— Сегодня днем, когда я якобы была на прогулке, мы обвенчались с мистером Райенфордом! — новоиспеченная миссис Райенфорд поискала в складках платья и вытащила оттуда обручальное кольцо, которое успела спрятать, когда заметила в коридоре возле своей комнаты Ричмондов и других людей.
В душной комнате стало тихо, слышалось только одышливое дыхание полной миссис Квинстон. Хозяйка дома сочла, что пережила достаточно потрясений в эту ночь, и упала в обморок прямо на руки молчавшего все это время мистера Милберна. Вот тут пригодилась Люси, тотчас появившаяся с нюхательной солью мисс Крайтон, или миссис Райенфорд, как ее теперь следовало именовать.
— Почему бы нам не переместиться в гостиную? — предложила миссис Милберн. — Все мы едва стоим на ногах, и, боюсь, обморокам подвержена не только миссис Ричмонд.
— Вы правы, идемте в малую гостиную, — распорядился мистер Ричмонд, как только увидел, что его жена открыла глаза и поморщилась, отстраняясь от флакончика с солью. — Констебль, ведите эту леди, она не должна скрыться!
Тот важно кивнул — уж он-то теперь ни за что не упустит воровку, будь она хоть сама герцогиня!
Мистер Ричмонд и миссис Квинстон первыми вышли в коридор, за ними мистер Милберн вел опирающуюся на его руку миссис Ричмонд, а констебль и мисс Крайтон пошли следом. Люси поторопилась выскочить из комнаты еще раньше, чтобы спрятаться где-нибудь рядом с гостиной, ей хотелось дослушать все до конца!
Одна лишь миссис Милберн остановилась около Эммы и Рэндалла.
— Мне так жаль вашу сестру! — с искренним участием произнесла она.
— Я потеряла ее много лет назад, нашла, как мне казалось, и снова потеряла, на этот раз безвозвратно! Как это ужасно! Тем более что во всех бедах семьи повинна я одна!
— Вы не правы, мисс Стэнтли… Простите, мне привычнее называть вас так, мисс Линдси для меня все еще та девушка, такая приятная с виду и такая жестокосердная и коварная в душе, — Рэндалл и не подумал отпускать Эмму, несмотря на смотревшую на них миссис Милберн.
— Вам лучше подняться к себе и лечь. Выпейте немного своего отвара, вам нужен сон, а наутро я расскажу все, что мы сумеем узнать от этой мисс Крайтон.
— Нет-нет, я лучше побуду с мисс Данфорт, мне нужно чем-нибудь себя занять, — пробормотала Эмма. — Поверьте, у меня хватит сил на то, чтобы к утру превратиться в сдержанную миссис Верней.
— Вы — талантливая актриса и можете исполнить любую роль, как я теперь понимаю, — миссис Милберн покачала головой. — А я-то рассказывала вам о нравах, царящих в театральной среде! Но вы правы, с мисс Данфорт лучше побыть вам, вы знаете лучше других, как действует ваше питье. Позже я поднимусь узнать, как она, но сейчас непременно должна узнать, как этой девчонке удалось заставить самого Райенфорда жениться на ней. Признаюсь, даже рада, такой человек, как он, заслужил такую жену, как она, — воровку и обманщицу!
Рэндалл и Эмма были полностью согласны с последним утверждением, и миссис Милберн ушла.
— Я никогда не переставал беспокоиться о вас! Почему же вы не открылись мне? — в словах Рэндалла тревоги было больше, чем упрека. — Я не выдал бы вашей тайны!
— Сейчас не время говорить об этом, простите, — Эмма отвернулась с намерением пойти в спальню Энн. — Там больная девушка, совсем одна, она нуждается во мне, она, как и моя сестра, тоже пострадала от дьявольской натуры этой Керри Крайтон.
— Не думаю, что это настоящее имя, — задумчиво протянул мистер Рэндалл. — Я прошу извинить меня за расспросы, вам надо собраться с мыслями и преодолеть горе, и лучше будет, если я оставлю вас. Но позовите меня, лишь только сами будете нуждаться в помощи. Обещайте, что позовете!
— Даю слово, — прошептала Эмма и, не оборачиваясь, вышла из комнаты.
Джон, помедлив, направился в гостиную, где шесть человек пытались заставить мисс Крайтон выдать свои секреты.
Эмма всю ночь просидела у постели мисс Данфорт. Ей не хотелось оставаться одной, но и говорить с кем-либо она была не в силах, поэтому собеседница, которая погружена в собственные грезы и не докучает расспросами, как нельзя лучше подходила Эмме. Один раз девушка отлучалась, чтобы приготовить своего отвара, зато к тому моменту, когда мистер Ричмонд послал слугу за доктором, уже с уверенностью могла сказать — жизнь мисс Данфорт вне опасности.
Доктор, едва взглянув на девушку, подтвердил правоту Эммы и посоветовал ей идти отдыхать: — Сейчас вы, по правде говоря, гораздо больше подходите на роль моей пациентки, нежели мисс Данфорт.
— Такую роль я еще не играла, — грустно пошутила Эмма.
Ее заплаканные глаза с трудом различали доктора в сероватом свете пасмурного утра. Он счел, что экономка расстроена болезнью Энн, и снова принялся настаивать на немедленном возвращении миссис Верней в собственную спальню, где она должна отдохнуть не менее четырех часов.
Горничная миссис Милберн по приказу хозяйки пришла сменить миссис Верней, и Эмма согласилась внять доводам рассудка и пойти к себе прилечь. От прислуги она узнала, что мисс Крайтон заперли в одной из гардеробных, где не было окна, через которое она могла бы попытаться сбежать. Констебль послал за подкреплением, поставил на свое место самого толкового лакея и улегся немного поспать прямо на узкой кушетке в коридоре. Леди и джентльмены разошлись по комнатам никак не раньше четырех часов утра, и завтрак ожидался намного позже обычного.
Экономка сняла халат и забралась в постель. Ей показалось, что в комнате холодно, но, скорее, дрожь была вызвана волнением и усталостью. Она заснула почти сразу же, и никто не тревожил ее сон до самого полудня, когда она проснулась сама, неотдохнувшая, но хотя бы способная мыслить разумно.
Смерть Сьюзен была потерей, по сравнению с которой все пережитые раньше горести казались ничего не стоящими. Если б она написала брату раньше и узнала о том, что случилось с девочкой! Как она волновалась, когда узнала о приезде мнимой сестры, как ждала ее письма… Оказалось, все это ложь, все напрасно — она уже никогда не увидит Сьюзен, не узнает, какой она выросла, не сможет опекать ее взамен Криспина. Выходит, он не такой уж дурной брат, как она считала до сих пор, он позаботился о том, чтобы хотя бы часть пути Сьюзен провела не одна. Наверное, он дал ей денег, чтобы устроиться, но Керри украла все, что только могла, не только шкатулку, но и саму жизнь девушки.
— Она должна поплатиться за это, — Эмма расчесывала волосы и заставляла себя думать о чем угодно, только не о Сьюзен, умирающей в крошечной каюте где-то далеко посреди океана. — И я должна восстановить связь с братом, я не могу потерять еще и его. Как я могла верить, что сцена заменит мне все — семью, любовь, друзей?
