Шем ель Нессим — государственный праздник.
Тибальт был раздосадован.
— Мы должны прекратить работу только потому, что сегодня — первый день весны! — ворчал он.
— Какой же ты нетерпеливый! — упрекнула я его.
— Ты меня цитируешь? — усмехнулся он. — Но пойми, Джудит, дорогая, что это сводит меня с ума. Столько предварительных затрат, а тут приходится терять целый день! Они ведь никогда не работают и после праздника. Значит, теряется, как минимум, еще один день!
Он решил не терять зря времени и в праздничный день вместе с членами экспедиции поехал на раскопки.
А мы с Теодосией отправились на рынок.
Лавки были закрыты, и без привычной сутолоки, запахов и криков торговцев улицы выглядели как-то непривычно. На одной из прилегающих к рынку улиц стояла мечеть. Дверь ее была широко распахнута, поэтому мы краешком глаза заглянули внутрь, когда проходили мимо. Это было огромное помещение, заполненное людьми в белых одеяниях, преклонивших колени на молитвенных ковриках. Мы отводили взгляд, потому что знали, что можно легко оскорбить этих людей излишним, с их точки зрения, любопытством, которое трактуется как неуважение к их религии.
В этот день в мечеть направлялось много молодых людей. Они были одеты в самые лучшие свои наряды. Женщины, как всегда, были в черном, а вот многие мужчины нарядились в очень яркие цвета.
Мы остановились посмотреть на заклинателя змей, который, присев прямо на булыжной мостовой, играл на своей флейте. Мы с любопытством смотрели на змей, поднимавшихся из своей корзины под звуки музыки и послушно возвращавшихся назад.
Неподалеку от заклинателя змей сидел на своем коврике предсказатель будущего.
Когда мы проходили мимо, он воскликнул:
— Аллах с вами! Аллах велик, и Магомет — пророк его!
— Он хочет предсказать судьбу, — сказала я Теодосии.
— Я бы хотела, чтобы он погадал мне.
— Что ж, пусть погадает. Послушаем, что тебе скажут звезды.
Справа и слева от него лежали коврики. По его знаку мы с Теодосией довольно неловко уселись на них. Я увидела прямо перед собой пронзительные черные глаза.
— Английские леди, — произнес предсказатель, — приехали из-за моря.
Нет ничего удивительного в том, что он об этом знал, но Теодосия порозовела от волнения.
— Вы приехали со многими другими людьми и пробудете здесь неделю… месяц… два месяца…
Я посмотрела на Теодосию. Пока что — ничего мистического.
— Ну, вы, конечно, могли знать, что мы приехали с экспедицией, которая ведет раскопки в долине.
Он бросил взгляд на Теодосию и сказал:
— Вы замужем, леди. У вас прекрасный муж, — потом он повернулся ко мне. — Вы тоже замужем.
— У нас обеих есть мужья, — не без иронии проговорила я. — Маловероятно, чтобы мы приехали сюда, не будучи замужем.
— Вы приехали из-за моря, и за море вы должны уехать, — он опустил глаза. — Я вижу много зла. Вы должны вернуться назад. Назад, за море.
— Которая из нас? — спросила я.
— Обе. Я вижу плачущих мужчин и женщин. Я вижу человека, который лежит неподвижно. Его глаза закрыты, а над ним — тень. Я вижу ангела смерти.
Теодосия побледнела и начала подниматься.
— Сядьте, — сказал предсказатель.
— Что за человек лежит неподвижно? Опишите его.
— Человек… возможно, женщина. Там мужчины и женщины. Они под землей… они движутся на ощупь… они побеспокоили землю и мертвых… а над ними тень. Она шевелится, но не исчезает. Она все время там… Это — ангел смерти, я это вижу. Вы там… и вы, леди. Теперь ангел рядом с вами, вот он над вами, он ждет… Ждет приказа забрать того, на кого ему укажут.
Теодосию била дрожь.
— Теперь ясно, — продолжал предсказатель. — Над головой яркое солнце. Там яркий свет, а ангела смерти нет. Он исчез. Он не может жить под лучами солнца. Вы на большом корабле, вы уплываете прочь. Ангел исчез… Такие вот две картины… Может случиться и то и другое. Аллах добр. У вас есть выбор.
— Спасибо, — сказала я и бросила горсть монет в его миску.
— Леди, приходите еще. Я могу рассказать больше.
— Может быть, — ответила я. — Идем, Теодосия.
Он потянулся, чтобы взять миску, в которую я бросила монеты. Когда из-под его одежды высунулась голая рука, я заметила на ней татуировку. Это была голова шакала, символ одного из богов, но я не могла вспомнить, которого именно.
* * *
— Создается впечатление, — сказала я Теодосии, когда мы возвращались во дворец, — что здесь многие не одобряют нашей деятельности.
— Он знал, — произнесла Теодосия, — он знал, кто мы!
— Конечно знал. Не требуется никаких сверхъестественных способностей, чтобы определить то, что мы англичане. Или чтобы догадаться, что мы приехали с экспедицией. Ему могли указать на нас. Многие на базаре знают, кто мы такие.
— Но все эти разговоры об ангеле смерти…
— Все эти речи предсказателей нужно заедать… нет, даже не солью, а глотком косафа.
— Меня это очень тревожит, Джудит.
— Не нужно было мне позволять тебе слушать его. Ты думала, что услышишь обычные цыганские сказки о том, как темноволосый мужчина увезет тебя за моря, о богатом наследстве и о троих детях, которые будут тебе утешением в старости?
— Я думала, мы услышим что-нибудь интересное, он же египтянин! А вместо этого…
— Заходи, я заварю тебе мятного чаю. Он хорошо успокаивает нервы.
На самом деле, мне самой было очень не по себе. И разговоры об ангеле смерти мне не нравились так же, как и Теодосии. Если не больше.
* * *
Тибальт был на раскопках вместе с другими членами экспедиции, несмотря на то что рабочих в этот день не было. Не зная, когда он вернется, я легла спать рано и почти сразу же уснула. Через некоторое время я проснулась и в ужасе увидела темную тень рядом с кроватью.
— Все в порядке, Джуди г.
— Табита?
Тускло горела свеча, которую она, должно быть, принесла с собой.
— Что-то случилось?! — воскликнула я, все еще не проснувшись окончательно. Во сне я видела прорицателя с базара и ангела смерти, которого он вызывал.
— Теодосия. Ей приснился какой-то ужасный кошмар. Я поднималась в свою комнату, когда услышала ее крики. Желательно, чтобы вы успокоили ее. Она кажется очень расстроенной.
Я вскочила с кровати, надела расшитые кожаные туфли, которые купила у Ясмин, и закуталась в халат.
Мы направились в комнату Теодосии. Сестра лежала на спине, уставившись в потолок. Я подошла и присела на край кровати. Табита заняла место с другой стороны.
— Мне приснился ужасный сон. Там был прорицатель, и еще кто-то в черных одеждах, похожий на птицу с человеческим лицом. Это был ангел смерти, и он пришел за кем-то из нас.
