, как будто это произошло где-то далеко, за пределами человеческой жизни.
Я наркотики даже не видела, а тут такое. Но не подумайте, что он вызывает у меня чувство жалости, жалость вызывают лишь слабаки, а брюнет не из таких. Человек, поборовший один из опаснейших пороков, и кого тут жалеть? Если только Алана, ведь его поглотила ненависть к брату на почве его денежного благосостояния.
- Теперь ты знаешь обо мне больше. Можешь не говорить, по твоим глазам всё понятно и без слов, - сказал Макс, кидая в потолок теннисный мячик, найденный на тумбочке около дивана.
- Ты хочешь посмотреть какой-нибудь фильм? - голос Макса нервно дрожал в момент подкидывания мяча в потолок, который каждый раз по траектории падал обратно в его руки.
- Да, - говорю я уже без единого хрипа.
- О, ты приходишь в норму, - Макс радостно взглянул на меня.
- "Титаник" смотрела? Сейчас будет идти по какому-то каналу.
- Честно? Никогда.
- Как так? По-моему, все его видели и по несколько раз.
- Ну я отличаюсь от других.
- Безусловно, - Макс включил телевизор в комнате и начал беспорядочно щёлкать по кнопкам пульта.
- Иди сюда, - парень, не спрашивая, подходит ко мне и берёт на руки.
Я бью его по плечу в попытке вырваться, он кладёт меня на диван.
- Ну тебе нельзя вставать сегодня. А с кровати не видно телевизор.
- Ладно. В противном случае я убила бы тебя.
- Ты милая, когда злишься.
- А ты милый, когда кидаешь теннисный мячик в потолок, изображая бесчувственного истукана.
На это Макс предпочёл не отвечать, сделав вид, что глухонемой. Фильм уже начался, мы внимательно уставились в телевизор.
- А ты смотрел? - спрашиваю я.
- Нет. Такое кино смотрят только с девушками. А одному стрёмно как-то, - ответил Макс, не отводя глаз от экрана.
Он всерьёз не упускает моменты, не желает что-то пропустить.
- Можешь лечь ко мне на колени, если не хочешь сидеть, - Макс запустил руку в мои растрёпанные тёмно-русые волосы.
- Нет, я пожалуй посижу, - ответила я, продолжая наблюдать за танцами Розы и Джека на празднике пассажиров третьего класса.
- Я хочу влюбиться навсегда, как Джек в Розу, - комментирует Макс, держа меня за руку.
- Я хочу влюбиться навсегда, как Роза в Джека, - повторяю я, немного интерпретировав фразу парня.
Мы смотрели молча ровно до того момента, как корабль начал тонуть. Я не смогла сдержать слёз и начала тихо плакать.
- Ну ты чего? Это же всего лишь фильм, солнце.
Макс вытер мои слёзы своей тёплой рукой. Я уткнулась в его футболку, чтобы не видеть тысячи умирающих людей. Своеобразная дискриминация: пассажиры первого класса спокойно уселись в шлюпки, этим богатым тварям хватило места. Смысл от денег, если ты сейчас погибнешь? И не обязательно в физическом плане, душевная смерть - такая же легитимная смерть. Так что умерли большинство выживших сразу после начала затопления. Ведь спасая свою тленную шкуру, телесную оболочку, они умерли в душе, обрекли себя на вечную смерть без шансов на спасение. Я и Макс это прекрасно понимали.
- Это не всего лишь фильм. Это реальность, понимаешь? - твердила я, мои губы дотрагивались до его груди через футболку.
- Я знаю. Я пытался тебя успокоить, тяжёлое кино, - согласился брюнет.
На экране огромного телевизора была видна душераздирающая картина: Роза лежала на куске деревянной обшивки, рядом уже замёрзший в воде Джек. Он отдал жизнь за её спасение. Она готова была лишиться жизни ради его спасения. Но на самом деле Роза и Джек обрели вечность. Я никогда не была религиозным фанатиком, но я верю в какие-то сверхъестественные силы, которые способны вершить судьбы. И чем труднее жизнь - тем больше шансов остаться навсегда.
- Прекращай. Люблю твою сентиментальность, но это слишком, - Макс погладил меня по голове.
- Ты так говоришь, как будто живёшь со мной вечность и знаешь каждый миллиметр моего характера, - я начинаю смеяться, но он видит меня насквозь.
Поэтому не обязательно общаться со мною, парень уже всё нужное узнал.
- Ты хочешь есть? - говорит он, игнорируя мои предыдущие слова.
- Да, - отвечаю я.
- За еду сойдёт овощной салат? А то я уже боюсь яиц и прочей нечисти, а это жарить не надо, - Макс сказал это настолько серьёзно, что я еле-еле сдерживала смех.
- Я всеядная, не задавай больше таких вопросов, - я провожу рукой по его руке, чувствуя это необычайную лёгкость, с этим парнем мне ничего не страшно.
- Подожди тогда. Я принесу сюда, - сказал брюнет и удалился из комнаты.
Я, рассматривая его прекрасную чёрную футболку на своём теле, ощущала этот запах парфюма, который насквозь пропитался в мою кожу. После насыщения этим ароматом лёгких, у меня пропало жжение и резкая боль в глотке. Любимые запахи ещё и целебны, неожиданный поворот событий.
- Я принёс тебе поесть, - констатирует Макс, держа перед мои лицом тарелку с салатом.
Я взяла её и начала есть, отдавая особое предпочтение помидорам.
- Хотел извиниться. Не нужно было на тебя кричать. Ты достойна лучшего отношения, - он поцеловал моё запястье.
- Я уже простила. Больше двух секунд не могу ненавидеть человека, - ответила я, прожёвывая огурец.
- Эм, наверное, кто-то открывает дверь. Джули, спрячь тарелку и надень свою майку. Придётся знакомится с моими предками, - заволновался Макс.
Он встал с колен перед диваном и вышел. Я быстро надела свою майку, а точнее она тоже была куплена на деньги Макса. Поправив волосы, я тоже вышла из комнаты, сделав умный вид.
