кивнул юноша, глядя на комичную картину маленькой промокшей девушки, укутанной в огромное пальто.
Ресторан, куда они пришли, был в тройке самых дорогих и престижных заведений в Кристале, поэтому проворный администратор, завидев на пороге двух промокших до нитки молодых людей, быстро подошел к ним и сказал:
– Ребята, мне очень жаль, но боюсь, вы ошиблись заведением, – заглянув им за спину, он взмахом руки указал на дверь, – Макдональдс находится через дорогу.
К несчастью, администратор, который посмел задеть чувства и так расстроенного Аллана Мортиса, не смог узнать главного наследника самого богатого и влиятельного семейства округи.
– А я боюсь, – не теряясь, тут же заговорил Аллан, – что если ты сейчас же не проводишь нас за самый лучший столик, то вскоре лишишься работы.
Некоторое время администратор ошарашено смотрел на Аллана, но в следующую же секунду залился раскатистым смехом.
– Лишусь работы? – переспросил он. – Отвести вас за самый лучший столик? Да кто ты вообще такой, чтобы…
– Моя фамилия Мортис.
Три произнесенных слова были подобны раскату зловещего грома.
Надменное лицо администратора в мгновение побледнело, а веселый огонек в глазах погас. Он успел сотню раз пожалеть о том, что был так неучтив с двумя вошедшими в заведение гостями.
– Мистер Мортис, прошу меня простить, я…
– Не желаю больше слышать твой паршивый голос и за милю, – грозно отрезал Аллан, его взгляд оставался холодным и решительным, и Мелинда поразилась внезапно сходству с Себастьяном. – Если не хочешь отправиться работать в тот самый Макдональдс, повторюсь, усади нас за самый лучший столик в этом чертовом ресторане.
– Конечно, мистер Мортис, – пролепетал администратор, – следуйте за мной.
Аллан, крепко сжав ладонь Мелинды, потащил ее за собой.
Все столики класса «люкс» находились в соседнем зале за перегородкой. Преодолев единственную преграду в виде тонкой «стены», в следующую минуту молодые люди уже сидели за широким, до блеска отполированным столом.
Вызванный администратором, запыхавшийся официант приготовился принимать заказ. Трясущимися руками он выудил из нагрудного кармашка смартфон и взглянул на младшего Мортиса.
– Эй… Постой! Как тебя там? – подозвал администратора Аллан и, разглядев именной бейджик, добавил:
– Хм, Брендан, значит. Во избежание крупных неприятностей никогда не суди о людях по тому, как они выглядят и сколько им лет. Сегодня ты чуть было не понизил себя до кассира забегаловки быстрого питания, так что в следующий раз советую тысячу раз подумать, прежде чем нахамить кому-нибудь из посетителей.
– Да, сэр, еще раз прошу прощения…
Подавленный администратор поплелся в общий зал сбивчивой походкой, желая как можно дальше оказаться от VIP-столика. В это время Аллан с Мелиндой сделали заказ.
– Я жду объяснений, Аллан, – холодным тоном заговорила Мелинда, как только официант скрылся из виду. – Не думай, что приведя меня в дорогой ресторан и продемонстрировав свой авторитет, ты избавился от необходимости подробно объяснить, почему меня так возненавидел твой наилюбезнейший брат и кто такая эта Джубили Форбс!
Прежде чем начать свой рассказ, Аллан, тщательно обдумывая каждое слово, погрузился в молчание. К счастью, в момент томительной паузы у столика возник официант и с видом запуганной зверюшки поставил перед ними два больших хрустальных бокала и ведерко со льдом. Как только официант потянулся за бутылкой коллекционного вина, Аллан вскинул руку и грубо возразил:
– Благодарю, но мы позаботимся о себе сами.
Официант кивнул и скрылся за перегородкой. Подняв со стола крупную тканевую салфетку, Аллан обмотал ее вокруг горлышка и, наполняя прозрачные бокалы рубиновой жидкостью, заговорил:
– История, которую я собираюсь тебе рассказать, очень долгая и запутанная. Начну с событий, произошедших восемьдесят лет назад, когда мой обожаемый отец был жив, молод и находился в самом расцвете сил.
Аллан удобно устроился на диванчике, устремил взгляд в одну точку и поведал историю своей семьи.
– В силу того, что Густав Мортис – так звали моего папу – родился в семье богатой и знатной, то и воспитывали его согласно особому социальному статусу…
Когда Густаву Мортису исполнилось семнадцать, его, в дань традициям, заставили жениться на девушке из такого же аристократического и признанного обществом семейства, как наше. Семейства, члены которого носили фамилию Форбс. В отличие от семьи Мортисов, которая прославилась в области науки и медицины, Форбсы были акционерами, а значит, стократ богаче. В их распоряжении находилось множество поместий, автомобилей, а также один небольшой островок и много-много денег.
Когда Густава Мортиса стали сводить с девушкой по имени Сэди Форбс, у семьи были серьезные проблемы с финансами. Мортисы находились на грани банкротства, а такая удачная женитьба могла бы исправить ситуацию. Что, в принципе, и произошло, когда юный Густав Мортис обвенчался с шестнадцатилетней Сэди Форбс. Стоило этому произойти, как семьи породнились, а главное – стали разделять нажитые богатства между собой. Форбсы подарили семье Мортис много недвижимости и познаний в бизнесе. Уже через год юный Густав вовсю обучался экономике и с небывалым интересом впитывал все предоставляемые знания.
Отец Сэди был убежден: он обязан дать своему молодому зятю все, чтобы в дальнейшем его дочь и внуки не столкнулись с бедностью. Старший мистер Форбс оказался невероятно дальновидным, расчетливым и умным мужчиной, посему уже много лет члены обоих семей ни в чем не нуждаются.
Через три года, когда Густав уже вел большие дела в бизнесе, у них с Сэди родился первый ребенок, Бенджамин, а вскоре после него на свет появилось еще двое детей – Алессандра и Бастьян. Так уж получилось, когда Сэди рожала Себастьяна, она по неизвестным причинам скоропостижно скончалась.
Говорят, у нее не выдержало сердце.
Получается, что с приходом в этот мир Бастьяна, Господь пожелал взять что-то взамен, дабы в сотый раз увековечить неизменный баланс жизни и смерти. И этой данью стала жизнь молодой женщины по имени Сэди Форбс.
Когда родился Себастьян, Бенджамин учился на последнем курсе университета, поэтому большая часть нежданных хлопот мгновенно обрушилась на Алессандру, которой на тот момент было только пятнадцать лет.
Потрясенный смертью любимой жены, Густав Мортис не мог радоваться родившемуся сыну, держать себя в руках и как следует заботиться о детях. Вместо этого Густав Мортис, позабыв про работу и родных, на долгих три недели закрылся у себя в кабинете и только и делал, что целыми днями прикладывался к бутылке и находился в туманном забытье.
Несмотря на горькую утрату и воцарившуюся мрачную атмосферу, Алессандра с неприсущим для юной девочки мужеством взвалила на себя все заботы о маленьком человечке, забравшем жизнь ее мамы. Она, в отличие от Бенджамина, мгновенно влюбилась в выразительные голубые глазки маленького Бастьяна и впоследствии не желала оставлять
