«Я хочу увидеть тебя за решеткой до конца твоей жизни», — подумала она, но вслух произнесла:
— «Мимоза» как раз то, что мне нужно.
Его гладкие мускулы заблестели, когда он вскочил с шезлонга и зашлепал босиком к бару, который был оборудован в патио. Кэт увидела, что его плавки сплетены из черных ремешков. Пока Кори смешивал напиток, она пустилась в краткий разговор с Риком и Бетани.
— А я-то думал, что вы оба будете утром играть в теннис, пока не жарко, — крикнул им Престон. Кэт устроилась на соседнем шезлонге и приняла напиток с кокетливой, как она надеялась, улыбкой.
— Слишком жарко, — пожаловалась Бетани. — Лучше я поплаваю.
— Рик хочет поиграть в теннис, правда, приятель?
Кэт сделала вид, что не заметила многозначительных взглядов, которыми они обменялись. «Ловко, Престон, очень ловко. Ты что, закончил школу намеков и подтекстов у Джекки Мейсона?»
Шезлонг заскрипел под тяжестью его тела, когда он снова развалился в нем. Пока он делал ей коктейль, Рик и Бетани уже отправились по выложенной плитками дорожке, которая вела к теннисному корту.
— Наконец-то мы одни, — с усмешкой протянула она и сделала деликатный глоток, не отрывая глаз от Престона.
— Я так и не смог тебя вспомнить. — Престон протянул руку и провел пальцем по ее руке.
Кэт потребовалось усилие воли, чтобы сохранить на лице улыбку.
— Так ты думал обо мне?
— А как же? — С пластичностью молодого льва Престон внезапно вскочил на ноги и протянул ей руку. — Пошли в дом. Тут слишком жарко.
— А я смогу еще раз посмотреть твою комнату с трофеями? — спросила Кэт. «Мимоза» расплескалась из ее стакана, едва не угодив на брюки.
— Детка, — заявил Кори Престон, сверкнув белыми зубами, — ты можешь смотреть все что хочешь.
Они остановились возле искусственного водопада у заросшего пруда. Посреди него росли лилии, а за ними виднелись «джунгли».
Престон стал гладить Кэт по спине, наблюдая за ее лицом, пока его рука опускалась все ниже.
— Хочешь поиграем в Тарзана и Джейн?
Она подавила подступившее к горлу раздражение и повернулась к нему, стараясь изобразить интерес на лице.
— Смотря какие будут правила игры.
Он медленно растянул губы в улыбку, от которой ей захотелось удрать отсюда подальше.
— Ты снимаешь с себя всю одежду и прыгаешь в воду — кстати, она теплая, — а потом я тоже раздеваюсь и прыгаю вслед за тобой.
Она старательно хихикнула.
— Обожаю мужчин с развитым воображением.
— Ты не поверишь, на что я могу быть способен, когда у меня есть соответствующее настроение. — Его лицо расплылось в похотливой улыбке, и он прижал ее к себе, грубо схватив за ягодицы.
— Я не могу дождаться, когда увижу это. Но погоди. — Она увернулась от его жадных рук и помешала лед в стакане. — Скажи, за какой скалой здесь находится бар, а то у меня уже пусто.
— Извини, но все бары наверху. — Он взял у нее пустой стакан и поставил на гладкий камень. — Пошли купаться.
— Ну пожалуйста, хоть глоточек. Не будь таким занудой, как Ник.
В его глазах сверкнуло что-то хищное. Кэт затаила дыхание.
Он взял с камня стакан.
— Ладно, не хочу, чтобы ты мучилась от жажды. Это не займет много времени — начинай без меня.
Кэт устроилась на камне, делая вид, что любуется окружающим. А сама смотрела из-под опущенных ресниц, как он пробирается через лианы и кусты. Она досчитала до тридцати, когда он исчез за чучелом слона.
«Давай быстро, — сказала она себе, спрыгнув с камня. — У тебя всего пять минут. Не больше».
С ловкостью Дианы-охотницы Кэт проскользнула через «джунгли» к двери, в которую они только что вошли. Верхний холл был пуст, но снизу доносились еле слышно шаги его босых ног по мраморным плитам. Когда она тихонько открыла дверь его спальни, звякнула ручка, и ей показалось, что звук был такой, словно она ударила деревянным молотком в щит, висящий над камином.
Она у цели.
Она подбежала к ночному столику, ее глаза отыскали блокнот, из которого она накануне вырвала листок. Ничего нет.
Повернувшись, она распахнула шкаф и стала осторожно приподнимать стопки хлопковых свитеров, льняных рубашек и боксерских трусов всевозможных цветов и фасонов. Опять ничего.
Кэт закусила губу, на висках выступил пот. У нее оставалась минута с небольшим, чтобы вернуться в «джунгли». Она торопливо оглядывала его шикарную спальню, не зная, как ей дальше поступить.
«Ступай назад. Он уже возвращается. Если ты наткнешься на него в коридоре, скажешь, что ищешь комнату для маленьких девочек. Ступай же!»
И все-таки она стояла на месте, не в силах пошевелиться. Что-то в этой комнате не давало ей покоя. Что-то изменилось. Что-то было не так…
И тут она заметила. Или ее профессиональный глаз фотографа, схватывающий малейшие подробности, или какое-то шестое чувство указали ей на щит. Он был чуть сдвинут вбок.
Этот большой и тяжелый старинный щит был сдвинут почти на три дюйма вправо. Ее сердце застучало. Кэт медленно подошла к нему, и тут она заметила небольшое отличие в цвете стены — маленький участок ее был темнее, чем вся стена, которая слегка выгорела от солнца. И тут Кэт поняла: «Этот щит сдвигается».
За ним скорее всего находится сейф. Ее руки уже маневрировали возле щита: нажимали, толкали, щупали, так как внутри этого сейфа может находиться нужная ей информация. И если она ничего сейчас не найдет, то, когда Кинжал вернется, он будет точно знать, где искать.
Внезапно щит пополз в сторону, и не успела Кэт ахнуть, как вся стена поехала от нее вместе с камином.
Шок поразил ее, как удар сорокафутовой волны. «Это вовсе не сейф. Это комната. Потайная комната, черт побери».
А в ней на столе стояла тиара Мэг.
Нога Престона коснулась нижней ступеньки лестницы, когда его осенило, где он видел ее раньше. Мысль эта не давала ему покоя с той самой минуты, когда он столкнулся с ней на вечеринке в «джунглях».
Он вернулся в гостиную и поставил напитки на кофейный столик возле хрустальной вазы с пакетиками кокаина. Через минуту он уже вставлял в видеомагнитофон кассету с репортажем Си-эн-эн, перематывал ее вперед, смотрел, опять перематывал.
Вот она. Возле маленького глинобитного домика в Аризоне, не обращая внимания на репортеров, которые совали ей в лицо микрофон, она шла, глядя прямо перед собой. Она была такая злая и раздраженная, что, казалось, готова убить всякого, кто преградит ей дорогу.
«Лживая мерзавка». Он разломил пополам картонный футляр от кассеты и швырнул на пол. Провел по столу рукой, сбрасывая стаканы. В вазе осталось около четырех унций кокаина, и он втянул в каждую ноздрю по полоске, пока соображал, что допустил где-то оплошность и позволил противнику проникнуть в свои планы.
