Эйнджел подъехал к полицейскому участку. Под колесами захрустел бетон, который следовало заменить еще несколько лет назад.
– Жаль, что мэр Дамалиса потратил деньги на елку, а не на эту парковку, – сказал Эйнджел. – В прошлом году всем хватило гирлянд на старом сикаморе, но, боюсь, инвестиции в замену бетона на парковке не так выгодны с точки зрения публичности, как покупка елки.
– Патрик всегда стремится выставить себя на первый план.
Эйнджел припарковал машину, и они вышли. Несмотря на яркое солнце, было прохладно. В полицейском участке забыли выключить рождественскую гирлянду, украшавшую дверь, и теперь она весело переливалась разноцветными огоньками.
Когда Эйнджел и Эйлин вошли, Мэтта в участке не застали, но Карли проводила их в тюрьму. Чуза занимал первую камеру, рядом, на деревянной скамейке, сидел полицейский.
– Думаю, это означает максимальный уровень обеспечения безопасности, – сказал Эйнджел.
Эйлин услышала сарказм в его голосе и испугалась, но полицейский весело расхохотался и открыл дверь камеры. Взгляд Эйлин уперся в спину Чузы. Он лежал, отвернувшись к стене, на низких деревянных нарах. Кроме него, в камере никого не было.
– К вам посетители, мистер Чуза, – объявил полицейский. – Милая дама и ее друг хотят вас видеть.
Чуза поднял руку, приглашая их войти, но не повернулся.
– Считайте, что вам повезло, – сказал полицейский по имени Фишер. – Он никого не желает видеть. – На мгновение он остановился и нахмурился. – Но как же так? Он ведь даже не обернулся, чтобы посмотреть на вас.
Эйнджел толкнул дверь и вошел вместе с Эйлин.
– Привет, Чуза, – сказал он, – а здесь не очень-то весело, да и запахи…
– Это точно, – ответил Чуза ясным голосом.
– Завтра у них будут результаты анализа ДНК и тебя выпустят, – сказала Эйлин. – Глупо, что тебя вообще арестовали.
Она встретила взгляд Эйнджела и пожала плечами. Одним неуловимым движением Чуза повернулся и встал.
– Вынужден извиниться за свое поведение, – сказал он, обращаясь к Эйлин, – но дни выдались тяжелые.
– У тебя есть адвокат? – спросил Эйнджел.
Чуза посмотрел на него. Он был одет в белую футболку с тюремным клеймом и короткие для него джинсы.
– Я тут подумал… Если меня выпустят, как только будут получены результаты этого их анализа, к чему нанимать адвоката?
– Хороший адвокат в любом случае не помешает, – сказал Эйнджел. – Вдруг тебе захочется подать иск против полиции, когда выйдешь отсюда.
Пожав плечами, Чуза принялся ходить по камере взад и вперед, время от времени взмахивая руками и поглядывая на посетителей.
Эйлин пыталась придумать тему для разговора.
– Я рада, что они, по крайней мере, не обстригли твои красивые ногти, – сказала она наконец, и это было лучшее, что она смогла придумать.
Чуза посмотрел на нее и расхохотался:
– Не в ногтях моя сила и не в волосах, которые и без того короткие. Помнишь эту историю с Самсоном и Далилой? Она обрезала его волосы, и он утратил всю свою силу.
Он снова рассмеялся и похлопал себя по голове.
Фишер откашлялся и, встретив взгляд Эйлин, пожал плечами, словно говоря, что у Чузы не все дома.
Эйлин обернулась к Эйнджелу, но у того был отсутствующий вид.
Чуза остановился.
– Как ты, Эйлин? Как самочувствие?
– Спасибо, хорошо.
Он снова принялся мерять шагами камеру, то и дело оглядываясь на Эйнджела.
– Подарки трогать не велено, вот жалость, – сказал он наконец, – но ты оттолкни свой подарок, как будто тебе нет до него дела.
– Что происходит? – спросил Эйнджел.
Чуза печально улыбнулся.
– Ты должен был обратиться за помощью сразу, как только… – сказал он и умолк.
– Я принял свой дар как должное, – ответил Эйнджел, – использовал его правильно, но теперь все закончилось.
– О чем ты говоришь? – спросила Эйлин, не на шутку испуганная.
– Ты должна доверять своему мужчине, – сказал Чуза, словно читая ее мысли. – Вы двое стали единым целым, и то, что ранит одного, ранит обоих. Позволь ему объяснить все в свое время или не объяснять ничего, если он сочтет, что для тебя так будет лучше.
Эйлин хотела бы послушаться этого совета, но все в ее душе протестовало.
– Хорошо, Чуза, но ты можешь мне сказать, что ты думаешь о своих собственных подарках?
– Замолчи, Эйлин, – вмешался Эйнджел, – забудь об этом.
Чуза снова рассмеялся и хлопнул Эйнджела по плечу:
– Ты все еще не понимаешь женщин, друг мой. – Но улыбка его тут же угасла. – Я должен выйти отсюда, – сказал он, – пока не стало слишком поздно.
Эйнджел сжал его руку и, понизив голос, чтобы не слышал полицейский, сказал:
– Скажи, что тебя беспокоит.
– Ты не справишься с этим, – сказал Чуза и, вырвав руку, беспокойно зашагал по камере. – Адвокат может вытащить меня отсюда?
– Возможно.
– Тогда найди мне адвоката. Сейчас же. Он должен заставить их выпустить меня. Мне нужно уйти отсюда. Сейчас.
– Думаю, Аурелия Борд уже вернулась. Она юрист. Если ее не застану, позвоню Джо Гейблу из Туссена, он будет здесь через час.
Чуза закрыл глаза и покачал головой.
– Слишком долго…
– Все в порядке? – спросил Фишер, подойдя к двери камеры. – Как вы, мистер Чуза? Вам ничего не нужно?
– Он думает, что ему нужен адвокат, – сказал Эйнджел, – мне нужно позвонить.
– Мне нужно выйти отсюда, сейчас же, – сказал Чуза, глядя на Фишера. – Если вы позволите мне выйти, я обещаю вернуться. Я не сбегу.
Глаза Фишера округлились.
– Но я не могу этого сделать, мистер Чуза, – сказал он, и Эйлин увидела, как его рука потянулась к кобуре.
Он боится, что Чуза попытается сбежать, поняла она. Посмотрев на Чузу, она решила, что опасения полицейского имеют под собой основание.
Эйнджел подошел к Чузе и что-то прошептал ему на ухо. Тот покачал головой.
– Заставь их выпустить меня отсюда. Это место не для меня.
– Послушайте, – сказал Фишер, – давайте сделаем вот что. Я позову сюда шефа Будро. Он хороший человек, и в его власти принимать такие решения. А вдруг он в самом деле выпустит вас, приставив для пущей безопасности пару полицейских?
Чуза взглянул на Эйлин, потом на Эйнджела, опустился на нары и свернулся калачиком лицом к стене. Эйнджел взял Эйлин за руку и направился к двери.
Мэтт вошел в полицейский участок и проследовал в свой кабинет. Он вернулся, чтобы провести собеседование со своим потенциальным заместителем. Лоток для входящих документов был переполнен, и Мэтт не сомневался, что его электронная почта тоже забита. В кабинет тихо вошел Фишер.
– А кто следит за заключенным? – поинтересовался Мэтт.
Фишер откашлялся:
– Лейтенант Вассер, сэр, Саймон Вассер.
