— Все, что я там видела, это паутина, пыль, заплесневелый хлам и полки со старым вареньем.
Лайза пожала плечами.
— Выглядит как обычный подвал. А котельная?
— Тоже ничего особенного, не считая могилы и тела Ронды. Там, естественно, была печка, и на одной стене самодельные полки с банками джема и варенья. Пара банок джема была разбита, и осколки валялись на полу.
— Ты уверена, что это все?
— Вполне. Но когда я заметила тело Ронды, я по сторонам особенно не смотрела.
Ханна секунду подумала.
— А ты права, Лайза. Мне нужно бы взглянуть еще раз.
— Как ты это сделаешь? Разве весь дом не опечатан как место преступления?
— Да, но мне и не нужно внутрь. В котельной есть окошко, и я могу посмотреть через стекло.
— Может, сделаешь фотографии? — предложила Лайза. — Тогда мы вдвоем сможем изучить место преступления.
— Хорошая мысль. Поеду домой и возьму фотоаппарат.
— У меня есть одноразовый, который я вчера вечером купила. Он все еще в сумке в машине. Можешь взять его.
Лайза быстро вернулась с фотоаппаратом в руках. Ханна осмотрела его и нахмурилась. У него была встроенная вспышка, срабатывающая при каждом снимке. Это может создать проблему, ведь снимать придется через стекло.
— Что-нибудь не так? — спросила Лайза, видя замешательство Ханны.
— Нужно как-то убрать вспышку, чтобы не отсвечивала на стекле.
— Заклей ее изолентой, — нашлась Лайза. — Она лежит в кухонном столе.
Разобравшись с фотоаппаратом, Ханна отправилась в дом Фолкер. Она слышала, что у дома постоянно дежурит помощник шерифа, чтобы преградить доступ зевакам, и вооружилась полдюжиной печенья и стаканчиком кофе. Она планировала преподнести помощнику ранний завтрак, а затем объяснить ему причину своего приезда. До места было не меньше десяти минут езды, и она вполне успеет выдумать что-нибудь убедительное.
Припарковавшись неподалеку от дома Фолкер, Ханна облегченно вздохнула. В полицейском, сидевшем на крыльце на плетеном стуле, она узнала старшего брата Лонни, Рика Мерфи. Рик обожал ее Маленькое Печенье. Он наверняка так обрадуется, что проглотит ее байку вместе с угощением. Она сняла часы и убрала их под сиденье, затем вышла из грузовика.
— Привет, Рик. Я тут кое-что принесла тебе на завтрак.
— Привет, Ханна. Так мило с твоей стороны, — улыбнулся Рик, принимая печенье и кофе. — А что ты здесь делаешь?
— Ищу свои часы. Думаю, я обронила их в доме в тот день, когда мы нашли Ронду. Мы с матерью паковали вещи для ее магазина, и часы, скорее всего, свалились с руки.
— Я бы рад тебе помочь, но мне нельзя никого пускать внутрь.
— Это ничего. Я так и думала. Но ты же можешь сам зайти туда и посмотреть?
— Мне тоже нельзя. Вход разрешен только детективам, ведущим это дело. Прости, Ханна.
Ханна тяжело вздохнула — но вдруг просияла.
— А через окна можно посмотреть? Если заметим часы, я могу попросить Билла или Майка забрать их, когда они опять придут сюда.
— Ну, наверное, можно. Насчет окон мне ничего не говорили.
— Отлично, — тепло улыбнулась ему Ханна. — Я начну с одной стороны дома, а ты — с другой. Так ты в два раза быстрее вернешься на свой пост.
— Хорошая идея. Как выглядят твои часы?
Ханна на долю секунды застыла. Она не ждала такого вопроса. Чтобы как-то скрыть растерянность, она описала свои настоящие часы.
— Водонепроницаемые, с круглым циферблатом и черным ремешком.
— Такие как в витрине аптеки?
— Точно. Кстати, там их и покупала. Я помню, что не снимала их, так что, наверное, ремешок порвался. Они, скорее всего, на полу в одной из комнат.
Как только Рик скрылся за домом, Ханна бросилась к подвальным окнам на другой стороне. Она вытащила из сумки фотоаппарат и быстро сделала десяток снимков, переходя от одного из четырех окон к другому. Только она закончила, из-за дома показался Рик, и Ханна быстро спрятала фотоаппарат в сумку.
— Ну как, Рик? Что-то есть?
— Нет. У тебя тоже ничего?
Ханна покачала головой, изо всех сил изображая расстройство.
— Я даже не уверена, здесь ли я их потеряла. Просто решила, что стоит посмотреть.
Поболтав с Риком еще пару минут, она вернулась к грузовику. Она не думала, что Рик что-то заподозрил, но часы надела только десять минут спустя, когда остановилась перед «Роудз Дентал Клиник».
— Привет, Норман, — позвала Ханна от двери. — Мне нужна неотложная фотографическая помощь.
— Что-что? — Норман отодвинул стеклянную дверь приемной и выглянул.
— Фотографическая «неотложка». Я сделала несколько снимков и должна проявить их поскорее.
— Дай-ка посмотрю свое расписание, — Норман перевернул страницу ежедневника. — Так, у меня в девять миссис Уолтерс, а в десять мэр Баскомб, но он отменил свой визит. Если не будет срочного пациента, то я свободен с десяти до половины первого.
— Значит, проявишь мою пленку?
— Посмотрим, — сказал Норман. — Полагаю, это связано с делом Ронды?
— Фотографии места преступления. Я ездила туда утром и сняла через окна подвала. Никому не говори. Ради этого мне пришлось пойти на уловку.
— Ладно. Снимала со вспышкой?
— Нет. Я заклеила ее, чтобы не отсвечивала от стекла.
— Я так и знал, что ты об этом подумаешь, — удовлетворенно сказал Норман. — А свет? В подвале было темно?
— Да, но какой-то свет через окна проникал. Фотоаппарат одноразовый — настройки не поменяешь.
Ханна подала ему в окошко камеру. Норман повертел ее в руках.
— Все нормально. Я форсирую пленку.
— Как это?
— Это как печь твое печенье при более высокой температуре, чтобы лучше хрустело.
— Если бы я так сделала, оно бы сгорело!
Норман рассмеялся.
— Я никогда не претендовал на пекаря. Не волнуйся. Я немного поколдую над негативами в темной комнате. Сделаю все, что смогу.
— Спасибо, Норман. Если снимки будут готовы к полудню, сможешь привезти мне их в «Корзину печенья»?
— Да, но я еще не сказал, что берусь.
— Нет?
— Нет. Когда ты спросила меня, я сказал «посмотрим».
— На что?
— На Апельсиновые Вспышки. Не могла бы ты испечь пару дюжин для моей мамы? Она почти простила меня за то, что я не посоветовался с ней по поводу строительства дома. Апельсинки — ее любимое печенье. Я надеюсь, что оно поможет мне вернуть ее расположение.
— Я начну замешивать тесто сразу же, как попаду в кафе.
Открылась входная дверь, и вошла миссис Уолтерс. Ханна поздоровалась с ней и вернулась к машине. Она конечно испечет, раз Норман так просит, но его план не сработает. Кэрри такая же упрямая, как и Делорес. Ее гнев не унять никаким печеньем в мире.
