— Я знаю. Настька, а ты не забывай про Ялту и про двух успешных женщин. Пожалуйста, только не забывай!
— Я приеду. Я обязательно приеду, — пообещала я Тоне. — Не опускай рук, не сдавайся и все будет отлично!
— Я хорошая ученица, — Тоня улыбнулась. — Действительно, пора браться за ум!
— Будь счастлива, Тонечка! Я тебя никогда не забуду, так и знай!
Утром я решила уехать. Я искала Влада на пляже, но его нигде не было. Вся Ялта гудела, что ночью был взорван с машиной крупный ялтинский авторитет, один из тех, кто контролировал жизнь города. Я села на лавочку к двум сплетничающим женщинам и поинтересовалась:
— Простите, а вы не знаете, что сегодня ночью произошло?
— Как? Вы еще не знаете? — изумленно посмотрели на меня подружки. — Вчера машину криминального авторитета взорвали.
— И он погиб?
— Ну а вы сами как думаете? Конечно, погиб. И он, и один из его охранников. Второго вроде как покалечило.
— Надо же…
— Говорят, в его машину гранату подложили.
— Да не просто гранату, — поддержала ее вторая женщина. — А гранату, нашпигованную чугунными осколками, которые разлетаются в радиусе двухсот метров.
— Боевая граната, — покачала головой другая. — У нее предохранительное кольцо отсутствовало. Чека была зажата между сиденьем и дверцей автомобиля. Один из охранников открыл дверцу машины, и прозвучал взрыв.
— А откуда вы знаете такие подробности? — поинтересовалась я.
— По радио говорили.
Встав с лавки, я двинулась по набережной. Вголове птицей билась мысль, что сейчас в моей сумке лежит дискета. Человека, который мне ее дал, больше нет, и хранить ее, по всей вероятности, уже не имеет смысла. Но все же какое-то внутреннее чувство говорило мне, что я должна ее сохранить, потому что эта дискета может стоить мне жизни.
— Настя!
Подняв голову, я увидела Влада и бросилась ему на шею.
— Господи, как же хорошо, что я тебя нашла! Как же хорошо!
— А я тебя искал. Хотел с тобой попрощаться, мы сейчас с ребятами уезжаем.
— Я с вами.
— Правда? А как же твоя консумация?
— Видишь, какое на мне платье ужасное? Это говорит о том, что все мои ялтинские похождения закончились.
— Действительно. Откуда у тебя такая хламида?
— Его подарила мне одна успешная в будущем женщина.
— Что значит «успешная в будущем женщина»?
— Это женщина, к которой обязательно придет успех, потому что она в него верит. Так что, можно с тобой в Москву?
— Без проблем.
Через час я уже сидела в микроавтобусе рядом с Владом. Он держал меня за руку и не сводил глаз. У него были теплые руки и бездонные глаза. В него можно было влюбиться, а быть может, и полюбить, но я еще не была к этому готова. Слишком свежи были воспоминания. К вечеру мы остановились, чтобы немного перекусить и размяться. Друзья у Влада и в самом деле были просто замечательные. Парни достали мангал и быстро сделали шашлык.
— А ты что постоянно в рубашке с длинными рукавами, тебе не жарко? — поинтересовалась я у Влада, который кормил меня шашлыком прямо с рук. Я почувствовала, что мой вопрос привел его в замешательство.
— Настька, я обгорел. Облез — ужас. У меня кожа слишком чувствительная.
— А ну-ка, покажи!
— Прекрати…
— Ну, покажи… — канючила я, как маленькая девочка.
— Да прекрати ты, я тебе сказал!
Ребята смеялись и уплетали шашлык, запивая его красным вином. Влад взял меня на руки и понес в лес.
— Я хочу тебя, — прошептал он мне на ухо. — Боже, как же давно и сильно я тебя хочу…
А я не стала сопротивляться. Я тоже хотела его, и давно так страстно ни с кем не целовалась. Влад нашел для нас зеленую поляну и опустил меня на траву.
— Ты мне очень сильно нравишься, — горячо шептал Влад, задирая на мне платье.
А я стала расстегивать пуговицы на его рубашке и вдруг резко остановилась.
— Настя, господи, какая у тебя грудь… Какая грудь…
На теле Влада были отчетливо видны следы свежих укусов. Молча я стала осторожно снимать с Влада рубашку и незаметно осматривать его тело. Кто-то сильно его поцарапал: до крови, до шрамов. Влад, потеряв голову, страстно ласкал меня, закрыв глаза. Сняв с Влада рубашку, я интуитивно запустила руку в карман рубашки и… нашла обломок ярко-красного женского ногтя. Мне хотелось закричать на весь лес, но я не стала этого делать, потому что ужасно испугалась. Зажав страшную находку у себя в кулаке, я обратилась к Владу:
— Послушай, хватит. Я больше не хочу!
Влад поднял голову и удивленно посмотрел на меня.
— Настя, я сделаю тебе хорошо, — задыхаясь, прошептал он.
— Нет! — Я резко освободилась из его объятий и принялась поправлять одежду.
— Но почему?
— Потому что одной девушке ты уже сделал плохо.
Я раскрыла ладонь и показала Владу обломок ногтя.
— Что это?
— Это ноготь Марины, которую ты хладнокровно задушил той ночью.
— С чего ты взяла, что это ее ноготь?
Влад хотел выхватить у меня улику, но я крепко зажала ее в кулаке и стала потихоньку пятиться.
— Этот кусочек лежал в кармане твоей рубашки. Видимо, Марина чувствовала, что ты хочешь ее задушить, и сунула тебе в карман эту улику.
— Ты что несешь? С чего ты взяла, что это Маринкин ноготь? Сколько девушек так же ярко красят ногти…
— А это установит экспертиза.
— Какая еще экспертиза?
— Обыкновенная. — Я говорила и по-прежнему пятилась от Влада.
Он поднялся и принялся нервно надевать рубашку.
— Теперь я знаю, почему ты носишь в жару рубашку с длинными рукавами. Совсем не потому, что ты сильно обгорел, а потому, что Марина кусалась, царапалась и сопротивлялась перед тем, как ты ее задушил. Она очень хотела жить, впрочем, как и все мы.
— Что ты такое несешь?
— И я тебе нужна не потому, что нравлюсь, я — твое стопроцентное алиби. Ты боишься, что следователь докопается до сути и алиби, которое обеспечили тебе друзья, не подтвердится. Тогда тебе буду нужна я.
— Настя, я тебе сейчас все объясню…
— Ничего не надо мне объяснять! Я и так все знаю.
— Понимаешь, Маринка сама виновата. Она забеременела и шантажировала меня, чтобы я на ней женился. Это не входило в мои планы. Она мне жить не давала! У меня институт, карьера, фирма отца… Она никак не вписывалась в эту жизнь со своим ребенком…
— Это ты расскажешь на суде.
— На каком еще суде? — позеленел Влад.
— На котором тебя будут судить за убийство беременной женщины!
— Ты должна мне помочь и обеспечить мое алиби.
— Нет уж, дорогой. За убийство ты будешь отвечать по закону.
