– Как нам лучше пройти? Вернутся к монастырю или можно короче? – спросила она.
– Можно и короче …
– Ведь вы где-то здесь живете, наверное, знаете всех обитателей этого монастыря?
Дед промычал что-то неопределенное, вроде «…ну, знаю кой кого». Потом пытливо посмотрел в лицо Ксении
– А кто нужен?
– Корнилыч.
Дед задумался.
– Старший?
– Нет. Старший это настоятель, заведующий, директор или как там у них…Его брат. Младший.
– Да, – неизвестно с чем согласился мужик.
– Что да? Мне нужен брат его, Михаил.
– Где-то здесь он. Я же за ним как раз и охочусь. – Медвежатник рассмеялся.
Ксюша досадливо махнула рукой.
– Шуточки у тебя…
– Пойдем здесь, – указал дед головой в сторону, противоположную от поля. Через полчаса будем на станции.
– Что же ты мне так ничего и не сказал?
– А…, – не оборачиваясь, махнул рукой тот. – Что говорить? Странный это народ, монахи. Разве разберешь, кто там из них кто. А близко мы не общаемся. Если надумаешь, пустится в поиски, то приходи в нашу деревню Мы со старухой одни. Живем на краю. Пустим на недельку то. Поживешь, да и сама все разведаешь.
Перед тем как свернуть на свою тропу охотник с любопытством посмотрел в лицо Ксении.
– Интересная ты девочка.
– Чем же это?
– Редкая.
– Не такая уж и редкая, – вздохнула Ксюша.
В электричке Ксения снова уснула. Сном таким глубоким, словно провалилась в какую-то яму. Кто вырыл ее? Не иначе злодей-настоятель…
Уже в Лодейном Поле, проснувшись от шума, создаваемого выходящим людом, Ксения долго не могла вспомнить, где была и подробности своего путешествия. Словно и на самом деле выбралась из ловчей ямы.
Вернувшись в Питер Ксения Женю дома не застала и приготовила ужин самостоятельно. Она считала, что заниматься приготовлением пищи не любит, но, когда принималась за дело и оно получалось – испытывала удовольствие. Так у нас, наверное, во всем.
Женя явилась как только приготовление обеда завершилось. Усевшись за стол, она долго с удивлением рассматривала произведение кулинарного искусства, предложенное Ксюшей. Это была довольно привлекательная на вид, пестрая запеканка, с торчащими листочками сельдерея.
– Что это?
– Думаю что Пицца.
Женя попробовала и с удивлением подняла глаза.
– Положим, что не совсем, но очень вкусно. Как сделала?
– Собрала, что было в холодильнике, покрошила и залила яйцами.
– Тебя мужики должны на руках носить. Ну, как у тебя дела? Ничего мне не рассказываешь. Как партизан. Напала на след?
– Да, я смотрю, тебе не до меня.
– Ой, да брось ты! Учеба никуда не денется. Просто вылезала из хвостов, короче из жопы. Сейчас посвободнее. Ну, так как?
Ксюша, подперев подбородок рукой, молча рассматривала подругу, уписывающую ее случайный шедевр, затем попыталась в нескольких словах объяснить ситуацию, в нескольких не получилось, и повествование завершилось только вместе с чаепитием. Женя открыв рот дослушивала информацию последнего дня.
– Так что ты хочешь делать завтра?
– Пойду в нашу бывшую богадельню. Попробую попасть в келью, где он когда-то скрывался от меня. Может, какой нибудь след, записка, а может…
– И не страшно одной?
– Да все бы ничего, если бы в охранниках не подрабатывал идиот – Вадик. Тот, что пытался залезть мне в трусы. Которого я немного покалечила. Он, гад, злопамятный. Не привык, чтобы ему отказывали, обещал при случае отквитаться. Я бы ним справилась, но боюсь, это помешает делу.
– Я пойду с тобой, – подскочила Женя.
– Куда? Тебе же на занятия.
– Да наср… мне на эти занятия! Пойдем вместе. Я отвлеку. Тем более, ты рассказывала, что он красавчик. Я таких люблю.
Ксения попыталась что-то возразить, но подруга решительным жестом дала понять, что дискуссия закончена.
– Может быть, у твоего еще какие– то родственники есть, кроме древнего брата?
Откуда он сам родом? Сколько ему лет? Где он работал и жил раньше? – как заправский сыщик приступила к допросу Женя.
– Жил он всегда в одной квартире…больше ничего не знаю. Я как-то и не хотела ничего знать…, – растерянно протянула Ксюша.
Женя с удивлением уставилась на нее, потом усмехнулась:
– Ну, да так интереснее. Игрушечки все… Следователи то хреновые, что-нибудь знают?
Ксения отрицательно покачала головой.
– Да и действительно. На кой черт им это нужно. Только делают вид, что работают, дармоеды. Если ничего не разведаем, возьмем в оборот старуху Коклюшкину и ее отпрыска. Здесь явно что-то не так. Откуда ей знать про квартиру? Может это он от нее скрывается, достает, старая мочалка, – глаза Жени, по мере развития сюжета разгорались все ярче.
– Да брось ты…, – притормозила ее Ксюша, – достать Корнилыча, это что-то сверхъестественное. Что об стену лбом.
– Ну, не знаю я, конечно, это чудо, но исключать не надо никакой версии. Или у тебя уже есть разгадка?
– Нет.
– Тем более. Ложимся спать. Мне тут не названивали?
– Звонили какие-то засранцы.
– Перетопчутся. Посылай всех подальше. Если только не Вась-Вась. Тот еще пригодится.
Утром Ксения проснулась от шума. Открыла глаза. Женя орудовала в кладовой, вытаскивала оттуда какие-то тряпки, котелки, рюкзаки…
– Что ищешь?
– Как что, фонарик. Веревку и ботинки уже нашла.
Ксюша села в постели.
– Зачем?
Женя на корточках повернулась к ней.
– Ты же рассказывала, что там отвесная стена и дверь на высоте. Я и ищу снаряжение для альпинистов. У меня отчим лазал по горам.
– Да не сходи с ума. Там и нужна то маленькая лесенка. Она там должна быть. А зачем это? – Ксюша ткнула пальцем на прислоненное к стене дугообразное орудие с ручкой.
– Кирка, колышки…стена ведь, – уже без энтузиазма пробормотала подруга.
– Да заберемся так, без твоего снаряжения.
Несмотря на принятое решение отправиться налегке, со
сборами провозились долго. Оказалось, что сели батарейки в фонаре и пришлось бежать за ними в магазин. Затянулся завтрак. Долго не было трамвая…
Металлическая ограда с кирпичными выкрошившимися столбами, а за нею мрачное сооружение бывшего собора предстали перед их глазами уже во второй половине дня. Ксения в растерянности остановилась у закрытой высокой калитки из металлических прутьев.
– Надо же, не знала, что она здесь есть. Всегда была нараспашку.
Женя, не ответив, оттолкнула подругу в сторону.
– Там кто-то идет, – шепнула она.
Обе прижались к кирпичному столбу. Ксюша, сквозь прутья ограды и зелень кустарника рассмотрела рыжего парня, идущего по двору от правой полосы зарослей к центральному входу в собор. Руками к груди он прижимал бутылки с водкой и напитком, вроде кока-колы, какие-то свертки, вероятно с закуской. Походка нетвердая.
– Это не он, – с недоумением пробормотала Ксюша.
– Ну и тем лучше, – тихим голосом ответила Женя.
Парень подошел к воротам и заорал:
– Открывай!
Одна створка отъехала, и высунулся Вадик.
– Черт! – ахнула Ксюша. – Их двое.
– Ну и что?! Пусть там гуляют, а мы займемся делом. Где же он прошел?
– Там в ограде нет одной секции. По той тропе мы бегали в магазин.
– Так пойдем и мы.
– Не нужно, – осмотрев ограждение, ответила Ксюша. – Здесь не заперто.
Она толкнула калитку, и створка со скрипом подалась.
– Пойдем вдоль кустарника, – шепнула Ксения.
Подруги уже почти добрались до угла собора, как шум открывающихся ворот заставил их повернуть головы. Рыжий парень, вывалившись на крыльцо, пристраивался за колонной. Сунул пятерню в расстегнутую ширинку и одновременно увидел двух красавиц. На пьяной физиономии отразилось удивление и радость.
– О! Девочки. Очень кстати. Заходите в гости…Подождите, я сейчас…пописаю, – замычал он, пытаясь извлечь хорошо известный обеим предмет.
Ксюша дернула Женю за руку и обе шмыгнули за угол, успев услышать продолжение.
– Не уходите!…
Подруги добежали до ворот на противоположной стороне собора и остановились, переводя дух. Ксения осмотрела калитку. Заперта на скрученную проволоку. Женя развела руками.
– Ну, раз здесь заперто, его точно нет внутри.
– Но это могли сделать другие, те же охламоны, они же могли не знать, что кто-то там есть. Может он лежит больной, уже без сил… Его надо спасать!
– Ну, давай тогда скорее, а то приползут! – заторопилась Женя. – Изнутри ты сможешь закрыться?
Ксюша с трудом распрямляла петли толстой ржавой проволоки.
– Не знаю. Вряд ли. Нам и открыть то будет проблема.
Наконец последний виток был отогнут, проволока вынута, и калитка с трудом подалась.
– Постой, – сообразила Женя, подняла проволоку, вставила в одну петлю и снова зацепила извилиной за извилину. – Не сразу бросится в глаза. Как будто заперта.
Ксюша уже не смотрела на нее, а впилась взглядом в дверь на противоположной стене. Закрыта. Неужели на замок? Она прошла по карнизу, встала под дверью, пытаясь разглядеть, виден ли в щели язычок замка. Не разглядеть. Она повернула голову влево. В углу, на карнизе, лежал кусок старого драного рубероида. Маленькая полутораметровая лесенка, которую Корнилыч прятал под рубероидом, оказалась на месте. Значит, уходил он последний раз через эту дверь.
