воспоминания: за возвращение ей этой карточки Мортон назначила вознаграждение в размере десяти тысяч долларов. За эту награду лаборанты словно с цепей сорвались – так самозабвенно пытали нас, что нескольких клонов довели до операционного состояния.
Я не знаю, доллары ли на этой карточке, но можно попробовать снять ровно десять тысяч, чтобы отплатить ими Брэму за его доброту – он кормит меня за свой счёт, купил мне новую одежду, даёт мне спать на своём диване, так что нужно вернуть всё, что взяла… Так, ввожу сумму – 10000. Подтверждаю… “Отмена операции: приносим свои извинения, на данный момент в данном банкомате установлен максимальный лимит в 5000$. Попробовать ещё раз?”. Да, попробовать ещё раз… Ввод цифры 5000. Пошёл отсчёт. Десять секунд, и банкомат протягивает мне плотную пачку бумажных денег. Как только я взяла её, банкомат сразу же спросил, вернуть ли мне карточку или попробовать совершить ещё одну операцию. Я выбрала вернуть карточку, и он вернул её мне. Просто чудо.
Спрятав карточку в кармане рубашки, я направилась к Брэму, стоящему в пяти шагах от банкомата.
– Ну что, получилось?
– Ага, – я почти улыбнулась и сразу же протянула ему деньги, – это тебе.
Брэм посмотрел на мою руку, удерживающую стопку денег, потом на меня, и слегка сдвинул брови:
– Сколько здесь?
– Пять тысяч.
– Пять тысяч долларов – это очень большие деньги, Ариадна. Больше среднемесячной заработной платы одного человека.
– Что такое “среднемесячная” и что такое “заработная плата”?
Он нахмурился ещё сильнее:
– Ариадна, пять тысяч баксов – это намного больше, чем я успел на тебя потратить.
– Значит, я плачу наперед.
– Что значит “наперед”? – словно скопировав мою манеру спрашивать уточняющие вопросы, вдруг поинтересовался он.
– Мне же можно у тебя остаться?
Секундная заминка…
– Я не против.
– Значит, нет проблем. Возьми, пожалуйста, – я попыталась отдать ему, но он снова не взял.
– Мне не нужны от тебя деньги. И впредь даже не пробуй пытаться всунуть мне их, понятно? И не свети большими суммами перед людьми, среди которых хватает и воров, и обманщиков, – с этими словами он вдруг взял эту стопку денег, согнул её пополам и, с треском засунув её в нагрудный карман моей рубашки, едва застегнул его на пуговицу.
– Повезло мне, что ты не такой, как другие люди, да? – не выдержав этой заботы, показавшейся мне комичной, я искренне заулыбалась.
– Не то слово, – продолжал серьезным тоном говорить Брэм.
Мы выдвинулись назад на набережную.
– Каково тебе – быть человеком? – мне всю свою осознанную жизнь было настолько любопытно каково же это – иметь в своём теле душу, что это за ощущения такие, – что я всё же решилась озвучить вопрос, занимавший мой ум столькие годы.
– Неплохо, – ухмыльнулся Брэм. – Во всяком случае думаю, что человеком быть лучше, чем слоном.
– Но ты такой большой, что и на слона походишь, – впервые в общении с оригиналом я перешла на юмор. Брэм оценил и заулыбался, и это меня удовлетворило, несмотря на то, что как такового ответа на свой вопрос я всё же не получила. Впрочем, у меня имелся ещё один терзающий меня вопрос, ответ на который я едва ли получу, а потому – почему бы не спросить:
– А ты случайно не знаешь, где в Стокгольме находится фонтан поющих дельфинов?
– Знаю. – От неожиданности я резко остановилась на месте, Брэм же, не заметив моей остановки, продолжал идти вперёд и говорить: – Установлен в противоположном конце города. В чём его уникальность: тебе понравится это сооружение даже если ты ничего не смыслишь в архитектуре…
Накануне вечером Брэм подробно объяснил мне, как добраться до фонтана поющих дельфинов: автобус под номером девяносто стартует с остановки, которая рядом с банкоматом, затем ровно десять остановок, последняя так и будет называться “Фонтан поющих дельфинов”. Назад – тот же автобус, только остановка должна быть с противоположной части улицы от той, на которой я выйду в первый раз.
Брэм хотел пойти со мной, но я резко отказалась от его компании. И всё равно он дал мне свою проездную карту, необходимую для совершения поездок на общественном транспорте. Это меня немного выбило из колеи – я смутилась. До встречи с Брэмом я считала, что все оригиналы – злые существа, и даже предполагала, будто злыми их может делать именно наличие душ в их телах, однако Брэм был кардинально другим… Я всё ещё не знаю, как это понимать, а значит, как к этому относиться, а потому иногда теряюсь из-за его нестандартного поведения.
Надев свою старую одежду, я вышла в девять часов утра, не дожидаясь пробуждения Брэма.
В автобусе помимо меня было не много оригиналов – одни входили, другие выходили. Мысленно я учитывала каждую остановку, но ещё до того, как электронный голос из колонок, размещенных у меня над головой, объявил остановку “Фонтан поющих дельфинов”, я поняла, что подъезжаю к месту назначения – увидела в окно искомую мной архитектурную конструкцию, которая оказалась огромной, движущейся и красиво светящейся.
Мне и вправду могло бы понравиться это красивое сооружение, что предсказывал мне Брэм, однако цель, приведшая меня к этому месту, наложила на эту красоту мрачный отпечаток, а потому изысканный фонтан меня практически не зацепил.
Сегодня я впервые по-настоящему – то есть не с пустой обоймой, – воспользуюсь пистолетом своего единственного достойного наставника Джерома Баркера. После чего зачеркну первый пункт в своём чёрном списке. А затем отправлюсь за вторым пунктом. Зачеркну их один за другим. А потом… Не знаю, что потом. Но что-нибудь обязательно придумаю.
Я думала, что будет сложнее, но мне повезло. Сразу через дорогу от фонтана стояла линия красивых двухэтажных домиков, необычно соединённых между собой. Со стороны эта конструкция казалась одним сплошным домом, разбитым на неширокие двухэтажные секции: два окошка и дверь на первом этаже, и три окошка на верхнем этаже, увенчанном крышей в виде острого треугольника. Как же определить, какой из этих яркоокрашенных домиков принадлежит Эбенезеру Роудригу? В какую из дверей мне необходимо войти, чтобы осуществить свою миссию?
Перейдя дорогу, я надвинула на глаза кепку и для верности надела на голову капюшон, после чего начала осматривать машины, припаркованные возле домов. Насчитала три красные машины, две белые, пять серых, одну чёрную, одну бежевую и вдруг… В момент, когда я уже начинала сомневаться в своей тактике, мой поиск увенчался успехом: тёмно-зелёная машина с номерным знаком, который содержит те самые буквы и цифры, которые,
